Глава 12

Я выскакиваю из машины вместе с Купером на поводке, затем хватаю Лейна за руку и бегу внутрь, но меня тормозит окружающая толпа, словно люди никуда не торопятся.

– Нам нужен билет.

– Прыгай через турникет, – бросает Лейн.

– Ну… ладно. Устроим шоу со слепым и собакой, – говорю я, отталкивая какого-то парня и прыгая через турникет. – Давай, – тяну я Лейна за руку.

Он карабкается вверх, вместе с Купером, который мог бы запросто пробежать под турникетом.

– Эй! – кричит кто-то, когда я помогаю Лейну перебраться на другую сторону.

– Какой поезд? – спрашиваю я, глядя на табло. Все они идут в разные направления, и я теряюсь.

– Любой.

– Я никогда не был в Чикаго и немного путаюсь, – говорю я, глядя на стрелки и цвета.

– Просто выбери один и бежим.

Я киваю и тащу его вверх по лестнице, когда позади раздаются чьи-то крики.

– Это знак «плохие парни рядом»? – спрашиваю я.

– Похоже на то, – отвечает Лейн, замедляя шаг на лестнице. Уверен, он пытается сосредоточиться, а мое бесконечное дерганье отвлекает, но мне очень хочется жить. – Не думаю, что они размахивают оружием, но наверняка не слишком деликатны с людьми, которые стоят на их пути.

Навстречу нам спускается женщина, которая, похоже, тащит целый дом из багажа. Лейн врезается в ее сумки, отправляя их все в полет.

– Простите! – извиняюсь я. – Он слепой! И совсем не такой крутой, как Сорвиголова!

Женщина просто смотрит нам в след, когда мы проносимся мимо и поднимаемся на платформу.

– Обязательно нужно было добавлять ту последнюю часть? – спрашивает Лейн.

– Ну… да, – говорю я, когда мы подходим к платформе. – И что теперь?

– Какой поезд прибудет следующим?

Я оглядываюсь вокруг, любопытствуя, каким образом это выяснить. В отличие от фильмов, тут нет никакого поезда с открытыми дверьми, а люди рассредоточились, сидя на скамейках или прогуливаясь. Затем я замечаю маленький экран у потолка.

– Написано, через восемь минут. – На нас смотрят несколько человек, а значит, мы привлекаем внимание.

– А на другой стороне? – спрашивает Лейн.

Я смотрю влево, но там нет ничего, кроме забора, прежде чем до меня доходит, что он имел в виду другую сторону путей. – Эм… смерть?

– Сколько еще?

Я поворачиваюсь к табло.

– Две минуты.

– Пошли, – говорит Лейн, резко поворачивая направо. – Где тут спуск?

– Нет!

Лейн явно сошел с ума. Он никак не сможет перепрыгнуть через рельсы.

– Ну же.

– Осталось две минуты, – напоминаю я на случай, если Лейн забыл. Но выражение его лица абсолютно спокойное, как будто он пытается уговорить меня сходить в новый ресторан, или, может, выпить воды вместо того, чтобы топить печали в алкоголе. Что я и планирую сделать позже.

– Останется одна, если не поторопишься, – бросает Лейн, скользя ногами по земле, пока не съезжает вниз. Он дотрагивается до рельс кончиком ботинка, как будто проверяет температуру в бассейне, а потом, как безумец, прыгает прямо на них. Поскольку мы все еще держимся за руки, Лейн тянет меня вниз, но я не сдаюсь. Мои ноги начинают трястись, когда я смотрю на мужчину, который мог бы по-настоящему мне понравиться, если бы не планировал умереть.

Я все еще стою на платформе, согнувшись, потому что Лейн меня не отпускает.

– Ты серьезно?

Купер бросается вниз, и я понимаю, что время настало. Нельзя, чтобы пес погиб.

– Эй! Ты что делаешь! – кричит какой-то мужчина, когда я наклоняюсь и спрыгиваю вниз. Лейн тащит меня вперед, спотыкаясь об рельсы, но все же продолжает двигаться. Он дотягивается до другого края перрона, хватает меня за талию и поднимает вверх, словно я ничего не вешу. Я хватаюсь за край, когда слышу крики с другой стороны. Затем карабкаюсь наверх, и Купер взбирается вслед за мной.

– Хватай собаку! – требую я.

– Он умеет прыгать, – отвечает Лейн.

– Если Куп умрет, я натравлю на тебя его призрака.

Лейн касается пса, прежде чем схватить его и швырнуть, как тряпичную куклу. Я ловлю Купера в свои объятия. Пес выглядит слегка встревоженным, когда я ставлю его на ноги и возвращаюсь к Лейну. Именно тогда я ощущаю вибрацию.

– Быстрее, Лейн, – говорю я, хватаясь одной рукой за его рубашку, а другой – за запястье, и дергаю на себя.

Лейн приподнимается на руках, и я замечаю какое-то движение с другой стороны. Ублюдки, которые встретили меня в переулке четыре дня назад, выбегают на платформу, как раз в тот момент, когда Лейн подтягивается. Я тяну его за руку изо всех сил, и он наконец оказывается на платформе.

– Давай скорее! – говорю я.

– Прости, мне пришлось спасать собаку, которая явно не нуждалась в помощи, – язвительно отвечает Лейн, поднимаясь на ноги.

Я слышу крики тех ублюдков, когда начинаю тащить за собой Лейна. И не спускаю с них глаз, пока не подъезжает поезд и не закрывает мне обзор. Мы продолжаем идти, пока поезд не останавливается рядом, и его двери не открываются. Я врываюсь внутрь, с Лейном и Купером на хвосте, но когда оказываюсь в вагоне, кто-то проталкивается мимо, пытаясь выйти. Не обращая внимания на толчок, я тяну Лейна к себе, осматривая открытые с двух сторон двери.

– Ну давайте же, закрывайтесь, – напеваю я, желая стать Магнето, чтобы подчинить двери своей воле.

Ну, или, просто замкнуть их, потому что если бы я был Магнето, то был бы крутым, но не таким засранцем, как он.

Двери закрываются, и я делаю глубокий вдох за мгновение до того, как поезд начинает двигаться, и я почти падаю. Лейн ловит меня твердой рукой и притягивает к себе, обнимая. Он явно привык к этим машинам смерти, потому что стоит как вкопанный. Я пользуюсь возможностью ухватиться за его мускулистое предплечье, как будто держаться больше не за что, но мне нужно немного покоя. Подайте на меня в суд.

– Есть свободные места? – спрашивает Лейн.

Вагон почти наполовину заполнен людьми, и несколько из них смотрят на нас, как на диковинку. Ну или, может, они завидуют тому, что именно я цепляюсь за мускулистую руку Лейна.

– Да… конечно, – отвечаю я, медленно шаркая к свободным креслам в середине вагона.

Я плюхаюсь в них, и Лейн садится рядом.

Мне все еще тяжело дышать, и я осознаю, что стоит начать ходить в тренажёрку. Или перестать общаться с Лейном. Что, вероятно, более разумно. Но слово «умный» не про меня. Особенно когда речь идет о сексуальных, загадочных и опасных мужчинах.

– Как ты? – спрашивает Лейн.

– Слушай, Лейн, – произношу я, протягивая ладонь и нежно сжимая его руку, почти в заботливом жесте.

– Хм?

– ЛЕЙН.

– Что такое? – спрашивает он так, будто его не очень волнует, о чем пойдёт речь.

– Я хочу тебе кое-что сказать. Нечто очень важное. Что-то, что может изменить твое сознание…

– «Я же говорил»? – догадывается Лейн.

– Я говорил тебе, – подтверждаю я, яростно пожимая его руку. – Я. Тебе. Говорил.

Лейн фыркает, как будто ему плевать:

– Я знаю. Прости, что не слушал.

Силы покидают меня, и я опускаюсь на его плечо. Не очень удобно, но все равно неплохо. Лейн обхватывает меня рукой и притягивает к себе, а я закрываю глаза и просто расслабляюсь.

– Ты молодец, – говорит он.

По какой-то причине от его одобрения на душе становится тепло. Не часто мне говорили, что я что-то сделал правильно.

– Разве? Потому что мне казалось, что я все только портил.

Лейн смеется.

Я чувствую вибрацию под щекой и тоже улыбаюсь.

– Как ты догадался насчет Рида? – спрашивает он.

Я чувствую, как вздымается и опускается его грудь.

– Я взломал его айпад и прочитал сообщения, – отвечаю я.

Лейн фыркает.

– Ты любопытный засранец, – говорит он. – Но, такой молодец.

– Я все еще недостоин знать, что происходит? – спрашиваю я.

– Я расскажу тебе, но только не здесь, – говорит он. – Попроси у кого-нибудь телефон.

– Не могу, я выжат как лимон, – я ничего так не желаю, как просто лечь рядом с Лейном и не двигаться, наверное, пару дней. Меня даже не беспокоит странный запах в вагоне.

– Могу я одолжить чей-нибудь телефон? Это чрезвычайная ситуация, – говорит Лейн, нарушая мой спокойствие.

Я открываю глаза, когда женщина, сидящая рядом, протягивает мне свой телефон. Взяв мобильный, я благодарю ее, поскольку, похоже, у меня нет особого выбора в этом вопросе, ведь Лейн, очевидно, решил, что отдых нам не нужен.

Я смотрю на экран:

– Кому будем звонить?

– Джеймсу.

– Хорошо, – говорю я, набирая цифры, которые он перечисляет. Как только заканчиваю, Лейн протягивает руку, и я вкладываю телефон в его ладонь. Он закрывает его рукой и подносит к уху. Я замечаю, что женщина, чей это телефон, очень внимательно за нами наблюдает.

Какое-то мгновение Лейн просто слушает, а потом протягивает телефон мне.

– Он не отвечает. Мне нужно позвонить в департамент.

Я сбрасываю звонок.

– Какой там номер?

Лейн называет его, и я вбиваю цифры, прежде чем передать телефон. На этот раз берут трубку.

– Здравствуйте, это Лейн Прайс. Рид работает на Виктора Рэда. Да… Нет… Я уверен. Он отвез меня на заброшенную фабрику… Да, я могу дать вам адрес… Феликс, какой там был адрес? – спрашивает Лейн.

Я смотрю на него, удивляясь заданному вопросу:

– Э-э… я не знаю.

– Ну хотя бы какая улица.

Лейн, что, спятил? Я даже не могу назвать улицу, на которой он живет.

– Я… не знаю?

– Думай…

Думай… думай…

– Куинс-стрит! – вскрикиваю я, и в нашу сторону поворачиваются люди. Мне не известен протокол поведения в вагонах поездов, но это явно не реакция на крик.

– Он сказал, что это на Куинс-стрит. Феликс… Мой медбрат. Не уверен, что они все еще там. Думаю, поехали за нами на станцию. Феликс, на какой станции мы были?

– Не знаю.

– Ближайшая станция к этому месту, – говорит Лейн. – Да… да… хорошо, я приеду, как только смогу.

Он протягивает мне телефон, и я сбрасываю вызов, прежде чем передать трубку женщине.

– Спасибо, – благодарю я ее.

Она медленно кивает, вероятно, задаваясь вопросом, какой именно звонок был сделан по ее телефону.

– Феликс, какая следующая станция?

– Понятия не имею. Как узнать?

– Посмотри над дверью, – говорит Лейн.