“И мы заслужили дружбу Алулы с нами, - сказал Райдер. “Но если мы хотим выжить здесь теперь, когда император Иоанн мертв, нам также нужно прийти к какому-то соглашению с Менеликом.”

Патч, казалось, с минуту боролся, потом коротко кивнул и погрузился в молчание. Возможно, он все-таки узнал что-то об этом мире от своей новой жены-абиссинки.

Увидев, что Патч закончил, Эмбер заговорила: - Райдер, я не думаю, что с наймом рабочих на шахту больше не будет проблем. Я думаю, что в ближайшие месяцы у нас будет много новых рекрутов”, - сказала она.

Райдер нахмурился. - Но почему же? Я думаю, что нам всегда будут нужны хорошие люди, особенно те, кто готов и достаточно умен, чтобы выполнять работу в перерабатывающих цехах, но вы не хуже меня знаете, как трудно выманить абиссинца из его земли и его скота.”

Он заметил, что Эмбер смотрит на его жену, и краем глаза заметил, как Шафран едва заметно кивнула.

“Я пошел с Ато Асфау обратно в его деревню, чтобы проводить Иясу домой. Он выздоравливает и рассказывает всем, как вы с Тадессе спасли ему жизнь” - сказала Эмбер. - Райдер, среди скота началась эпидемия. Чума рогатого скота. Даже если в этом году дожди будут хорошими, я не уверен, что у половины фермеров останутся волы, чтобы правильно пахать землю. Они могут умереть с голоду, и некоторые люди придут к нам. Возможно, даже очень много.”

Райдер подумал о худощавых телах бандитов, напавших на них, о том, как блеснули глаза Ато Асфау, когда Райдер в обычной манере спросил его о скоте и полях. - Он выпрямил спину.

“Очень хорошо. Эмбер, подумай, как мы справимся, если в конце концов в лагерь прибудут беженцы. Скорее всего, они придут только после дождей, но мы должны быть готовы. Но Сначала посмотри, может быть, ты получишь еще какие-нибудь новости от людей Менелика. Я хочу знать, о чем он договорился с итальянцами, прежде чем начать переговоры с ним, а не ждать неделями официальных заявлений. Патч, начинай работать над записной книжкой расти.- Он почувствовал, как пальцы Шафран под воротником рубашки коснулись теплой кожи вокруг ключицы. - Смотри, чтобы Менелик и его люди получили все, что им нужно.”

Патч и Эмбер кивнули и вышли из хижины, не сказав больше ни слова.

•••

Час спустя Райдер поднялся с кровати и потянулся за рубашкой. Шафран положила руку ему на бедро.

“Я скучала по тебе, - тихо сказала она и повернулась, чтобы поцеловать синяк на его бедре.

“Я пойду посмотрю, есть ли у Патча какие-нибудь успехи с записной книжкой Расти. Я хочу иметь некоторое представление о том, что это значит, прежде чем говорить с Менеликом.”

- А это обязательно?”

Он совершил ошибку, глядя на нее сверху вниз, на ее чувственную улыбку, на ее медовые волосы, рассыпавшиеся по обнаженным плечам. Она встретилась с ним взглядом сквозь темные ресницы и облизнула нижнюю губу. Он застонал и толкнул ее обратно на кровать, лежа рядом с ней, чувствуя, как затвердевает его тело. Она выгнула спину, поднимая к нему свои груди. Они уже были полнее. Он обхватил одну из них, взвешивая в руке, и она очень тихо застонала, затем, когда он наклонился, чтобы поцеловать ее, он провел другой рукой по внутренней стороне ее бедра, пока не коснулся мягкого холмика. Она ахнула, и он оторвал свой рот от ее соска. Возможно, Расти будет полезно еще немного побыть наедине с блокнотом.

- Спокойно, моя дорогая. Мы не хотим беспокоить императора.”

Она хихикнула и склонила голову набок, чтобы заглушить звук своего возбуждения, кусая плоть на своей руке. Он довел ее почти до пика возбуждения, прежде чем переместиться на нее сверху. Она положила руки ему на плечи и прикусила губу, когда он скользнул в нее.

Эмбер отправилась на поиски одного из слуг Менелика, которого ей указали как писца. Если кто-то и мог знать и рассказать ей о деталях договора с итальянцами, то только он. Она решила спросить его, как он делает свои чернила. Ее собственные запасы были на исходе, и попытки найти замену оказались безуспешными. Она испачкала все, кроме бумаги.

Этот человек был приветлив и почтителен, и с радостью делился секретами своего ремесла. Он явно был рад обсудить свою работу с такой красивой молодой женщиной, которая прекрасно говорила по-амхарски. Он заставил ее принять немного его собственных чернил, и Эмбер спросила, Можно ли ей посмотреть некоторые его работы. Может быть, договор? Он колебался, но Эмбер улыбнулась и напомнила ему, что через несколько дней договор будет зачитан как парламенту Италии, так и принцам, верным Менелику в Аддисе. Он выглядел успокоенным и осторожно развернул договор, который Менелик только что подписал с итальянцами в Учале.

Эмбер провела пальцами по надписи. Амхарские письмена казались ей очень красивыми-ряд странных фигур, похожих на памятники, кресты и квадраты, расположенные аккуратными линиями на пергаменте, словно карта какой-то древней Земли, усеянной фантастическими руинами. Писец покраснел и пожал плечами в ответ на ее похвалу, а затем достал из своего сейфа итальянский вариант того же договора. Он не знал итальянского, но скоропись, столь непохожая на его собственную, очаровала его. Они склонили головы над записной книжкой Эмбер, и она показала ему, как писать свое имя латинскими буквами, и они, смеясь, сравнивали его попытки с медным потоком итальянского почерка. Пока они работали, Эмбер внимательно изучала земли, предоставленные итальянцам в качестве части их колонии Эритреи. Шахта Кортни прочно держалась на территории, контролируемой Менеликом.

Затем Эмбер нахмурилась. Она моргнула, затем спросила, стараясь, чтобы ее голос звучал легко, чтобы снова увидеть соответствующий пункт в амхарской версии. Она перечитала их несколько раз, запоминая фразы на обоих языках, а затем, прежде чем писец заметил что-то неладное, снова заговорила о ручках, бумаге и чернилах. Уходя, она отдала писцу свою вторую лучшую авторучку-подарок, от которого у него на глазах выступили слезы, - и в мрачном настроении отправилась на поиски Райдера.

•••

Стражники были удивлены, увидев Райдера и Эмбер, появившихся на склоне холма ближе к вечеру, но они были вежливы, и вскоре их провели в огромный шатер в центре лагеря, где находился король. Менелик полулежал на груде подушек посреди комнаты, Как араб. Он пригласил их сесть рядом с ним. Один из его слуг жарил кофе на маленькой жаровне среди богатых ковров и гобеленов, наполняя замкнутое пространство этими темными и терпкими ароматами. Они вежливо беседовали о дорогах и погоде, пока им не подали кофе, черный и густой, в маленьких фарфоровых чашечках, после чего Менелик отпустил слугу.

“Теперь вы можете говорить свободно, друзья мои, - сказал он, потягивая кофе. “Я думал, мы договорились провести переговоры сегодня вечером, мистер Райдер. Надеюсь, вы убедите меня, что в моих интересах позволить вашим работам продолжаться.”

“Я с нетерпением жду нашего разговора, сир. Я пришел, потому что сестра моей жены хочет кое-что сообщить вам, - сказал Райдер, и Менелик задумчиво посмотрел на Эмбер.

Эмбер встречалась и разговаривала со многими важными людьми, пока жила в Европе, но перед Менеликом она нервничала и боялась. Она провела последний час, обдумывая последствия того, что узнала, и они пугали ее. Она подумала о своих родителях и сестрах и приказала себе быть храброй.

“Сегодня днем я разговаривала с вашим писцом, сир, - сказала она своим низким, чистым голосом. “Он оказал мне большую честь, показав некоторые из своих работ-договор, который вы только что подписали с итальянским правительством.”

Менелик сделал еще один глоток кофе и продолжал наблюдать за ней.

“Я немного знаю итальянский язык и заметила кое-что, что меня обеспокоило.- У нее пересохло во рту.

- Продолжай, - сказал Менелик. Его голос был мягок, но никто не мог ошибиться в командном тоне, с которым он говорил.

Эмбер перевела взгляд на богато сотканный ковер у своих ног. Красный и ярко-желтый-узоры, которые могли быть абстрактными, но каким-то образом превращались в райских птиц, горы и пастбища.

“Милорд, - сказала она, не смея поднять глаз, - пункт семнадцатый Амхарского договора гласит, что Вы, Царь царей, можете, если пожелаете, использовать итальянское правительство и его дипломатов для связи с другими великими державами мира в Европе и за ее пределами.”

Менелик внимательно изучал остатки кофе в своей чашке, покачивая ее взад-вперед, но не позволяя ни одному из них пролиться. “Пока у меня нет людей, которых я мог бы послать в качестве послов в этот мир, Мисс Амбер, чтобы таким образом сделать нас нашими итальянскими друзьями, это практично и разумно. Разве вы не согласны?”

Она быстро взглянула на него, затем снова сосредоточилась на ковре. “Да, сир, конечно. Но я тоже посмотрел на итальянскую версию. В нем говорится, что вы должны использовать итальянцев таким образом.”

Она чувствовала, как лицо ее вспыхнуло красным. Они с Райдером шепотом обсуждали этот пункт в лагере. Итальянская оговорка была бы как бы декларацией для всей Европы и всего мира за ее пределами, что Эфиопия, вся обширная территория, находящаяся теперь под властью Менелика, фактически была протекторатом Италии, неспособной заключить свои собственные суверенные соглашения с иностранными державами. В амхарской версии Абиссиния оставалась независимым государством.

Менелик долго молчал. Эмбер ожидала, что он придет в ярость, потому что его гнев будет быстрым и ужасным, но почему-то это тяжелое молчание было более пугающим, чем взрыв гнева.

“Я знаю только несколько фраз по-итальянски, - сказал он наконец. - Но я очень внимательно прочитал договор, написанный на моем родном языке. Вы согласны, Мисс Эмбер, что на моем языке это означает, что я могу советоваться.”