Выходя с детьми на буксире, Тара остановилась и сморщила нос.

— Знаешь, Эдриан, возможно, тебе стоит проверить, нет ли у тебя мышей.

* * * * *

В полдень Ангус спросил, может ли он взять отгул на остаток дня. Каким бы тихим он ни был, без него магазин казался жутко пустым. Каждый скрип, каждый шорох заставляли меня оглядываться через плечо.

Телефон зазвонил дважды. Оба раза сбрасывали вызов.

Около трех часов дня я налил кипяток в одну из пластиковых чашек с лапшой «Ниссин» для позднего обеда. К тому времени магазин был забит покупателями, и когда позвонил Клод, я как раз собирал заказ на две коробки. Книги 60-х годов прошлого века в мягкой обложке, покрытых слоями ностальгической пыли, от которой у меня голова шла кругом.

— Ты можешь говорить? — сразу потребовал Клод.

— Нет, я перезвоню тебе.

— Слушай, я вспомнил, откуда я его знаю!

— Знаешь кого? — Я попытался зажать телефон между плечом и щекой, продолжая считать.

Клод пробормотал что-то на французском, как я предположил, заканчивающимся словами «придурок!».

— Ты так ко мне обращаешься?

— Moi. Я обращаюсь к тебе по поводу этого придурка, Рергана, или как там его зовут. Этот чувак — долбаный педик. Он такой же педик, как доллар Сьюзен Б. Энтони. Он...

Телефон соскользнул с моего плеча. Я потерялся в счете. Случайно нажал «удалить» вместо «итого».

— О чем ты говоришь?

— Я видел его, cherie, прошлой ночью в «Мяч и цепь».

— Что такое «Мяч и цепь»?

— Morbleu, я забыл, какую уединенную жизнь ты ведешь. «Мяч и цепь» — клуб для любителей кожи.

— Qu’est-ce que c’est (что это)?— неясно произнес я.

— Vous m’avez entendu, bébé (ты слышал меня, детка). Парни в черной коже. Наручники и цепи.

Игрушки Роберта.

— Он, вероятно, работал под прикрытием или что-то в этом роде.

— Нет! Ты меня не слушаешь. Я видел его там раньше. Он член клуба. Он Мастер.

— Он... — Я не смог закончить мысль, не говоря уже о предложении. Мой разум буквально ошеломила мысль о Риордане, облаченном в черную кожу. Риордан в байкерской кепке. Риордан в черных кожаных штанах. У Риордана был свой ошейник? Кто его носит? Носит ли прямо сейчас тот человек отметины Риордана на заднице? Это казалось смешным, нелепым.

Затем у меня возник еще один его мысленный образ: широкая грудь, покрытая светлой порослью, мускулистые предплечья, большой гладкий член, торчащий из шелковистого гнезда. Риордан приказывает мне опуститься на колени, его рука путается в моих волосах, и он притягивает мою голову к своему мощному стволу.

Смех застрял у меня в горле.

Клод болтал дальше, ликуя от того, что поймал le grand gros porc (большую жирную свинью).

Я прервал его.

— Клод, заткнись на секунду. Ты уверен?

— Конечно, я уверен! Я же говорил тебе, что узнал его. Я же говорил, что не доверяю ему. Ну, разве это не меняет все!

— Что это меняет?

— Все. Я разберусь с ним. Собираюсь предупредить его, что, если он не отступит, то его приятели из полицейского участка в центре города узнают о внеклассных занятиях детектива Риргана.

— Черт возьми! — Я поймал взгляд женщины, стоявшей у прилавка со стопкой книг «Кот, который читает» в руках. Я отвернулся и понизил голос. — Ты что, спятил? Ты собираешься угрожать полицейскому?

— Это ни какой-нибудь полицейский, — проворковал Клод. — Мистер Свяжу-Тебя-И-Выбью-Дерьмо-Из-Тебя-Прежде-Чем-Выстрелю-Из-Своего-Заряженного-В-Твою-Задницу-Пистолета-Детектива-Риргана.

Я закрыл глаза, чтобы лучше сосредоточиться или, может быть, чтобы спрятать глаза от запуска Клода «Гинденбурга»⁵.

— Позволь мне прояснить кое-что. Ты хочешь, чтобы тебя арестовали? Даже если ты прав, Риордан не отступит. Ты только прибавишь ему решимости прижать тебя к ногтю. Господи, тебе повезет, если он не найдет повода снести тебе голову.

— Посмотрим.

Я не мог поверить, что Клод оказался таким тупым. Риордан не обладал темпераментом жертвы шантажа. Даже я это видел. Хотя он, как оказалось, занимался деятельностью, которая делала из него прекрасную мишень.

— Клод, приди в себя! Если Риордан действительно верит, что ты убил Роберта...

— Moi? — взвизгнул он. — Что насчет него самого? Он такой же подозреваемый, как и я.

— О чем ты говоришь?

— Роберт часто ходил в этот клуб. Может быть, он встретил там Риордана.

У Роберта были сексуальные заскоки — и он наслаждался этими заскоками — но БДСМ? Я не мог представить, чтобы Роб мирился с ограничениями и дисциплиной, присущими нижним — он не смог бы запомнить и половины правил — да ни один здравомыслящий человек не позволил бы Робу быть его Мастером.

— Оставь это!

— Ты оставь! Почему ты защищаешь этого придурка?

— Я не защищаю.

Я поспешно пробил три книги «Кот, который читает» и экземпляр «Убийства Роджера Экройда», взял деньги клиентки, кивнул в знак благодарности. Женщина схватила свои книги и зашагала прочь.

— Защищаешь, — настаивал Клод. — Защищаешь. У тебя пунктик насчет этого... этого... — французский подвел его, и Клод заключил: — гребаный болван.

— Клод, просто подумай хоть разок головой.

— Мне кажется, что головой думаешь ты — только не той.

— Перестань, черт возьми!

В ответ раздался гудок. Я с трудом проглотил слова, которые хотел сказать сквозь зубы и положил трубку.

Взглянув вверх, я напрягся. Я не слышал, чтобы кто-то заходил в магазин, но по другую сторону стойки стоял Брюс Грин.