Но он этого не делает.

Вместо этого он проглатывает свою гордость и не сводит с меня глаз, пока они разрывают наши руки. Я знаю, что означает его молчаливый взгляд. Он делает это для меня, для нас, потому что хочет, чтобы мы были вместе как можно скорее.

Когда его выводят из маленькой комнаты, мое сердце снова разбивается. Один из охранников несколько раз пинает его. Я закрываю глаза и даю себе минуту, чтобы собраться с силами. По крайней мере, я смогла его увидеть. По крайней мере, я поцеловала его. По крайней мере, я была с ним…

— Мисс, вы идете?

— Да, — рычу я, борясь с тем фактом, что я на грани слез.

Я поднимаюсь и отряхиваю оранжевую рубашку, которая на мне, игнорируя вытаращенные взгляды охранников, и оставляю свое разорванное платье в комнате позади меня. Я прохожу мимо мужчин, которые открыто свистят и глазеют на меня, и выхожу на жаркое солнце Лос-Анджелеса. Я нахожу свою машину, кабриолет "Мустанг" вишнево — красного цвета с откидным верхом, потому что почему бы и нет, и долго сижу за рулем, собираясь с мыслями.

Все, что произошло сегодня за этот час, путается у меня в голове, но я делаю все возможное, чтобы разобраться во всем этом. Все, что я знаю, это то, что я не могу перестать ждать Нокса. Ни сейчас, ни когда-либо. Никто другой никогда не сможет заставить меня почувствовать электричество, которое искрится между нами. Мы принадлежим друг другу, я никогда не была в этом так уверена, как сейчас. И независимо от того, сколько пройдёт времени, три года или тридцать, я буду ждать, когда он вернется ко мне, и проведу остаток своей жизни, показывая ему, как сильно я его люблю.