У меня задрожали колени.

— Но теперь ты моя, — сказал он, и его голос больше не был ровным и безжизненным. — И я тебя не отпущу. Я тоже твой, Нора. И я думал, ты понимаешь меня, и знаешь, что я не из тех, кто захочет чего-то попроще. Будто я захочу кого угодно, только не тебя. Я думал, что доказал тебе обратное. Очевидно, нет. Так что… мне, блять, нравится, что ты немного сломлена. Я хотел бы сказать, что исправлю тебя, но не буду, потому что это будешь не ты. Мне нужен жесткий секс, Нора. Я хочу жестокой, уродливой любви. Потому что это все, на что я способен.

Земля задрожала у меня под ногами.

Роуэн создал дистанцию между нами, чтобы отдать мне ту часть себя, которую он скрывал, ту часть, на которую сподвигла моя вспышка гнева. Он открылся мне, рванулся вперед, схватив меня за шею, так что наши рты оказались в нескольких дюймах друг от друга.

Он был теплым. Твердым. Утешительным.

— Если бы я мог вернуть твоего брата, я бы это сделал, — пробормотал он. — Я бы сделал все, что угодно, лишь бы не видеть тебя в такой боли. Я бы продал свою гребаную душу дьяволу, — он прижался своим лбом к моему. — Но я не могу. Ты тоже не можешь. И ты не можешь усыпить эти чувства, — он погладил меня по подбородку большим пальцем. — Но если хочешь продолжать попытки, я буду на твоей стороне, и ты уж точно не окажешься в забегаловке одна.

Я прикусила губу, у меня не было сил пытаться оттолкнуть Роуэна дальше. Во-первых, это тщетная попытка. Какой будет моя жизнь без этого мужчины?

— У тебя будут неприятности? — спросила я, оглядываясь на стойку, а затем на окровавленные костяшки пальцев Роуэна. Он применил много насилия к этому человеку, и тот это заслужил. Но не за счет свободы Роуэна. У меня пересохло в горле от панической мысли, что его посадят.

Челюсти Роуэна сжались.

— Нет. У меня не будет неприятностей из-за этого дерьма. Финн, наверное, поблагодарит меня. Я сделал то, что он не может.

Мой интерес возрос.

— Ты знаешь, что Финне влюблен в Лори?

Глаза Роуэна расширились.

— Ты серьезно пытаешься свести их прямо сейчас, посреди всего этого?

Хотя несколько минут назад я бы и не подумала, что это возможно, я улыбнулась.

— Ну, я должна где-то найти луч надежды, и осчастливить двух людей, которые этого заслуживают. Хочу, чтобы они жили долго и счастливо.

Губы Роуэна растянулись в улыбке, когда он покачал головой, целуя меня в нос.

— Ты и я — два человека, у которых будет «долго и счастливо», — он притянул меня ближе, прижимая к изгибу своей шеи. — И с тобой все будет хорошо, кексик. А теперь позволь мне отвезти тебя домой.

Дом.

Мой дом всегда был просто местом для меня. Конечно, я создала симпатичную картину. Но домом всегда был Ансель. Вот почему я вообще оказалась в баре. Потому что я дрейфовала без якоря. Бездомная. Но, глядя на Роуэна, я поняла, что у меня есть дом.

Я сейчас смотрю на него.