– Повезло вам с подставой, – указал он на обстоятельство Туксту. – По-директорски.

– Какая подстава? Никакой подставы здесь нет, – затараторил Тукст скороговоркой, соскакивая со своего насеста. – А если бы, так и что? Мы все равно подставы не выставляем, не договаривались.

Он подождал, пока Серж извлечет сыгранные шары из сеток и уложит их на полку. Потом, далеко перегнувшись через стол и поставив левую руку для упора почти вертикально, ударил. Пущенный с близкого расстояния шар забился между латунными углами лузы, но в нее не пошел, не пожелал, извернулся, словно обладал талией и шеей, и отскочил на центр стола.

– Что такое? – озадаченно вопросил Тукст. Нехотя вернулся он на свой насест.

– Не переживайте, – успокоил его Серж. – Вы при любом раскладе выигрываете. У вас же все схвачено!

Следующие пять шаров он уложил в лузы один за другим, как автомат, пока снова не случилась осечка. Совсем скисший Директор воспрянул духом, просиял лицом. Он спрыгнул со стула и вышел на рубеж.

– Ну-ка, ну-ка! Посторонитесь…

Посмотрел на сыгранные шары, выставленные Сержем на полку, и не отказал себе в удовольствии высказаться:

– Ни одного шара стоящего. Все легкие и прямые.

– Нормальные шары, – возразил Серж. – С двух рук, между прочим, наколотил.

– Ладно, наблюдайте, как это делается.

Определившись, Тукст прицелился и ударил. В ту же лузу, в которую его шар не пошел в первый раз. Новая попытка оказалась столь же результативной. Шар растопырил локти и не полез, устоял, удержался на поверхности стола, несмотря даже на то, что его подталкивал накатившийся биток.

– Что за бббб! – воскликнул он в сердцах.

– Эта луза, похоже, для вас заколдована, господин Директор. Надо было в другую пытаться.

– Вы думаете? Попробуйте сами!

– Можно, кстати, и попытаться. Вот тут вырисовывается комбинация.

Щелк! – и шар влетел в лузу.

– Партия!

– Фигня это, а не партия!

– Ну, дорогой товарищ, фигня не фигня, а, того, деньги на стол! Надо уметь проигрывать.

Серж сознательно подразнивал господина Директора, тот, надо сказать, заводился легко, и теперь находился в том, примерно, взвинченном состоянии, в каком пребывал при их первой встрече в кабинете Кунгурова. Он уже соскочил со стула на пол и, вцепившись в кий, грыз сигару и яростно сверкал глазами. Пора было рвать когти, но Серж не мог придумать, как это сделать. Стол возвышался преградой между ним и Тукстом, он медленно обходил его по кругу, держа кий перед собой за точку баланса. В какой-то момент, неотрывно присматривающий за ним параглаз, занимая более выгодную, с его точки зрения, позицию, вылетел в пространство над столом, прямо под светильником, и оказался на одной линии между ним и Директором. Тут что-то щелкнуло в голове Сержа: сейчас! Без замаха, вдогон движению, тяжелым концом кия, точно битой в лапту, он ударил по зазевавшемуся наблюдателю. Удар получился мощным, плотным, параглаз, точно испарился, мгновенно превратившись в облако обломков, которое устремилось господину Туксту прямо в голову. В нее же полетел и брошенный Сержем кий. Уворачиваясь от всего сразу, Гонорий нырнул под стол и там вдруг взвыл, ожегшись, видимо, сигарой. Не теряя ни мгновения, Серж бросился к двери. Сориентировавшись по направлению, хлопнул в ладоши. Свет погас.

В кромешной темноте он успел сделать три-четыре шага, прежде чем раздался щелчок, которого он, впрочем, не услышал, и вновь стало светло. Но он опять хлопнул, свет погас, снова вспыхнул, погас... Корректируя направление бега в моменты коротких вспышек, он исхитрился без травм проскочить между столами и колоннами. Зато за спиной у него загрохотало, Тукст, видимо, врубился во что-то на бегу и яростно закричал ему во след. А, может, и не ему, возможно, давал кому-то, невидимому, указания. Но Сержа уже было не остановить, он рвался к цели и был в шаге от нее. Вот и дверь под лестницей, как и виделось ранее, приоткрытая. Едва он схватился за ручку и распахнул ее...