– А ты чего здесь патрулировал? – спросил он, в конце концов, у Жеки. – Али поджидал кого?

– Так лично мне оно на хер не нужно, ты же знаешь. Но был звонок. Кстати, от кого-то из ваших, из корпуса. Я точно не расслышал, как он представился, вроде какой-то Котов. Или Кротов – что-то такое. Что возможно нарушение, проникновение, или даже взлом. Слышишь, Дом офицеров взломать собрались! Ограбить! Е...ть мой лысый череп! Битый час мы с бойцами топтались вокруг, в засаде в кустах сидели, комаров кормили, а кроме тебя с грелкой – никого! Комары такие фашисты...

Они расстались на аллее, выпив прямо там, на перекрестке, еще по наперстку на посошок. Затем Жека убрал снаряжение в карман, натянул на уши фуражку и козырнул, на прощание наказав не е...ться. После чего чеканным шагом потащился в дежурку, а Серж отправился в другую сторону, домой. Ничего себе, думал он по дороге, Кротов. Откуда? Ведь, кроме Захария – никто не знал о его предприятии. Не мог же он... Или мог? Или там какие-то другие дела? Но Кротов же! С ним надо держать остро... пистолетом... И не е...ся!

Дома он перелил содержимое грелки в графин, и какое-то время наблюдал, как под притертой пробкой в объеме стекла движется и завивается, словно живая вода, зеленая жидкость. Ее движение действовало гипнотически, навевало и склоняло. Серж почувствовал, что отключается, и едва успел раздеться перед тем как заснуть. Снился ему Жека, что не удивительно, который всю ночь напролет дергал себя за ус и уговаривал его не е…ся. С чем Серж категорически не соглашался, потому что как раз этого ему желалось с такой неодолимой силой, что он весь извертелся на диване, едва не пробуравив в нем к утру дырку.