Эпилог
Тирнан
Десять лет спустя
Я лежу в шезлонге на крыше моего патио и просто любуюсь видом. Все, кто мне дорог, собрались здесь, чтобы отпраздновать День святого Патрика со мной и моей семьей. Обогреватели, которые я расставил по всей крыше, позволяют всем наслаждаться отдыхом, не боясь подхватить пневмонию. В этом году была суровая зима, но холод ни разу не проник в мой дом.
Все, что вы найдете, живя под моей крышей, - это тепло, веселый смех и любовь.
Но, опять же, так всегда, независимо от времени года.
– Па! Па! ― кричит Патрик, подбегая ко мне с кузенами по пятам. – Когда начнется фейерверк?
Быстрый взгляд на наручные часы говорит мне, что световое шоу, которое я заказал на сегодняшний вечер, должно начаться в ближайшие двадцать минут или около того. Я говорю об этом своему старшему сыну.
– Как насчет того, чтобы перекусить хот-догами или гамбургерами, пока ты ждешь? Уже недолго осталось.
Он прыгает от радости и мчится туда, где Хавьер и Шэй пьют пиво и занимаются грилем.
– Он вырос, ― размышляет Алехандро рядом со мной, выпивая стакан виски.
– Они все. ― Я гордо улыбаюсь, отрывая взгляд от Патрика в поисках двух других его братьев.
Как я и ожидал, Конор и Циан склонили головы перед iPad, наблюдая за игрой какого-то ютубер, наверняка уже купленной для них кем-то из нас. Мои племянники также прикованы к экрану рядом с ними, смеясь над идиотизмом, происходящим в видео. Затем я отхожу от своих мальчиков и осматриваю периметр в поисках моей маленькой Розы. Я усмехаюсь, когда замечаю Ройсин на коленях у Колина, которая надевает ему на голову свою игрушечную диадему, чтобы он был соответствующим образом одет для чаепития, которое она хочет устроить с ним и своими куклами и плюшевыми мишками.
Десять лет назад я мог бы сказать вам, что вероятность увидеть, как мой большой, задумчивый кузен притворяется, что пьет чай с неодушевленными предметами, надевая на голову диадему, была такой же, как вероятность увидеть полет свиней над рекой Чарльз. Но с годами происходят все более странные и чудесные вещи. Например, празднование Дня святого Патрика с заклятым врагом рядом со мной.
Алехандро делает еще один глоток своего напитка, выглядя в моем доме так же расслабленно, как и в своем.
А почему бы и нет?
Договор сделал гораздо больше, чем просто гарантировал прекращение огня между нами и провозгласил мир. Он расширил наши горизонты и связал всех нас таким образом, что результат его мог быть только один. Там, где раньше мы видели врага, теперь мы считаем себя родственниками.
Если это не гребаное чудо, то я не знаю, что это.
Когда в ночи раздается приятный мелодичный смех, мои глаза устремляются прямо к его источнику и обнаруживают, что моя жена смеется над чем-то, что, должно быть, сказал ее любимый брат Франческо. Одетая в мой любимый красный цвет, в то время как все остальные носят зеленый, она выделяется среди остальных.
Как мотылек на огонь, мой пронизывающий взгляд зовет ее к себе, и в одно мгновение она отстраняется от брата и раздвигает свои чертовски великолепные бедра в мою сторону. Когда она оказывается достаточно близко, я хватаю ее за запястье и тяну вниз, чтобы она легла на меня. Я заглушаю ее удивленный вскрик поцелуем, и слишком скоро она тает в моих объятиях.
– Я оставлю тебя, Келли. Мне пора ухаживать за своим цветком, ― с насмешкой в голосе заявляет Алехандро, отправляясь на поиски жены.
– Думаю, ты заставил моего брата чувствовать себя неловко, ―поддразнивает она, слегка постукивая меня по груди.
– Ничего такого, чего бы он не видел раньше. ― Я пожимаю плечами, бесстрастно. 0 Верно. Но даже ты должен признать, что видеть, как его младшую сестру лапают и ласкают, - это не то, что брат хотел бы наблюдать вблизи и лично. Кстати, а где Айрис? Ты сказал, что фейерверк начнется в восемь часов, а я не видела ее уже несколько часов. Она пропустит шоу.
Когда я сканирую свою крышу и вижу, что на ней не хватает трех человек из Братвы, я расслабляюсь.
– Моя сестра умнее любого из нас. Она знает, что настоящие фейерверки, которые на вес золота, происходят за закрытыми дверями.
– Неужели? ― Она кокетливо приподняла бровь.
– Да, жена. Так и есть. Если бы здесь не было наших детей, я бы тебе показал.
– Мы ведь сейчас не совсем за закрытыми дверями, не так ли? ― Она хихикает, потираясь щекой о мой уже твердый член.
– Продолжай в том же духе, и я отменю эту вечеринку, чтобы трахнуть тебя на моей крыше, чтобы все наши соседи могли посмотреть.
– Я думаю, наши соседи достаточно насмотрелись за то время, что мы здесь живем. Я сомневаюсь, что ты сможешь шокировать их еще больше.
–Хмм, ― хмыкаю я, проводя большим пальцем по ее полной нижней губе. – Я слышу вызов, жена. А ты знаешь, как мне это нравится.
Ее дыхание учащается, глаза закрываются, скрывая маленькие золотистые искорки. Когда моя сирена-жена облизывает губы, а затем не очень осторожно сосет мой большой палец, я понимаю, что она готова на все, что я задумал.
Я нахожусь в нескольких секундах от того, чтобы поднять ее платье и вытащить член, когда начинается фейерверк и останавливает меня на месте. По счастливой случайности кто-то выключает свет во внутреннем дворике, чтобы мы могли в полной мере насладиться тридцатиминутным фейерверком, и, по моим подсчетам, это дает мне достаточно времени, чтобы продемонстрировать жене, что наших любопытных соседей снова ждет чертовски интересное шоу. Она уже должна знать меня достаточно хорошо, чтобы понять, что я никогда не отступаю перед трудностями.
Когда все смотрят на небо, повернувшись к нам спиной, мои руки начинают шарить по ее юбке.
– Тирнан, что ты делаешь? ― наполовину умоляет, наполовину просит она.
– Шшш, Acushla - дорогая, ― шепчу я ей на ухо, пока убеждаюсь, что наши дети находятся на другой стороне крыши, слишком увлеченные звуками и яркими цветами, запускаемыми в небо.
Я не могу сдержать ухмылку, которая появляется, когда мои пальцы находят ее обнаженную и желанную киску. Моя жена отказалась от ношения трусиков много лет назад. До того, как она приняла это мудрое решение, не проходило и дня, чтобы один из нас не рвал их в клочья, снимая с нее.
Она издает тихий стон, когда мой член входит в нее. Как будто ее сладострастные крики удовольствия были для них маяком, Колин и Шэй оглядываются через плечо и застают меня за этим занятием. Шэй одобрительно гогочет, обнимая Хавьера и провожая его дальше, туда, где находятся мои мальчики и племянники. Колин смахивает Ройсин со своих коленей, крепко усаживает ее на свои широкие плечи и идет туда, где находится Шэй, убедившись, что я полностью уединился от наших гостей и детей, чтобы я мог трахать нашу женщину правильно и без ограничений.
– Господи, ― выдыхает моя жена, когда мои толчки начинают ускоряться, поражая каждое нервное окончание внутри нее.
Нежные стоны моей красавицы Розы становятся все громче, когда великолепный свет озаряет небо над нами, его громовые звуки заглушают те, которые она издает, скача на моем члене.
Это.
Это так близко к раю, как только может приблизиться такой дьявол, как я.
И я больше никогда не буду изгнан из рая.
Я позабочусь об этом.
Я сожгу все в пепел, прежде чем кто-то посмеет даже подумать, что может прийти за мной и моими.
Если мир дрожит от страха перед мафиозными войнами, то они должны дрожать от ужаса перед тем, что Колин, Шэй и я можем сделать, если кто-то попытается украсть нашу розу.
Пусть Бог будет милостив к тому, кто попытается это сделать.
Потому что я никогда не дам им ничего.
Конец
Оглавление