ГЛАВА 14

«Мне нужно сегодня увидеться с тобой», — произнес голос Брюса из моего автоответчика.

Я быстро перемотал остальную часть его сообщения — много слов.

Три неотвеченных вызова, а затем Риордан, лаконичный и по существу: «Позвони мне, когда вернешься!»

Я позвонил в Отдел расследований района Голливуд и попросил соединить с отделом убийств. После пары переключений с одного номера на другой я услышал самого Прекрасного принца.

— Да, Риордан слушает.

— Это я. Эдриан.

— Где, черт возьми… — последовала пауза, а затем: — Подожди секунду.

И снова я повис в режиме ожидания. Пару минут спустя Риордан вышел на связь.

— Все еще здесь?

— Что ты делаешь? Отслеживаешь мой звонок? Я дома.

— Я просил тебя позвонить мне еще прошлой ночью.

— Меня не было дома прошлой ночью. Я оставил тебе сообщение сегодня утром.

— Просто заткнись и слушай.

— Ну, раз ты так вежливо просишь...

Наступила тишина. Я прислушался. Он ничего не сказал.

— Мы общаемся через горячую линию экстрасенсов или как?

— Заткнись на секунду, — сказал он сквозь свои жемчужно-белые зубы.

Я заткнулся.

«Добро пожаловать в «шкаф», — подумал я. Здесь темно или это только мне кажется?

Риордан очень тихо сказал:

— Послушай, я не хочу, чтобы ты слишком остро реагировал, но я думаю, что так оно и есть... ты следующий.

— Что? — Думаю, все дело было в нехарактерно-сдержанной манере, в которой он говорил. Это напугало меня до чертиков. — Я же тебе говорил!

— Да. Я должен перед тобой извиниться. Ну, вроде того.

— Так и есть. — Хотя как раз об этом я кричал все время, что внезапно показалось нелепым. — Что заставляет тебя думать, что я... следующий?

— Все из-за этого гребаного Шахматного клуба. Я провел последние сорок восемь часов, проверяя кое-что.

— И?

— Они все мертвы.

Это поразило меня как физический удар в солнечное сплетение. Мне удалось выдавить:

— Все? Они все мертвы?»

— Все, кроме тебя, дружище.

Я закрыл глаза.

— Как?

— Лэндис покончил с собой.

— Сразу после окончания школы. Знаю.

— Эндрю Чин погиб в автомобильной катастрофе три года назад. У его «БМВ» отказали тормоза.

— И Корд в Буффало.

— Угу, но решающий момент — это Бернс. Два года назад доктор Фелис Бернс была зарезана на больничной стоянке, где она работала.

Я резко втянул воздух.

— Тогда почему никто не связал все смерти?

— В то время не было ни единой зацепки, что можно было бы связать. Кроме того, Бернс умерла за пределами штата. Она жила в Сиэтле.

Риордану удалось быстро собрать море информации. Либо у него были связи, либо он пользовался чьими-то услугами. Я медленно произнес:

— Но modus operandi меняется: зарезать, порезать тормозные магистрали…

— Откуда ты знаешь, что тормозные магистрали Чина были перерезаны?

— Потому что я их порезал! Господи, я так и предполагал, ладно?

— Боже, спаси меня от дилетантов.

Я позволил себе один сладкий момент удовлетворения.

— Ты просто злишься, потому что оказался прав я, а не ты.

— И мне придется жить с этим всю оставшуюся жизнь. — В его голосе звучал сарказм, а не сожаление.

— Так как же был убит Энди?

— Я не говорил, что он был убит. Похоже, что это действительно был просто несчастный случай.

— Я в это не верю.

— Мне неприятно тебя разочаровывать, но несчастные случаи действительно случаются.

— Да, в основном в пределах пяти километров от дома. Ты же не думаешь, что Фелицию случайно зарезали, не так ли?

Он звучал так, будто его терпение на исходе.

— Очевидно, что она была убита. Думаю, вряд ли это совпадение. Но я должен сказать тебе, что ни на теле Чина, ни в его личных вещах не было найдено шахматной фигуры.

— Может быть, они что-то упустили.

— При расследовании такое невозможно упустить. — Его тон стал холодным из-за этой подразумеваемой неэффективности братских правоохранительных органов.

— Так что ты хочешь сказать? Ты думаешь, что тут нет связи?

— Полегче, Инглиш. В сумочке Фелис Бернс была найдена шахматная фигура. Черный конь.

— Почему конь? Почему черный?

— Хочешь услышать мое мнение? Она была афроамериканкой. Черной. Во-вторых, она не была королевой. Она даже не была лесбиянкой. Она была счастливо замужем за педиатром. Может быть, лошадь что-то символизирует? Может быть, это оскорбление. Она хорошо ездила верхом? Не знаю, как может рассуждать какой-то больной ублюдок.

— Это не имеет смысла. Если все мертвы, то кто убийца?

Я рассказал ему о том, что узнал от мистера Аткинса. Когда, наконец, замолчал перед лицом устрашающего молчания Риордана, он очень мягко сказал:

— Не так уж плохо для любителя, Инглиш. Отдаю тебе должное. А теперь слушай меня очень внимательно. Я возьму это на себя. Держи свой чертов нос подальше от всего этого. Ясно? Я понятно выразился?

Не то чтобы я имел какое-либо представление о том, как действовать дальше, даже если бы захотел.

— Извини? Я следующий в хит-параде, помнишь?

— Верно. Я делюсь информацией, за которую меня могут уволить, чтобы ты мог защитить себя, а не для того, чтобы ты играл в детектива-любителя как главный герой твоей книги.

— И как я должен себя защищать?

— Позволяя полиции делать свою работу.

Я услышал резкость в своем смехе и понял, что Риордан тоже.

— Да, верно. Двадцать четыре часа назад полиция думала, что я либо истеричный педик, выдумавший это, либо убийца. Извините, если я не очень верю в п...

Риордан перебил:

— Я сказал, что мне жаль. Ладно? Мы ведем расследование. Не все так просто. Черт возьми, зачем я это объясняю?

Я точно не знал. В ответ на мое молчание он сказал более спокойно:

— Полагаю, что мы имеем дело с возможным серийным убийцей. Я верю, что ты можешь стать мишенью. Это просто моя интуиция. Мне еще предстоит убедить в этом свое начальство. Смерть Чина не подходит, как и смерть Ла Пьерры.

— Так что ты хочешь сказать?

— Я говорю, что нам нужно следовать процедуре, чтобы прижать этого парня. Видишь ли… на самом деле у нас нет подозреваемого.

Я. Я был единственным подозреваемым, который все еще оставался в строю. Читая между строк, я понял, что на самом деле говорил Риордан. Поскольку департамент считал, что я самый вероятный убийца, они не собирались тратить много энергии на мою защиту.

— Ты хочешь сказать, что никто не воспримет это всерьез, пока не найдет меня зарезанным в переулке?

— Я говорю... я говорю, что тебе нужно быть осторожным.

— Я не могу сидеть взаперти двадцать четыре часа в сутки! Я даже не могу уехать из города, потому что убийца разъезжает по стране, верно? Он нашел Расти в Буффало. Фелицию в Сиэтле.

— У тебя есть пистолет?

— У меня? Нет.

— Наверное, это и к лучшему, — сухо произнес он. — Ладно. У тебя есть кто-нибудь, у кого ты можешь остановиться? Черт возьми, поживи со своей матерью. Даже у Пентагона нет такой системы безопасности, как у нее.

В этом случае, предпочту смерть.

— Я не собираюсь ставить мать под прицел серийного убийцы. Но спасибо за идею.

— Боже, помоги серийному убийце, который нападет на твою мать, — пробормотал Риордан. — Послушай, просто руководствуйся здравым смыслом. Твоих друзей никто не предупредил. Ты предупрежден. Если ты один, держи двери запертыми и телефон под рукой. Избегай темных улиц.

— Спасибо, — кисло сказал я.

— Я буду посылать патрульную машину каждые пару часов. Как тебе такое?

— Отлично.

— И никуда не уходи, не поставив меня в известность. Я имею в виду, куда бы ты ни собрался.

— Вау! — выпалил я, — как долго я буду вынужден находиться под домашним арестом?

Это была самая громкая тишина, которую я когда-либо слышал. У этого копа никакого чувства юмора.

Наконец, Риордан произнес довольно разумную вещь:

— У меня есть зацепка. Пока ничего существенного. Я дам тебе знать, как все обернется. Так подойдет?

— Черт возьми, нет.

Он подавил смешок.

— С тобой все будет в порядке. Но если ты увидишь или услышишь что-нибудь подозрительное, набери 9-1-1.

* * * * *

Остаток дня прошел без происшествий, и все же я чувствовал себя все более взвинченным и напряженным. Несмотря на разноцветное лазурное небо, воздух казался прохладным как перед бурей. Ближе к вечеру поднялся ветер. Старое здание скрипело и бормотало. С природой не поспоришь.

Я нашел боллайн в ящике своего офисного стола — куда никогда ранее не клал. Все в пользу моей теории, что ножом пользовались во время взлома. После того, как я упомянул, что нашел боллайн, Ангус избегал моего взгляда. Я отпустил его пораньше и запер за ним дверь. Натянул защитные прутья поперек. Проводил взглядом Ангуса до машины.

Но в ту минуту, когда фольксваген Ангуса с жужжанием выехал со стоянки, мне стало не по себе, я стал оглядываться через плечо на каждый скрип досок, начиная с того момента, когда мельком увидел свое отражение в овальном зеркале над камином. На поимку этого маньяка могут уйти годы. Посмотрите на убийцу Зодиак. Посмотрите на всех этих людей, занимающихся «Неразгаданными тайнами».

Зачем преследовать меня? Я мысленно запротестовал. Меня там даже не было! Я бы не согласился с публичным унижением Лэндиса. Но может быть, преследователь не знал, что меня там не было. Или, может быть, ему было все равно, потому что ему просто нравилось убивать людей. Или, возможно, он был долбанутым психом, и правила здравого смысла на него не распространялись.

Я подумал о мистере Аткинсе и его взгляде на «эмоционально нестабильных подростков мужского пола». Я размышлял о том, что случилось с Лэндисом. Это было ужасно и жестоко. Мне было ненавистно думать, что Роб стал частью этого, и все же я верил в это. Это было то, о чем он глубоко сожалел, став взрослым. Ему не нравилось причинять людям боль; казалось, это было противоестественно для него.

А как насчет бедняги Лэндиса? Дети все очень остро чувствуют. Они бурно реагируют. Если бы парень остался жив, то, вероятно, представлял бы ту ночь в перспективе. Не то чтобы раны юности все еще могли кровоточить. Я подумал о родителях Брюса и их отказе от него. И я до сих пор помню, как моя мать печально сказала: «Твой отец был бы так разочарован в тебе, Эдриан». Я не помню, чем это закончилось, только боль от мысли, что мой отец не хотел бы видеть меня своим сыном.