– Ну? ― Я повторяю, не в силах скрыть свое раздражение, только для того, чтобы уловить смешок на его верхней губе.

– Перестань быть придурком и просто скажи ей уже, ― прохрипел Шэй со скучающим видом. – Если подумать, почему бы тебе не начать с объяснения того, почему ты заставил Колина и меня быть здесь? Я имею в виду, очевидно, что вам двоим нужна серьезная консультация по вопросам брака, но мне не хочется тебя расстраивать, dheartháir - брат, я и вон тот большой парень не из тех, на кого ты можешь рассчитывать, что они будут умиротворять твои проблемы. Либо просто разберитесь между собой, пока не сможете выносить решать проблемы, не впадая в ярость, как сегодня утром в спортзале, либо обратитесь к настоящему профессионалу, чтобы он помог вам решить ваши проблемы. Не вмешивай в это Кола и меня.

– Сядь на место, ― приказывает Тирнан, когда Шэй начинает подниматься со своего места.

Шэй ругается под нос, но делает то, что ему говорят.

Неудивительно, что мой муж такой властный.

Даже его родственники выполняют все его приказы.

– До меня дошло, что я не выполняю свои обязанности по договору, ― начинает объяснять Тирнан.

– Это полная чушь, ― возражает Шэй, злясь. – Ты женился на Розе, как они приказали. Чего еще хотят эти старые пердуны?

– Нет. Не семьи напомнили мне о мелком шрифте контракта, а моя дорогая жена.

Шей сворачивает шею в мою сторону, в его глазах обвинение и разочарование.

– Я не понимаю, ― вмешивается Колин с меньшей ядовитостью в тоне.

– Чтобы соглашение было действительно выполнено, Роза должна продолжить род Келли. Таким образом, наши семьи будут связаны навеки.

Я сдвигаюсь на своем месте, но сохраняю черты лица.

– После того, как сегодня утром мне так красноречиво напомнили о моих недостатках, я попросил вас всех здесь сегодня собраться с просьбой.

– И что это за просьба? ― с опаской спрашивает Шэй.

– Мне нужно, чтобы вы оба несли это бремя за меня. Отец следующего наследника Келли.

Я задыхаюсь, встаю со своего места так быстро, что стул падает.

– Что?! Ты не можешь быть серьезным!

– Присядь, жена. Стены здесь тонкие, и я не особенно хочу, чтобы кто-то слушал этот разговор. То, что сказано здесь, умрет здесь. Это понятно?

И Шэй, и Колин кивают, но меня не так легко покорить.

– То, что ты предлагаешь, абсурдно.

– Правда? ― Он ухмыляется. – Если я помню, я был там в тот день, когда был подписан договор. Не ты. Нигде не было сказано, что для того, чтобы гарантировать нашу смешанную родословную, я должен быть тем, кто это сделает. Только то, что это должна сделать ты.

Я хмурюсь.

– У тебя будет наследник Келли, Роза. Только не мой.

Я позволила этой информации закрепиться в моем сознании.

Что он говорит?

Что он скорее предпочтет сделать из меня шлюху, чем прикоснется ко мне снова?

– Прежде чем ты начнешь свои возражения, я хочу, чтобы ты очень внимательно слушала. Это единственный способ убедиться, что ты получишь то, что хочешь.

Я позволила этому опуститься.

Он говорит мне, что не может иметь детей?

Христос.

Стыд накатывает на меня, как приливная волна, за то, как я обращалась с ним раньше. Может быть, поэтому он сначала не хотел спать со мной. Я имею в виду, в чем был бы смысл? Секс с человеком, к которому ты безвольно прикован, вероятно, с самого начала показался ему не очень привлекательным. Единственная другая причина заниматься сексом – это иметь детей. И вот он говорит мне, что не может.

Или я сейчас наивна?

В ту ночь, когда мы занимались сексом, Тирнан постарался никогда не кончать в меня. Он даже спросил меня, принимаю ли я противозачаточные таблетки. Мужчина, который физически не способен иметь детей, не стал бы беспокоиться о том, использует ли его партнерша такую форму контрацепции или нет.

Нет.

Он может иметь детей.

Он просто выбирает не делать этого.

По крайней мере, не со мной.

– Прекрасно, ― бормочет Шэй, проводя пальцами по своим длинным, как у Иисуса, волосам. – Я не люблю, когда меня шантажируют и загоняют в угол, ―- начинает он, бросая еще один разочарованный взгляд в мою сторону за то, что я намекнула, что пойду к другим семьям и расскажу о его брате. – Но, черт возьми, если я позволю нашей семье стать причиной разрыва договора по формальному поводу. Просто скажи нам, с какой клиникой ты работаешь, и я прослежу, чтобы мы с Колином наполнили столько чашек, сколько сможем, чтобы подложить ребенка твоей жене.

Он говорит об этом как о какой-то шутке, и я думаю, что для него это так и есть.

Но не для меня.

– Мы не пользуемся услугами клиники. ― Тирнан качает головой, получая растерянные взгляды по всему столу заседаний.

– И как, по-твоему, мы должны обрюхатить твою жену?

– Не мог бы ты не быть таким грубым? ― Я перебиваю, чувствуя себя достаточно неловко в этой ситуации.

– Прости, лепесток. Но Тирнан должен четко формулировать свои требования. А ты, блядь, была ясна со своими.

Мне жаль, я хочу сказать ему.

Объяснить ему, что другого пути я не представляла.

Что я никогда бы не стала специально подвергать опасности жизни тысяч людей только по своей прихоти.

Но вместо этого я поднимаю с пола опрокинутый мной стул и сажусь на него, ожидая услышать, что Тирнан придумал в качестве решения нашей проблемы.

– Босс? ― восклицает Колин, когда Тирнан слишком долго не отвечает.

Я сглатываю комок, застрявший в горле, когда мой муж, мой враг, мой бывший любовник смотрит на меня с такой садистской злобой в глазах, что комната начинает кружиться. Я хватаюсь за край стола, чтобы удержаться на ногах и встретить последствия своих действий.

– Роза получит своего наследника старым способом.

Гул.

Колин и Шей ошеломленно молчат, когда Тирнан встает со своего места и кладет ладони на стол.

– Ты ведь женщина с традициями, не так ли, жена? Зачем рисковать, идя в клинику, чтобы другие узнали об этой нашей новой договоренности, когда для обеспечения беременности тебе нужна только постель и мужчина, готовый поселить в тебе свое семя? Я умываю руки от такой привилегии и не хочу в ней участвовать, но, как видишь, жена, тебе повезло. У тебя есть два мужчины Келли, готовых принять вызов.

Это тест.

Он проверяет меня.

Он придумал этот гнусный план, думая, что я не соглашусь и сразу же откажусь.

Единственное, чего он не учел, когда придумывал эту схему, - это то, как отчаянно я хочу наконец-то жить собственной жизнью.

Я встаю со своего места и имитирую его форму вплоть до посаженных на стол ладоней.

– Ты уверен, что нет другого пути?

Для такого человека, как Тирнан Келли, деньги – не главное. Он мог бы купить клинику по лечению бесплодия, если бы захотел, и купить молчание всех, кто там работает. Но это лишило бы его цели поставить меня на место и напомнить мне, кто держит на ладони ключ к моему будущему и счастью.

– Совершенно точно. ― Он победно ухмыляется.

– Ну тогда, ― начинаю я ровно, мой суровый взгляд не отрывается от его глаз. – Если это единственный способ соблюсти договор, то у меня есть условия.

– Теперь мы ведем переговоры? ― Он выгнул забавную бровь.

– Такой человек, как ты, уже должен привыкнуть к подобным вещам.

– Правда. Веди переговоры, жена. Слово за тобой.

– Каждый вечер ты будешь приходить домой в приличное время и ужинать со мной. Я устала ужинать в одиночестве. Но как только ты войдешь в двери, я также захочу, чтобы ты оставил дневные дела за порогом.

Мне требуется все, чтобы сохранить самообладание, когда Тирнан борется за то, чтобы не закатить глаза на жалкое оправдание попытки переговоров.

– Я могу удовлетворить эту просьбу. Но только до тех пор, пока ты не родишь. После этого я не вижу необходимости в таких любезностях.

– Хорошо, ― уступаю я.

– Могу ли я теперь включить свой пункт?

– Конечно. Слово за тобой, ― саркастически отвечаю я.

На этот раз в ухмылке, которая появилась на его губах, нет злорадства, только странное веселье.

– Я попросил Шэй сопровождать тебя сегодня, чтобы найти дом, который придется тебе по вкусу. Если ты будешь матерью следующего поколения Келли, то тем более важно, чтобы и ты, и ребенок жили в благоприятных условиях.

– Ребенок? В смысле один? ― Я прерываю его, прежде чем он подхватывает то, на чем остановился.

– Ты планируешь? ― Его брови сошлись в подозрении.

– Я думаю, чтобы гарантировать преемника Келли, было бы разумно иметь более одного, да.

Его пальцы начинают постукивать по столу, пока он, кажется, искренне обдумывает мое заявление.

Постукивание.

Постукивание.

Постукивание.

– Очень хорошо, ― соглашается он. – Когда твоему первому ребенку исполнится два года, тогда мы сможем вернуться к этому предложению и посмотреть, заинтересованы ли ты в том, чтобы иметь еще детей. Деторождение и материнство не для всех. Возможно, ты решишь, что иметь одного ребенка достаточно сложно, и передумаешь. Мы с тобой оба знаем, какой ты можешь быть непостоянной.

– Справедливо, ― стоически отвечаю я, гордясь тем, что мои щеки не пылают огненно-красным от воспоминаний, которые он только что вызвал в памяти о той ночи, когда я потеряла с ним девственность.

– О скольких детях ты думала? ― сухо спрашивает он, когда видит, что его маленькая подколка в мой адрес не возымела желаемого эффекта, на который он рассчитывал.

– Трое, ― ровно заявляю я, глядя прямо на трех мужчин, сидящих передо мной.

У Тирнана отвисает челюсть, давая волю моей собственной улыбке триумфа, которая вызвала у него реакцию.

– Что еще?

– Думаю, теперь твоя очередь выдвигать требования, муж, ― воркую я, хлопая ресницами.

– Когда все это закончится, ты уже не будешь жить под моей крышей, у меня будет все, что я захочу.

Я мило улыбаюсь, скрывая обиду, которую причинили его холодные слова.

– Очень хорошо. Тогда мое следующее требование: я не хочу, чтобы сделка происходила в квартире. Я хочу, чтобы это было на нейтральной территории. Для всех вовлеченных сторон.