При вдыхании большой дозы зарина симптомы поражения наступают очень быстро, они проявляются в виде тяжелой одышки, тошноты и рвоты, самопроизвольных выделений, сильной головной боли, потери сознания и судорог, приводящих к смерти...
(Справочный материал по ГО)
- А масло в голове у вас есть, - сухо похвалил визитера майор и повернулся к хозяину дома. - Это, Кузьма Артемьевич, подполковник Лохнов из ФСБ прибыл.
- А хрена ли собачьего ему тут надо? - Тот сразу же принялся убирать еду со стола и, глянув на чекиста неприязненно, поковылял внутрь дома. - Смотри, Паша, как бы гэбишник не спер чего. Как следует смотри, они такие...
Когда скрип протеза затих, майор задумчиво посмотрел на Лохнова:
- Чего это простой народ вас так не любит?
Тот отвечать не стал, достал сложенный вчетверо лист бумаги:
- Сарычев Александр Степанович, пятьдесят пятого года рождения, майор, два боевых ордена, именной ствол, рукопашник, ВИЧ-инфицирован, уволен за дискредитацию. - Он прервался и посмотрел на Сарычева. - Так?
- Все верно. - Тот хмыкнул. - Так что за шкурный вопрос у вас ко мне, подполковник? Небось случилось что-то? А?
Серые, под густыми, рыжеватыми бровями глаза Лохнова потемнели.
- Поймите, у кого-то на вас вырос огромный зуб, все местные бандиты с ментами роют землю четырьмя лапами и в конце концов вас достанут. А если поможете мне, у вас появится определенный шанс выжить.
- Эх, Василий Дмитриевич, вы же предлагаете сделку человеку, находящемуся в розыске. Знаете, чем это пахнет? - Майор с усмешкой посмотрел на подполковника. - Видно, дела у вас совсем хреновые.
Лохнов сделался мрачен.
- Я замначальника управления, полковника вот-вот получу и хочу спокойно уйти на пенсию генералом. - Он замолчал и посмотрел в окошко, за которым уже вовсю бежали радиоактивные весенние ручьи. - А все летит к чертовой матери. Помочь мне может только человек с вашими способностями. Не знаю, как вы все это делаете, при помощи гипноза, телепатии, черта в ступе. Кто вы - Калиостро, Мессинг, Волшебник Изумрудного города? Не знаю, да и знать не хочу. И не отпирайтесь, я вас изучил достаточно. Ну что, едем?
- Кузьма Артемьевич, ты где? Давай прощаться! - Вместо ответа майор отправился искать хозяина, который на прощание его перекрестил и попросил боженьку, чтобы тот оградил Александра Степановича "от моря Охотского, конвоя вологодского, шмона нежданного, а главное - от мента поганого". При этом выразительно глянул на Лохнова, хотя и был тот из совсем другого ведомства...
Весеннее солнышко припекало, так что изнемогавший в своем резиновом облачении подполковник еле тащился. Только после полуторачасового марафона Сарычев увидел выцветшую надпись на воротах периметра: "Стой! Опасная зона", а также стоявшую неподалеку от шлагбаума белую, пернатую от антенн "Волгу". Из нее выскочил высокий молодой человек, окатил Лохнова из шланга переносного дезактиватора, а Сарычеву коротко приказал:
- Раздевайтесь.
Скоро майор с подполковником оказались в чем мама родила под струями зеленоватой жидкости. Поливальщик почистил также и меч Сарычева, поводил дозиметром, довольно хмыкнул и лишь тогда извлек из багажника белье, одноразовые полотенца и халаты:
- Терпимо, товарищ подполковник, можно одеваться.
Уже из теплого салона "Волги" Сарычев увидел, как все, побывавшее в зоне, было облито бензином и вспыхнуло быстрым, жирно чадящим пламенем. Затем молодой человек заставил его проглотить слоновью дозу антирада, не забыл Лохнова, и машина направилась к шоссе.
- Петя, давай на Красную дачу. - Подполковник, подождав, пока толстенное стекло перегородит салон надвое, принялся освещать реалии. И начал издалека...
Даже из школьного курса известно, что для начала цепной реакции части ядерного заряда нужно собрать в критическую массу. В реальных боевых условиях это достигается применением взрывчатых веществ. И чем они мощнее, тем для дела лучше. Так вот, для этих целей и был создан так называемый "красный порох" взрывчатка с необыкновенно высоким КПД.
- Понимаете, Александр Степанович, - Лохнов тяжело вздохнул, закашлялся, и по лицу его пробежала судорога, - чтобы с гарантией, к примеру, разнести человека на куски, нужно приблизительно граммов сто тротила. - Он замолчал, потер пальцы о все еще влажную голову и, понюхав их, сморщился. - А вот "красного пороха" для этого достаточно всего чуть больше наперстка, представляете, какая сила взрыва?
- Не очень, - честно сознался Сарычев, и ему поведали в этой истории самое печальное.
Для производства чудо-взрывчатки, оказывается, глубоко под землей был построен завод. Так вот, вчера вечером неизвестные террористы захватили склад готовой продукции, на котором по случаю конверсии этой самой продукции скопилось - мало не покажется.
- Однако самое поганое в другом. - Рассказчик грустно посмотрел на Сарычева. - Завод этот расположен таким образом, что при взрыве обязательно пострадает хранилище подлежащих уничтожению отравляющих веществ. Оно расположено не так уж и близко, однако проходящий под ним подземный поток вырвется из-под земли - наши аналитики уже ситуацию промоделировали. А ведь там зарина только одного тысячи тонн... На всех хватит...
За разговорами "Волга" свернула с шоссе на хорошо укатанный проселок, за окошками замелькали деревья, и когда Сарычев вылез из машины, он сразу понял, почему дача называлась "красной". Он стоял у входа в кирпичный трехэтажный особняк. Внушительный, массивный и мрачный, чем-то очень похожий на питерские Кресты...
Сначала его определили в баню, долго, пока дозиметр не показал норму, держали под душем, и лишь потом он присоединился к Лохнову, томившемуся в сухой парной.
Сауна была что надо - просторная, обшитая, как и полагается, осиновым лесом. Из подвешенной над печкой керамической плошки пахло так, что думать о каких-то там террористах совершенно не хотелось...
Как следует пропотев, майор бухнул дверью и, сделав два шага, оказался в бассейне с голубой водой. Она оказалась прохладной и пахла морским прибоем. Вволю наплававшись, нанырявшись и чувствуя приятную усталость во всем теле, Сарычев направился в русскую, но веники были паршивые, без дубовых прутьев. Да и подполковник ни черта собачьего не умел - ни воздух сечь, как полагается, ни пар простыней осаживать, а потому окатились и пошли на выход. Верно говорят - с чекистами каши не сваришь...