Кто-то назвал мое имя, и я повернулась, чтобы увидеть доктора Ли Фонти, который махал мне рукой. Рядом с ним стояла доктор Парлаторе, все еще одетая в свою больничную форму. Мне было неловко, что я выдернула ее сюда, когда она только что закончила дежурство, но она настояла на том, чтобы я не уезжала далеко от дома.

— Извините, — сказала я группе мужчин. — Мой доктор здесь.

Они кивнули, снова замкнув свой круг. Только Алессандро обратил на меня внимание, хмуро глядя поверх моей головы на доктора. Мне вдруг пришло в голову, что он никогда не встречался с моим акушером-гинекологом.

— Я на минутку, — сказала я ему мягко. — Если только ты не хочешь пойти и посидеть со мной.

— Я хочу пойти. — Алессандро прижал руку к моей спине и повел меня к врачу. Я заметила недоверчивый взгляд Габриэля, а также шокированные выражения Серхио и Беппе.

Доктор Парлаторе подошла ко мне, озабоченно нахмурившись. Очевидно, она заметила обломки, которые оставила бомба.

— Я в порядке, — сказала я ей.

— Я буду об этом судить, — сказала она. Ее взгляд метнулся к Алессандро. — Вы, должно быть, отец. Приятно познакомиться.

Доктор Парлаторе усадила меня на кушетку и провел сквозной осмотр. Поскольку у меня не было признаков дистресса, она мало что могла сделать. Если у меня начнутся судороги или кровотечение, то я должна была сразу же ехать в больницу (это было сказано специально для Алессандро).

Только когда она проверяла меня, я поняла, что вполне могла потерять своего ребенка сегодня ночью. Эта мысль была ужасной и сильно поразила меня. Эта ночь могла закончиться для меня совсем по-другому, и следующие несколько часов были бы напряженными.

Если бы папа не поймал меня... Эта мысль была слишком невыносима. У меня и так было достаточно забот, и мучить себя мыслями, что если, не принесет ничего хорошего.

Алессандро наблюдал за коротким осмотром с темными глазами и скрещенными руками. Когда все закончилось, он велел солдату проводить доктора к ее машине и покинуть сообщество. Вероятно, он хотел вернуться на место происшествия и выяснить больше информации.

Я спустила ноги и поднялась, поглаживая живот: — Я пойду спать, — сказала я ему. — Я... я вымоталась.

Алессандро коротко кивнул: — Я помогу тебе подняться по лестнице.

Я спрятала улыбку: — Ты не мог бы понести меня? — пролепетала я. — Мои лодыжки ужасно болят после того, как на них упал тот большой навес.

Он хмыкнул, но наклонился, обхватив одной рукой мои колени, а другой — спину. Внезапным рывком он поднял меня и заключил в свои объятия, как в колыбели. Я засмеялась.

— Я слишком тяжелая для тебя, — сказала я ему.

— Все в порядке, — хмыкнул он.

Мы дошли до верха лестницы, но он не опустил меня на землю. Вместо этого Алессандро понес меня в главную спальню, несмотря на мои протесты.

Он остановился в дверях, покачивая головой: — София, почему в этой комнате так грязно?

Я огляделась вокруг, обращая внимание на разбросанную обувь, косметику и одежду: — Поверишь ли ты мне, если я скажу, что это Фрикаделька?

Услышав свое имя, Фрикаделька высунул свою маленькую голову из кучи одежды. Он заметил нас обоих и тут же прибежал, виляя хвостом.

Алессандро осторожно опустил меня: — Ты точно в порядке? Не лжешь?

— Я бы не стала лгать о безопасности ребенка, — сказала я ему.

Мы стояли в метре друг от друга, Фрикаделька радостно прыгал между нами. Запах металла и дыма преследовал нас наверху.

— Мне пора возвращаться, — сказал он.

— Мне пора спать, — ответила я.

Никто из нас не шевельнулся.

— Спасибо, что позволил мне... что попросил высказаться перед твоими людьми. — я не была уверена, почему я поблагодарила его, возможно, потому что впервые за всю мою жизнь кто-то так ценил мое мнение.

Его темные глаза вспыхнули: — Ты дала нам бесценную информацию. Я буду держать тебя в курсе насчет записей.

— Спасибо.

— Ты уверена... что у тебя нет судорог или чего-то подобного? — спросил он снова.

— Нет, но если это случится, ты будешь первым, кому я позвоню.

Алессандро резко кивнул: — Постарайся немного отдохнуть.

— Постараюсь.

И снова мы не сдвинулись с места.

Словно по знаку свыше, телефон Алессандро яростно зажужжал в кармане. Он проигнорировал его.

— Разве ты не собираешься ответить?

Ничего не говоря, он достал телефон и посмотрел на экран. Гнев промелькнул на его лице, исказив его черты: — Записи с камер наблюдения Палермо были уничтожены. Невозможно доказать, что бомбу заложила твоя сестра.

В моей голове проносились разные варианты, но я никак не могла разгадать загадку. Что делала моя сестра? Она подложила бомбу, но зачем? Почему, почему, почему?

— Я пойду спать, — сказала я, когда почувствовала, что моя голова может взорваться.

— Спокойной ночи, — сказал он, развернулся и исчез в коридоре. Я смотрела, как его темная голова спускается по лестнице, и слушала, как открывается и закрывается входная дверь. Фрикаделька скулил из-за его ухода, и я была вынуждена согласиться.

Мне снился огонь, льющийся с неба, и громкие раскаты взрывов. Мое подсознание металось по всему кошмару, пока две прохладные руки не схватили меня за обе щеки — точь-в-точь как мой отец. Но вместо папы меня держала сестра.

Пригнись, Соф, кричала она. Пригнись, Соф, пригнись!