"Подними раненую руку", - попросил Каллум с приятной улыбкой. Ревенант был совершенно невозмутим под взглядами вольвенов и элементалей.

Я отпустила руку Киерана, и он выполнил просьбу Каллума. Ревенант склонил голову набок. "Метка проклятия?" Одно крыло приподнялось, когда он посмотрел на меня. Улыбка расплылась. "Оно исчезло".

"Да", - ответил Кастил.

"Этого не должно быть".

"И?" Голос Кастила был мягким, таким, который всегда был предупреждением.

"Ничего. Просто интересно". Каллум сомкнул пальцы на руке Киерана и достал кинжал, сделанный из какого-то молочно-белого камня, которого я никогда раньше не видела. "Это может уколоть".

"Если ты причинишь ему вред, то пожалеешь об этом", - предупредила я.

"Мне нужно сделать только неглубокий надрез, как раньше", - сказал Каллум. "Но я подозреваю, что не так уж много я могу сделать, чтобы причинить ему серьезный вред". Его рука быстро сделала неглубокий порез на том же участке предплечья Киерана, что и раньше. "А теперь есть?"

Я даже не успела ответить, как от неглубокого пореза поднялась слабая черная тень. Мое сердце оборвалось. Означало ли это, что Присоединение не смогло бы преодолеть проклятие? Я не знала, и не была уверена, что мы когда-нибудь узнаем. Я знала только то, что это не имеет значения.

"Боги", - пробормотал Нейлл, наблюдая, как чернильный туман вытекает из крови Киерана и поднимается вверх, исчезая в ночи.

"Вот так." Каллум опустил руку Киерана, убирая в ножны странный кинжал, и ярко улыбнулся.

"И это все?" спросил Кастил.

Ревенант кивнул.

Рука Киерана вылетела в мгновение ока. Я увидела блеск кровавого камня, а затем рукоять кинжала оказалась вровень с грудью Каллума. "Спасибо", - прорычал он, рывком подняв кинжал и выпустив его. "Ублюдок".

Каллум пошатнулся назад. Из его рта потекла струйка крови. "Черт побери..."

Миллисент грубо рассмеялась, когда Каллум упал на пол. "Никогда не стареет", - сказала она, переступая через его тело. "Однако он быстро восстанавливается. В следующий раз бей по его тупой башке".

"Совет понят и принят", - пробормотал Киеран, глядя на меня, когда я перекинула свою руку через его руку. "Я в порядке..." Он вздохнул, когда его охватило исцеляющее тепло. Его взгляд переместился на Кастила.

"Пусть она занимается своими делами", - ответил Кастил, его внимание теперь было сосредоточено на Исбет. "Она чувствует себя хорошо".

Киеран затих, а когда я подняла руку, на ней не было следа. "Ты чувствуешь себя хорошо?" спросила я, совсем не доверяя Ревенанту.

Он кивнул.

"Он в порядке", - огрызнулась Миллисент. "В отличие от Королевы, которая, похоже, через несколько секунд после того, как забралась в гроб".

"Это плохо?" спросил Эмиль.

Меня покинул сдавленный смех, который быстро угас, когда я увидела, что Исбет склонилась над телом Малека.

"Он моя сердечная пара - часть меня. Мое сердце. Моя душа. Он - мое все. Если бы Никтос даровал нам испытания, мы были бы вместе".

"И правили бы Атлантией?" предположил Кастил.

"Я так не думаю. Он покончил с этим богом забытым королевством", - сказала она. "Мы бы путешествовали по королевству, нашли бы место, с которым нас связывал мир. Там мы бы и остались. Вместе. С нашим сыном. С нашими детьми".

Кто знает, было ли то, что она говорила, правдой для кого-либо, кроме нее, но, тем не менее, это было больно видеть.

Исбет провела ладонью по щеке Малека, ее рука дрожала, когда она наклонилась над ним еще больше, ее рот был в дюймах от его сухих, бледных губ. "Я люблю тебя сейчас так же сильно, как тогда, когда наши глаза впервые встретились в розовых садах. Я всегда буду любить тебя, Малек. Всегда".

Я пошатнулась под тяжестью нахлынувших эмоций, которые Исбет не смогла скрыть. Слезы катились по ее щекам, оставляя слабые следы на бледной пудре, которую она носила.

"Ты ведь знаешь это, правда?" Ее голос понизился, когда она потянулась к украшенному драгоценными камнями поясу на талии. "Ты должен, даже сейчас, когда ты так крепко спишь. Ты должен знать, как сильно я люблю тебя". Пальцы Исбет пробежались по его шее, и она прижалась поцелуем к его неподвижным губам.

"Это действительно отвратительно", - пробормотал Эмиль.

Так и было.

И это было также печально. Какой бы ужасной и злой до глубины души ни была Исбет, она все равно любила глубоко и болезненно. Будет еще больнее, когда она поймет, что мы не намерены позволить ей оставить его у себя.

"Чертов мальчик проснулся", - пробормотал Киеран, когда Каллум медленно поднялся на ноги. "Поднимай голову".

Кастил встал между нами, обхватив мою руку своей. Он подмигнул мне, и кроме того, что он доказал, что может сделать это, не выглядя смешным, это был знак. Время пришло. Отвлекаясь от печальной сцены, разыгравшейся перед нами, я сузила свои чувства до ощущения нотама и поискала свежий отпечаток дождя Сейдж.

"И вот почему... Вот почему ты должен понять", - сказала Исбет спящему Малеку. "Ты знаешь, как сильно я любила нашего сына. Ты понимаешь, почему все должно быть именно так. Иначе и быть не может".

Концентрация нарушилась, моя голова дернулась в сторону Исбет в тот же момент, что и у Миллисент. Исбет рывком подняла руку. Кастил притянул меня к себе при первом же отблеске камня теней. В украшенном драгоценностями поясе на ее талии был спрятан кинжал из камня теней. Я подключилась к эфиру, опасаясь, что она направит кинжал на всех, кто стоит рядом...

Исбет закричала - и, боги, это был звук чистого страдания. Она опустила кинжал вниз - в грудь Малека. В его сердце.

Мой рот открылся.

Исбет...

Она вонзила Малеку в сердце камень теней.

Сумеречный камень может убить бога. Я вспомнила, что Ривер говорил об этом.

То, чему мы только что стали свидетелями, не имело смысла. Ни в одном царстве. Но она... она убила Малека. Свою сердечную пару.

"Какого черта?" - воскликнул Кастил, выронив мою руку, когда Миллисент пошатнулась назад, ее глаза расширились.

Киеран выругался, когда Исбет рывком освободила руки от кинжала. Ее тело лежало поверх тела Малека. "Мне жаль. Мне так жаль", - рыдала она. "Мне так жаль".

Мои руки упали на бока. Шок от вида сверкающей, инкрустированной рубинами рукояти, торчащей из груди Малека, пригвоздил меня к месту. И это изумление накатывало волнами на всех, кто был его свидетелем - на всех, кроме одного.

Золотого, теперь уже окровавленного Ревенанта.

Каллум улыбнулся.

Почти непреодолимое чувство ужаса взорвалось в моей груди, когда Каллум медленно повернул голову в мою сторону. Он сцепил руки вместе, кланяясь. "Спасибо".

Сущность яростно зашипела. Я протянула руку, сжимая руку Кастила.

"Спасибо, что сделала то, что тебе было предсказано давным-давно. Спасибо, что ты выполнила свое предназначение, Предвестник". Бледные глаза Каллума за золотой маской засветились, и эфир запульсировал в моих венах. "Все было не совсем так, как было предсказано или как многие из нас понимали, но пророчества... ну, детали не всегда точны, и интерпретации могут быть разными".

"Я не понимаю", - сказала Миллисент, ее широко раскрытые глаза метались между Каллумом и нашей матерью.

"Что именно ты не понимаешь?"

"Все", - прорычала она. "Все, что только что произошло".

"Ты имеешь в виду то, что могло бы случиться с тобой, если бы ты не была неудачницей?" Каллум парировал, и Малик бросился вперед, но его блокировал только Кастил, который был просто быстрее. "Ты бы пролила за него кровь, и он бы тебя за это очень вознаградил".

Миллисент отпрянула назад, ее кожа побледнела под маской. Ее взгляд встретился с моим, и внезапно я все поняла. Во рту пересохло, мой взгляд упал на Малека. "Это должна была быть я, не так ли?"

"Ты преуспела там, где она не преуспела", - сказал Каллум. "И я долго ждал тебя. Он ждал жертвы. Равновесия, на котором всегда настаивают Араи. Ждал того, кто родился из смертной плоти, на пороге становления великой силы Перворожденных. Ты прибыла, как и обещала, но..." Он протянул руку. "Но ты не была единственной. До тех пор, пока оба разделяли кровь Перворожденного и были любимы, она восстанавливала его. Ей просто нужна была ты - кто-то из его рода - чтобы найти Малека. Мы все знаем, что Айрес, конечно, не сделал бы этого. Нам пришлось бы освободить его. А он, мягко говоря, немного... взбешен".

"Какого черта?" - потребовал Нейлл.

Каллум покачал головой. "Я просто не думал, что она это сделает. Пока она не попросила его. И даже тогда я не думал, что она пойдет на это, если честно". Он засмеялся. "Я думал, что будет пятьдесят на пятьдесят на то, кого она выберет. Тебя. Или Малека".

Сердце колотилось, я прижала руку к груди, когда над морем появились облака, затмевая ночное небо. Я была на грани того, чтобы стать Перворожденной, и тут меня наконец-то осенило, почему все это происходит именно сейчас. Почему Исбет ждала этого времени, чтобы осуществить свои многовековые планы. Ей пришлось ждать, пока я войду в Куллинг, чтобы она могла... Я уставилась на алтарь. Чтобы она могла убить меня. Но она...

Но на алтаре была не я.

Малек не был Истинным Королем Королевств, как мы считали. Это не имело никакого отношения ни к нему, ни ко мне. Мы были просто пешками.

Внезапно я вспомнила о пророчестве. "Несущий смерть и разрушение", - прошептала я, и взгляд Кастила переместился на меня. "Не Смерти и Разрушения, а приносящего их". Моя рука поднялась ко рту. Это проклятое пророчество... "И я сделал именно это".

"Черт", - прорычал Малик.

"Сейчас не самое подходящее время, - сказал Кастил под вздохом, - но я просто хочу заметить, что я всегда говорил, что ты не смерть и разрушение".

Киеран бросил на него взгляд, потому что сейчас действительно, действительно было не время, и потому что, хотя нежелание Малика отдавать Малека Исбет, возможно, не было основано на знании того, что должно произойти, если бы мы его послушали...