Уилбур Смит Новое царство

Для Мохинисо

Ты исцелила мое сердце и дала мне силу целой армии

Спасибо тебе за то, что подтолкнула меня стать лучшим писателем,

каким я только могу быть

Дорогой Читатель,

Одним из самых приятных сюрпризов в моей карьере стал успех "Божества реки" и последовавших за ним романов древнеегипетской серии - "Седьмой свиток", "Чародей", "Миссия", "Божество пустыни" и "Фараон". Когда издатель впервые выразил заинтересованность в сотрудничестве со мной и соавторами в исследовании нерассказанных историй Таиты, я был взволнован их интересом и последовавшей за этим рекламой и был готов вернуться в свой собственный Древний Египет. Я перечитал серию, обнаружил пробел и живо представил в своем воображении, что задумал Таита. Именно в этом пространстве между "Божеством реки" и "Чародеем" сейчас находятся "Божество пустыни" и "Фараон". Было приятно проводить больше времени с Таитой. Некоторые утверждают, что он - мое альтер-эго (но это вопрос между Таитой и мной).

Египет всегда очаровывал меня, это был перекресток континентов, основа истории цивилизации – все это произошло там. Вторжение гиксосов было временем смятения и хаоса, и именно поэтому я смог дать волю своему воображению, заполнив пробелы того периода.

Одно из удовольствий общения с моими поклонниками - это вопросы, которые они задают мне в социальных сетях. Они хотят узнать гораздо больше о мире "Божества реки". Когда я закончил перечитывать Египетскую серию, я понял, что во всех шести романах я был настолько полностью сосредоточен на повествовании Таиты от первого лица и его стремлении защитить Два Царства, что совершенно упустил второстепенного персонажа, который заслужил собственную сцену и мог предложить другой взгляд на то необыкновенное время.

Возможно, вы помните Хуэя, молодого бандита, который становится лучшим колесничим фараона и тренирует армию, чтобы вернуть трон против собственного народа Хуэя. История Хуэя проходит параллельно миру "Божества реки", и я надеюсь, что камео Таиты вас удовлетворит. Это история мести, когда Хуэй замышляет заговор против своего брата Кена. Следите за еще одной моей любимой историей из "Божества реки". Пасхальные яйца можно найти и попробовать для моих старых и новых читателей. Надеюсь, вам понравится эта новая серия так же, как мне - ее замысел и соавторство.

Как всегда,

Уилбур Смит

***

Двое мужчин карабкались по возвышенности под бдительным оком богов. На вершине раскинулся бесплодный ландшафт, посеребренный лунным светом и изрезанный тенями. С востока дул прохладный ветерок, наполненный землистыми ароматами пышной растительности, растущей вокруг Нила.

Они были друзьями с самых ранних дней. Из них двоих Хуэй был храбрее. На нем был только льняной килт, обернутый вокруг него и завязанный узлом на талии, демонстрируя твердые и сильные конечности. В Лахуне, доме, из которого они сбежали на закате, многие все еще думали о нем как о ребенке. Хуэй винил в этом свои юношеские черты, которые все еще светились невинностью – щеки немного пухлые, никаких морщин беспокойства вокруг рта или на лбу. Подросток! Ему было семнадцать! Он сморщил нос. Эти недоброжелатели достаточно скоро убедятся в своей неправоте.

- Ты видишь это? - сказал Кики дрожащим голосом.

Его прозвище означало "обезьяна", потому что именно на нее он был похож - с тонкими руками, которые, казалось, доставали ему почти до колен, и маленьким лицом с большими темными глазами.

Хуэй прижал палец к губам. Присев на корточки, он вытянул шею, чтобы посмотреть на звезды, плывущие по небу. Да, боги всегда наблюдали, это знал каждый дурак. Он задрожал под тяжестью этих сверкающих глаз.

Его ждала великая судьба, если на то будет воля высших сил, и сегодня вечером он сделает свой первый шаг по этому пути к славе.

Жуткий лай, который они слышали во время подъема, раздался снова, на этот раз ближе, и его сердце забилось.

Хуэй обвел взглядом зазубренные зубцы скал на холмах, по которым он шел по следам старых пустынных скитальцев, и волнистые волны пустынных песков на западе. Прищурившись, он посмотрел на восток и смог разглядеть слабое мерцание Великой реки, отражавшее россыпь мерцающих звезд над головой.

Этот потусторонний вой раздался снова, на этот раз почти у его локтя, и Хуэй вскочил на ноги.

- Что это? - Кики заскулил. Он схватил Хуэя за плечо, его глаза расширились.

Хуэй издал то, что, как он надеялся, было утешительным смехом. - Будь сильным, мой друг.

- Ты затащил нас в это уединенное место, далеко от безопасности наших домов, а теперь говоришь мне не бояться? - пробормотал Кики. - Старики на скамейках у стен говорят, что в холмах водятся привидения. Демоны ходят здесь.

Хуэй подавил свое презрение, когда Кики протянул дрожащий палец. За выступом коричневой скалы поднимался силуэт. Два рога торчали из головы. Холодно мерцающие глаза уставились на них. Снова раздался этот заунывный лай.

Кики схватился за лицо и заскулил: - О, Хуэй, ты обрек нас на гибель.

Хуэй напрягся. Он стоял на своем, даже несмотря на то, что у него дрожали ноги, потому что именно так поступали великие лидеры.

Силуэт становился все более четким, пока лунный свет не выжег из него темноту, и Хуэй с облегчением обмяк. Эти рога были длинными, заостренными ушами, узкой мордой и миндалевидными кошачьими глазами. Это был пустынный кот. Он видел их только однажды, но слышал, что они лаяли, как собаки, вместо того, чтобы мурлыкать или шипеть.

Хлопнув себя ладонями по бедрам, Хуэй содрогнулся от смеха, а затем швырнул камень, чтобы отпугнуть кошку.

- Мы шарахаемся от теней, - усмехнулся он.

- И разве можно нас винить?

- Это ночь для важных событий -

- Скорее, ночь, когда дураки получают по заслугам. - Кики с вызовом поднял вихрь песка. - У нас больше шансов, что нам перережут глотки и оставят на съедение стервятникам.

Хуэй не мог с этим поспорить. Но он изобразил веселое лицо ради своего друга.

- Ты будешь петь другую песню, когда мы вернемся с даром от богов.

- Если мы вернемся.

- Смелее, маленькая обезьянка! - сказал Хуэй, обнимая друга за плечи. - Пусть огонь в твоем животе разгорается! Этой ночью твоя жизнь изменится. - Когда он увидел, что Кики сморщил нос, он поспешно добавил: - К лучшему, конечно. Девушки будут падать перед тобой на колени, умоляя тебя взять их. Хулиганы, которые мучили тебя всю твою жизнь, склонят головы в знак уважения. Ты будешь королем среди людей. Прими этот момент.

Кики покачал головой. - Это слишком опасно. Мы должны повернуть назад.

Хуэй улыбнулся, чтобы скрыть свое разочарование. Ему предстояло еще многое сделать для убеждения.

- И потерять немыслимый приз? - Он вскарабкался на валун и указал на звезды. - Огонь, пылающий в небе – вот что сказал старый пустынный странник. Там, где он упал на землю, песок превратился в стекло, а в центре широкого кратера лежал черный камень. Камень Ка, как назвал его странник пустыни. Не Камни Ка, которые остаются в гробницах, нет. Тот, который наполнен сущностью богов. Да ведь он сам сказал мне, что у него есть магическая сила. Некоторые говорят, что это может заставить человека летать вместе с птицами, если он произнесет правильные молитвы. Другие, что это вызывает призраки тех, кому отказано в месте в загробной жизни...

- Некоторые говорят, некоторые говорят. - Кики нетерпеливо вышагивал. - И почему этот старый странник пустыни сам не воспользовался этой магией? Потому что это было украдено у него – вырвано из мертвых пальцев, когда каждый человек, который шел рядом с ним, был убит. - Кики вскинул руки в воздух. - Украденный Сорокопутами! Самые кровожадные бандиты во всем Египте. И теперь ты хочешь украсть у них камень обратно. Безумие. Зачем я вообще тебя слушал?

Хуэй отвернулся, делая вид, что ищет тропу в нагромождении камней и пыли. Кики устал и был раздражен после похода, но в его словах была правда. Хуэй не мог отрицать, что проглатывал свои собственные опасения, которые теперь трепетали у него в животе, как маленькая птичка. Несмотря на всю свою браваду, он знал, чем рискует. Ограбить грабителя - это одно. Проникнуть в лагерь Сорокопутов и украсть их самое ценное имущество... Что ж, на этот раз Кики был прав. Это было безумие.

Сохраняй спокойствие, подумал Хуэй. Ты храбрый.

Хуэй снова поднял глаза к небу и стал искать созвездия, пока не нашел Четырех Сыновей Гора – там, точно там же, где его отец указал ему, когда он был мальчиком. Его проводник. Его судьба. Он почувствовал себя успокоенным.

Он вспомнил белые стены Лахуна, когда встретил одинокого скитальца по пустыне, просившего хлеба, чтобы наполнить свой пустой желудок. Закутанный в черную мантию, с шарфом, повязанным вокруг головы, человек имел лицо, такое же обветренное и загорелое, как пустоши, по которым путешествовали хабиру. В обмен на сухую корку он рассказал Хуэю о Камне Ка и нападении на его караван. Глаза Хуэя загорелись, когда он услышал, что в этой истории есть потенциал. Конечно, это может быть пустяком. Эти племена странников любили свои сказки. Но если это правда, то боги подарили Хуэю шанс овладеть чем–то большим, чем он когда-либо знал - для себя, для своего отца и семьи, для Лахуна.

Он не осмеливался говорить об этом широко. Его отец, Хави, прогнал бы его в свою комнату – опасность была слишком велика. Бандиты оставили кровавые следы по всему Египту. И все же он представлял себе лагерь Сорокопутов в горах, переполненный захваченными девушками, которых продавали в рабство, и огромные палатки, наполненные невообразимой добычей из их набегов вдоль побережья Нила к югу от Дахшура. Бандиты, без сомнения, были бы пьяны, празднуя свой большой успех и купаясь в уверенности, что именно они будут благословлены богами. Они напились, заснули и были слишком одурманены, чтобы заметить маленьких крыс, шныряющих среди их палаток, чтобы лишить их великой награды.