Я не знал, что искал, когда просматривал выцветшие надписи, тогда банальные, но теперь немного пронзительные. «Удачи в колледже. Давай останемся друзьями навсегда. С любовью, Брук». Кем, черт возьми, была эта Брук? Что случилось со всеми этими «друзьями навсегда»? В основном я вспоминал свой выпускной год как отчаянную борьбу за то, чтобы наверстать упущенное, в то время, как моя мать и ее греческий хор врачей ждали моего ожидаемого коллапса.

Воспоминания от этих глянцевых черно-белых страниц, как запах формальдегида на уроке биологии. Я рассматривал фотографию Роба. Это был один из тех тщательно режиссированных снимков, сделанных в журналистском клубе. Тара стояла на заднем плане, наблюдая, как Роб делает вид, что загружает пленку в свою камеру. Я с хлопком захлопнул альбом и спустился вниз.

— Если ты хочешь уйти пораньше, я не возражаю, — сказал я Ангусу.

Он пожал плечами.

— Я бы остался, но не хочу работать за полками. Там неуютно и тихо, как в морге.

Должно быть, я вздрогнул, потому что он прошептал:

— Прости.

Я опустил взгляд на книгу, которую он читал: «Энциклопедия демонологии».

Поймав мой взгляд, Ангус пробормотал:

— Это для моей диссертации.

Черт возьми, что ты говоришь. Я открыл рот, но решил, что на самом деле не хочу этого знать и пошел в свой кабинет. Сидя за столом, я просмотрел почту за последнюю неделю. Казалось, все это было адресовано кому-то другому. Кому-то, кто был не равнодушен ко всем этим бумагам.

Рядом с моим локтем зазвонил телефон. Я проигнорировал его. Звонок резко оборвался.

— Тебе звонят, — крикнул Ангус из магазина, и я чуть не упал со стула.

Хорошая новость — его голосовые связки были в порядке. Хотя нам, вероятно, нужно было поработать над его навыками обращения с телефоном.

Я взял трубку.

Тишина.

— Я могу вам помочь?

Щелчок. Гудок сброса.

Я пожал плечами. Повесил трубку.

Итак, каков был мой следующий шаг? Роберт мертв, и полиция думала, что я убил его. По крайней мере, они были убеждены, что я что-то знаю о его смерти.

Может быть, полиция во всем разберется? Это то, чем они зарабатывали на жизнь, верно? Случались и более странные вещи.

Тем не менее, не помешало бы проявить немного инициативы. Детектив Риордан полагал, что я знаю больше и предполагаю, что весь наш тет-а-тет был какой-то ловушкой.

Я открыл ящик стола и вытащил блокнот. Здорово. Хорошее начало. Я взял ручку, аккуратно пронумеровал строчки с первой по десятую. Хорошо. Первое, что…

Я посмотрел на пустую страницу. Как раз вовремя я остановил себя от того, чтобы написать «СТИРКА БЕЛЬЯ».

Сосредоточься.

Через мгновение я изобразил шахматную фигуру. Пешка. По Фрейду? Юнгу? Или это ничего не значило? С чего, черт возьми, все началось? Кому могло понадобиться убивать Роберта? Тара? Клод? Не, нелепо. И все же кто-то убил его.

Большинство убийств совершаются не незнакомыми людьми. Но я не мог не вернуться к теории случайного акта насилия. На почве ненависти к геям? Убийца оставил «королеву» в качестве визитной карточки. Может быть, это даже серийный убийца. Хотя в таком случае, где другие жертвы?

Полиция расследовала смерть Роберта как отдельное событие, а я фигурировал как главный подозреваемый.

Или нет?

Что хотел добиться Риордан, показав мне шахматную фигуру? Должен ли я был выдать себя своим зловещим знанием правил, гамбитов, риска и конца игры? Должен ли был побледнеть как пластиковая королева и признаться во всем?

Или он действительно хотел моей помощи?

******

В тот вечер я смотрел «Бухта пирата» — мне кажется, или Бэзил Рэтбоун выглядит сексуально в длинном парике с кудряшками? — ел миску мюслей с яблочными чипсами, когда пришел Риордан.

Он был один, в джинсах ливайс и белом хенли, и выглядел достаточно аппетитно.

— Я так понимаю, это не светский визит, — произнес я вместо приветствия, когда он последовал за мной вверх по лестнице в мою квартиру. — Я не буду предлагать тебе пиво.

— Ты можешь предложить мне пива, — сказал Риордан. Он прислонился к кухонному столу, изучая трафаретную кайму из виноградных листьев на противоположной стене. Он заполонил мою кухню — а это была большая кухня — и вызвал смущение, что чертовски раздражало.

Я взял пару бутылок пива «Арфа» и заслужил первый проблеск одобрения от Риордана. Наши пальцы соприкоснулись в момент передачи ледяной емкости. Раздался треск статического электричества. Я удивлен, что не произошло самопроизвольное возгорание.

— Могу я присесть? — Риордан указал на стол.

— Конечно. Где мои манеры? Я просто ждал, когда вы меня арестуете.

Он бросил на меня сардонический взгляд и сел, откинув стул на задние ножки.

— Так что ты мне дашь?

— Я… прошу прощения? — Мне кажется, я действительно покраснел, вот в каком направлении шли мои мысли.

Темные брови Риордана надменно взлетели вверх.

— Ты должен помочь мне спасти твою жалкую задницу, выяснив связь между Херси и этой шахматной фигуркой. Помнишь?

— Я уже сказал, что по моему мнению это значит. — Я прислонился к холодильнику. Я чувствовал себя увереннее на ногах, когда находился рядом с этим мужчиной.

— И это все? Королева? Ты думаешь, мы столкнулись с неким шахматистом «Мистер-Гроссмейстер-ненавидящий-педиков»?

Я пожал плечами.

— Чего ты хочешь? Экскурс в мир шахмат? Это интеллектуальная игра, в которую играют два человека. У каждого игрока есть шестнадцать фигур. Так что, если вы имеете дело с серийным убийцей, возможно, он планирует убить шестнадцать человек. Или шестьдесят четыре. На игровом поле шестьдесят четыре квадрата.

— Мы имеем дело не с серийным убийцей.

— Откуда ты знаешь? Может быть, Роберт был первым.

— Знаю. — Он сделал глоток пива и оглядел меня с ног до головы. — Какой у тебя рост? Сто семьдесят семь? Сто восемьдесят?

— Сто восемьдесят два.

— Только в твоих снах.

На самом деле, сто восемьдесят один с половиной сантиметр, но я не собирался спорить по этому поводу.

— В Херси было сколько? Сто семьдесят пять? Невысокий, но крепкий. Регулярно тренировался. В любом случае, судмедэксперты говорят, что нападавший был на сантиметров десять выше. Ты мог бы это сделать, но тебе пришлось бы встать на цыпочки.

Мы оба уставились на мои ноги в белых носках. Я нервно поджимал и разгибал пальцы ног.

— Думаю, тебе было бы трудно поднять тело Херси и сбросить в мусорное ведро. Кстати, я поговорил с твоим врачом. Он считает, что твое общее состояние здоровья хорошее, хотя ты слишком много работаешь и злоупотребляешь кофе. Если я правильно его понял, твоя главная проблема — нерегулярное сердцебиение.

— В детстве у меня была ревматическая лихорадка. Клапаны моего сердца повреждены.

— Да, так он и сказал. Но он считает, что нормальная физическая нагрузка — это не настолько проблема для тебя, сколько внезапный стресс. Ты плохо реагируешь на сюрпризы, это я видел.

— В общем, он не исключил возможности того, что я зарежу кого-нибудь до смерти, — заключил я.

Риордан улыбнулся своей кривой улыбкой.

— Он сказал, что вызовет сильнейший стресс, но он не исключал этого. Нет.

Это означало ноль. У Лизы была целая вереница врачей, которые могли засвидетельствовать, что я практически инвалид.

— Защита может найти столь же заслуживающего доверия свидетеля для каждого свидетеля-эксперта, представленного обвинением?

— Конечно. Но мы не собираемся судиться, Инглиш. Мы пытаемся выяснить, кто на самом деле убил твоего старого... э-э... приятеля. Видишь ли, для начала я бы с таким же успехом арестовал подходящего преступника. Сэкономим деньги налогоплательщиков.

— Как благородно. — Я отпил пива. Пиво и мюсли. Мой ужин.

— Эй, возможно, тебе это трудно понять, но я верю в систему. Она работает, пока каждый делает свое дело.

Я сухо спросил:

— Ты собираешься сказать мне, что копы никогда не ошибаются?

— Не так часто, как в кино. Наша правовая система, возможно, и не идеальна, но она, черт возьми, намного лучше, чем все остальное.

Я на мгновение встретился взглядом с Риорданом, рассмотрел его грубую мужественную внешность, нос, который, очевидно, был сломан не один раз, что неудивительно.

— Роберт задолжал многим деньги, включая меня.

— Думаешь, что один из кредиторов Херси потребовал долг? Не очень прибыльный способ ведения бизнеса.

Я отставил пиво в сторону, развернулся, сполоснул миску, выключил воду. Луна в окне над раковиной казалась в ночном смоге старой и потускневшей. Из другой комнаты Бэзил в роли лорда Рокингема мурлыкал угрозы со злым школьным акцентом, заполняя тишину между нами.

Риордан лениво произнес:

— Чан думает, что ты убил Херси, а у него довольно неплохие инстинкты.

— Так арестуйте меня.

— Я бы арестовал, если бы у нас было достаточно оснований для приговора. Прямо сейчас мне меньше всего нужно, чтобы Американский союз защиты гражданских свобод дышал мне в затылок.

Я повернулся к нему лицом и прямо спросил:

— Ты думаешь, что я убил Роберта?

Риордан пожал плечами.

— Я и раньше ошибался. Не часто. — Он поскреб ногтем большого пальца этикетку на пивной бутылке. — Для протокола: ты прав насчет денег. Херси был в долговой яме. Кредитные карты, алименты на детей и некоторые... менее традиционные… денежные траты.

— Ростовщики?

Его губы дернулись от моего тона.

— Ага. Мы рассматриваем этот аспект.

— Но ты же не думаешь, что, возможно, какой-нибудь уличный воришка?..

— Как я уже сказал, это неприбыльный способ ведения бизнеса. Обычно он не начинается с убийства заемщика. Сначала ты лишаешься нескольких зубов. Пара сломанных костей.

Я принес Риордану вторую бутылку пива. Он, казалось, ничего не заметил. Без сомнения, он привык, чтобы его обслуживали любящие женщины.

— Я тут подумал, — медленно сказал я, — Роберт с кем-то встречался. Не просто секс на одну ночь. В его квартире были цветы. Розы. Мошенники не приносят тебе цветов. Роб был не из тех, кто покупает себе цветы. Найдите парня, с которым Роберт встречался тем вечером и думаю, поймаете того, кто его убил.