Я взглянула на время. Пятнадцать минут.

— Вы как раз вовремя, — сказал парень, утверждавший мой пропуск. — Они только что вышли на сцену, готовятся исполнить одну из своих песен, а затем поют песню Джона Леннона. Вы можете подняться и сделать нужные вам фотографии. Просто держитесь в стороне.

Рэй сказала, что она пойдет со мной как моя «помощница», а Вера и Нико останутся в стороне.

— Несмотря ни на что, я горжусь тобой за твою храбрость, — сказала Вера мне на ухо, обнимая в последний раз.

Я знала, что она беспокоится, и ценила это. Просто надеялась, что она ошибается, и мы сможем посмеяться над этим позже.

Мое сердце гулко стучало, а яркие огни кружили голову, и я была уверена, что потеряю сознание. Это было оно. Это было оно. Это было оно.

Это все, о чем я могла думать, пока поднималась по нескольким ступенькам на шатающихся ногах. Люди заполнили края сцены, плечом к плечу, готовясь к тому, что последует дальше.

— С Новым годом, Нью-Йорк, — раздался вокруг меня голос Паркера, и толпа ответила ревом эпических масштабов. Все остальное исчезло, и мое внимание переключилось на сцену. — Как насчет того, чтобы устроить небольшой хаос перед тем, как мы завершим этот год?

Толпа снова взревела, и начались первые аккорды их последней песни. Рэй вцепилась в мою руку и трясла меня от волнения, а я смеялась, подпрыгивая вместе с ней в такт, напевая каждое слово, которое знала наизусть.

Я несколько раз ходила на их концерты, потому что мне нравилась их музыка — нравилось видеть, как они растут и становятся лучшими музыкантами. Но стоять у края сцены — даже если я видела их лишь мельком между всеми, кто двигался вокруг — это было что-то другое. То, что я никогда не забуду.

Счастье, подобного которому я никогда не испытывала, заставляло меня трясти задницей и прыгать вверх-вниз, не забывая при этом сделать несколько снимков и снять видео. Мы с Рэй покачивались, двигали бедрами и раскачивались в такт медленному брейку, а потом начали прыгать и трясти головами, когда ритм усилился.

Песня закончилась, но быстро сменилась, и мягкие аккорды «Imagine» Джона Леннона поплыли по толпе. Паркер пел своим грубым голосом слова так, словно они были созданы для рок-музыки. По мере того, как проходила каждая строчка, секунды тикали, и, несмотря на обратный отсчет до начала нового года, мой уже начался.

Наконец, песня закончилась, и через несколько секунд на экране начался обратный отсчет последней минуты. Люди двинулись собирать оборудование, и, не очень деликатно подтолкнув Рэй, я, спотыкаясь, прошла мимо толпы.

Паркер стоял, разговаривая и смеясь с Эшем, Броганом и еще несколькими людьми.

Повернись. Повернись. Почувствуй меня.

Я скандировала эту просьбу, надеясь, что он почувствует мою потребность и подчинится.

Десять. Девять. Восемь.

Я не хотела ступать дальше на сцену. Все огни светили на него, а люди вокруг разбились на пары.

Семь. Шесть. Пять.

Еще два шага. Мне нужно было, чтобы он увидел меня. Чтобы повернулся.

Четыре. Три.

К черту. Я рванула вперед, считая каждый шаг, пока мы не достигли единицы.

Два.

Рыжие волосы взлетели с другой стороны сцены, и тело прыгнуло в его объятия.

Один.

И крепко прижалась к его губам.

— С Новым годом!

Толпа взорвалась, из динамиков зазвучала новогодняя песня, но все сосредоточилось на виде губ Сони на губах Паркера, и за эти первые несколько секунд совершенно нового года, начала которого я не могла дождаться, моя грудная клетка сжалась в комок.

Я ошибалась. Думала, что знаю Паркера так хорошо — даже после стольких лет, никогда не думала, что он может быть откровенным лжецом. Но, глядя на то, как он поймал Соню, «одинокий» — это последнее слово, которым я бы его описала.

Я стояла под яркими огнями, вокруг меня праздновали тысячи людей, не обращая внимания мою совершенную ошибку.

Все, кроме одного человека.

— Сверхновая! — позвал Орен.

Я дернула головой, чтобы найти его, выходящего из-за барабанной установки, но тут же вернулась к Паркеру.

Его голова резко повернулась, глаза расширились, рот был измазан красной помадой.

Я уже начала пятиться, когда Паркер вырвался из объятий Сони.

— Нова.

Я смотрела, как его губы произносят мое имя, но ничего не могла расслышать из-за звона в ушах. Не теряя ни секунды, я повернулась и побежала.