Знакомая картина. Вот, значит, как это выглядит со стороны.

Не меняя сосредоточенного выражения лица, Мишка быстро поднимается и катит дальше. А я не успеваю стереть с лица ехидную ухмылку.

- Нехорошо радоваться чужому горю, Валет, - наставительно произносит Жигудин. – Небось сам не так давно…

- Чуть не убился, - согласно киваю я. – Было дело. Но только чуть.

- Потому что тренера у тебя умные, - поводит бровью Леша. – И друзья-блогеры всегда подсуетятся…

И откуда он все знает?..

Молча улыбаюсь. Пускай думает, что хочет. Уж я-то не стану с ним излишне откровенничать.

Смотрим дальше на то, как катают парни. Я не спешу. У Нинель договоренность с организаторами, что я разминаюсь и тренируюсь отдельно от остальных участников-мужчин, но со своей школой. То есть мое время – вместе с девочками-одиночницами и парой Максима Таранова, попросившегося работать в «Зеркальном», под крылышком Нинель. Кстати, Масяниных парников, Женю Тихонову и Володьку Жарина, наших Рыжиков, я уже встретил сегодня около раздевалки, и даже перебросился с ними несколькими вежливыми фразами.

- Слишком много беговых, - говорю я, провожая в очередной раз взглядом проносящихся мимо нас Щедрика с Семеновым, - тратят время и силы на разгон…

Жигудин хрюкает в кулак, подавляя смешок.

- Чему ты радуешься? – удивляюсь я.

- Да так, вспомнил… - он потирает лоб. – Ты сказал «беговые», вот я и…

- Ну да, - пожимаю плечами.

Леша жмурится, улыбаясь своим мыслям.

- А я ведь с Тихоновой познакомился на этом самом катке, знаешь ли, - говорит он.

- Ух ты! – искренне удивляюсь.

- Ага. Я как раз от Федина ушел… Без спецэффектов, конечно, но с нервами… В федре меня попрессовали, Бисяев лично грозился карьеру загубить… М-да…

Он замолкает, перебирая свои воспоминания, явно, далеко не всегда радостные.

- А почему от профессора ушел?.. – бестактно брякаю я.

И тут же получаю жесткий отлуп.

- Ага, щас. Вот так я тебе и сказал… - Леша хмурится, надувая щеки. – Ты думай иногда, о чем спрашиваешь…

Краснею до корней волос.

- Прости…

- Да ладно, - тут же остывает он, - ерунда. Так вот… Прихожу, значит, сюда, вижу, стоит у бортика, вся такая, с прической, в модном прикиде… Она тогда постройней была, не то что сейчас…

С трудом давлю ухмылку.

- Она своих танцоров тогда школила, Грищука с Платовой, готовила их. Ну и как раз что-то там им объясняла. И тут я приперся, молодой-красивый. Подхожу такой вон туда, к бортику, она меня краем глаза заметила и, на секунду отвернувшись от своих, бросила так, через плечо: «Давай-ка три прохода беговыми сделай, и ко мне потом подойди.»

Мне кажется, я начинаю понимать юмор ситуации…

- Ну а я-то одиночник, - продолжает Леша с усмешкой, - и терминологию эту танцевальную знал тогда плохо…

- Перебежки… – понимающе киваю я.

- Ну конечно. Ни о чем подобном я тогда не слышал. Перебежки - да, скобки, крюки-выкрюки – никаких беговых, твизлов, никаких этих там чоктао, - Леша качает головой. – Понятное дело, не совсем понимаю, чего она от меня хочет. Стою, как истукан. Тихонова замечает, что я не делаю того, что было сказано, оборачивается ко мне и такая уже, со звоном в голосе: «Я же тебе сказала, три прохода беговыми и подойди ко мне. Чего стоишь?» Ну и я так робко к ней: «Простите, Татьяна Вячеславовна, три прохода… перебежкаками?» И тут она уже всем корпусом на меня надвигается, как Титаник и орет: «Перебежками своими ты сейчас нахуй отсюда пойдешь. Я сказала три прохода бе-го-вы-ми!»

Меня скручивает в припадке гомерического хохота. Представляю себе эту картину.

- Вот ты ржешь, Серый, - грустно таращит глаза Жигудин, - а мне в тот момент было совсем не смешно. Первая же мысль была, куда я попал, с кем связался…

Он машет рукой.

- Ну а потом все-таки ты нашел к ней подход?

- К кому? К Шубе? – Леша кисло улыбается. – О чем ты? Привык и приспособился.

Пикировка между Нинель и Шиповенко, тем временем улеглась, и Женя удаляется в сторону раздевалок, гордо задрав голову. Федин что-то весело говорит Нинель, явно разряжая обстановку, и, спустя мгновение, уже воодушевленно выкрикивает команды и напутствия своим спортсменам. Разминка подходит к концу, парни потихоньку выезжают со льда, а в дальнем конце стадиона, из двустворчатых ворот, уже готовится выползти неуклюжая заливочная машина.

- Леш, - я поворачиваюсь к Жигудину, - как думаешь, долго еще нам с... мамой получится скрывать наши... э-э-э... родственные отношения от окружающих?

Он вскидывает брови, и даже как-то непонятно вздрагивает, то ли от неожиданности, то ли от чего-то еще.

- Ну и вопросики у тебя...

- Я же не просто так интересуюсь, - вздыхаю и развожу руками.

Леша понимающе качает головой.

- Таранов?

- Ну… Да.

- Макс, хоть и дурак, но болтать не станет, - уверенно говорит Леша. – Я позабочусь…

- Да и хрен бы с ним, - грубо взрываюсь я. - Но ведь он где-то услышал. Кто-то ему сказал…

- Протекает где-то в хрустальном королевстве… - бормочет Жигудин, цитируя меня же.

Я ловлю ход его мыслей, но здесь мне есть что возразить.

- Не думаю, - медленно качаю головой. – Про меня и девочек у нас не знает только слепой и глухой, да мы и не скрываемся особо… А здесь информация из самого ближнего круга. В который Масяня не вхож…

Леша нервно теребит свой телефон, то доставая его из кармана пиджака, то засовывая обратно. Выражение на его лице очевидно нерадостное.

- Я не знаю, Сереж, - наконец говорит он. – Не хочу даже предположений делать…

- А ты узнай… - смотрю на него в упор. - Ты же можешь…

Он ерзает на сидении и отводит глаза.

- Нинель Вахтанговна?.. - начинает он.

- Пока не в курсе, - отвечаю я на незаданный вопрос. – Но ты же понимаешь, что будет, когда она узнает.

- Если узнает…

- КОГДА узнает, - я повышаю голос. – Это, между прочим, и меня касается, так что ничего скрывать от своего тренера я не собираюсь.

Леша кривится и, наконец, хмуро кивает.

- Я попробую…

- Спасибо.

Я вежливо наклоняю голову и делаю движение чтобы встать и уйти.

- Подожди секунду…

- Что?

- Тихонова завтра вечером тебя видеть хочет.

О, господи… Ну что на это раз?.. Вот, значит, для чего меня искал Леша…

- Приду обязательно, - мило улыбаюсь я...

Выкатываемся на лед всей компанией – Аня, Таня, Лиза, а также, Лена Сорокина – бывшая ученица Федина, теперь выступающая за Польшу, Женя Иванова, москвичка, выступающая за Азербайджан, Дина Истмяне из Вильнюса, другие девчонки, которых не так хорошо знаю, ну и я вместе с ними. Прохожу пару разогревочных кругов и подъезжаю к тренерам.

- Обратил внимание на трибуны? – Нинель наклоняется ко мне через бортик.

Смотрю по сторонам и замечаю справа дружную компанию моих соперников, во главе с Мишкой, с наслаждением рассматривающих девочек, а над ними, словно три коршуна высматривающих добычу, вижу сидящих Шиповенко, Таранова и Ламбьеля. В отличие от спортсменов, тренеры не улыбаются, а смотрят в мою сторону сосредоточенно.

- Надо же, какая популярность, - усмехается Артур.

- Покажи им, Серега, - высовывается у него из-за плеча Мураков, - чтобы физиономии не такие довольные были...

Я улыбаюсь, и уже хочу сказать что-то типа “Без проблем, сейчас сделаем...”, но Нинель мягко придерживает меня за руку.

- Не суетись, малыш, - еле слышно произносит она. – Давайте-ка сейчас по лайту, без фанфар, - говорит она громче, чтобы услышали Артур с дядей Ваней. Потихоньку. Постепенно. Пускай народ расслабляется. Да?

- Хорошо... – неуверенно киваю я.

- А целиковую программу мы с тобой вечером прогоним, когда все отдыхать пойдут...

Кто бы сомневался. Ну, вечером, так вечером.

Отталкиваюсь от бортика и еду в сто первый раз катать дорожки с вращениями, иногда скромно перемежая их несложными тройными флипами, тулупами и двойными акселями. Обычный тренировочный набор.

Я не напрягаюсь. Все движения отточены до автоматизма. И поэтому у меня масса времени на то, чтобы посмотреть по сторонам.

Лиза хороша. Это следует признать. Федин редко работает с девушками – его конек мужчины-одиночники. Но если уж берется профессор за девчонку, то это точно настоящий алмаз. И шлифует он такой алмаз до состояния бриллианта, прилагая все свое мастерство.

В отличие от спортсменок нашей школы, выглядящих как подростки-недокормыши, Лиза невероятно женственна. Чувственные формы всячески подчеркиваются костюмами, которые откровенно не скрывают ее округлостей, добавляя выступлениям неприкрытого эротизма.

Лиза старше наших девчонок, ей двадцать два года, и с большой долей вероятности можно предположить, что ее спортивное время на исходе. Пару лет назад она достойно сражалась за призовые места с нашей Катей Асторной. Но теперь… Не смотря на великолепную форму и достаточную по сложности программу, тягаться с Танькой ей будет очень сложно. А до Ани она вообще откровенно не дотягивает.

Мимо меня рыжим метеором проносится Таня, сосредоточенная, вся в себе, и почти без подготовки, взлетает в четверной тулуп. Идеальное приземление, сложный выход и овации с трибун в исполнении мужской части. Кто не знает – Таня первая из одиночниц, кто выполнила этот прыжок на официальных соревнованиях. На юниорском первенстве мира. Четверной флип, кстати, тоже первой сделала она на Гран При в позапрошлом году. Она вообще как-то проговорилась мне, что ее мечта – приземлить пять четверных в произвольной программе, выиграть олимпиаду и стать недосягаемой для всех. И почему-то я верю, что она своего добьется.

Если ей не помешает Аня…

А Аня может. В последние недели это стало совершенно очевидно. Не такая пленительная, как Лиза. Не такая эффектная как Таня. Она всегда была стабильна и непоколебима, как скала, во всем, что выполняла. То есть вообще. Практически абсолютно чистое катание и все элементы на максимальные гои. И если она доведет до ума свой лутц и к имеющемуся четверному тулупу добавит остальные квады, то… В этом случае нас будут ожидать очень интересные два сезона, включая олимпийский.