— Меня тошнит от одной мысли об этом. Дерьмо, которое он нес. Его лицо... — Макс содрогнулся от отвращения. — Он сказал тебе, что я засунул его голову в унитаз?

Я оцепенел перед лицом его неприкрытого отвращения. Это было все равно, что поднять камень и мельком увидеть скользких тварей, которые кишели под ним. Через мгновение я сказал:

— Нет.

— Ага. Поскольку ему нравилось тыкаться своим лицом в мужские задницы, это показалось уместным. — Что бы Макс ни прочел на моем лице, это заставило его резко добавить. — Я ни о чем не жалею. Он вышел из-под контроля.

— Тебе не приходило в голову, что, возможно, ему нужна была помощь? — разозлился я.

— Ему уже ничем нельзя было помочь.

— Да, теперь ему точно ничем нельзя помочь, — с горечью заметил я.