Глава семнадцатая. Наоми

Лицо капитана лаконийского эсминца «Деречо» было довольно приятным. Узкое, с высокими скулами и маленькой полоской усов, как из старого фильма о борьбе за независимость Марса. Глаза темно-карие, кожа только самую малость светлее. И, угрожая, он делал вид, что его ранит необходимость угрозы. «Мне так же больно от этого, как и тебе». Такую привычку имели многие лаконийцы. Наоми считала, что это кое-что говорит о Дуарте и стиле его руководства.

— Начинаем отсчет времени. Еще раз повторяю: мы знаем, что «Близкий шторм» находится в этой системе. Он должен сдаться в течение ста часов, иначе нам придется принять меры против гражданского населения. Я обращаюсь к лидерам подполья в системе и призываю обдумать, как мало они выигрывают, отказываясь сдать нам корабль, и как много теряют.

— На самом деле они же не станут, да? — спросил Алекс.

Они все вместе собрались на командной палубе — Наоми, Алекс и Джим. Амос и Тереза остались в машинном отделении, управляли автоматическими зондами, которые проводили бессмысленные работы на поверхности маленького, вулканически активного спутника одного из трех газовых гигантов Фригольда.

— Еще как станут, — ответил Джим. — Они способны и на худшее. Они такие.

— Но это же гражданские, — сказал Алекс.

— Да. Но это наши гражданские. Поэтому к черту их.

Боттон проникновенно смотрел в камеру военного корабля, кружившего по орбите планеты, чье население за многие годы выросло почти до ста тысяч.

— Мы открываем канал для жителей города Фригольд, в надежде, что они достучатся до вашей совести.

На экране появился молодой человек лет примерно шестнадцати, стоящий на поверхности планеты, у него за спиной в кадре виднелся небольшой домик. Когда он заговорил, его голос дрожал.

— Меня зовут Чарльз Паркер...

Наоми выключила трансляцию.

Фригольд был одной из важнейших систем сети подполья. Не особенно богатой и густонаселенной. На втором спутнике того же газового гиганта размещалась Станция «Драпер», очень маленькая для военной базы. Но именно там укрывался «Близкий шторм», и потому база считалась главным центром подполья. Саба знал, что так будет, еще в то время, когда Наоми была всего лишь одним из его помощников, а не главнокомандующим сил сопротивления Лаконийской империи. Уже тогда строились планы, как не выдать Станцию «Драпер» в случае появления лаконийцев в системе.

Поэтому «Роси» готовили к тому, чтобы в любой момент выдать за «Сидпай», работающий на Оберон. В системе имелся даже контракт для поддержки истории, а также составленный задним числом график работ «Сидпая» за три прошлых месяца — исследование четырех участков системы Фригольд на предмет добычи ископаемых минералов. Станция «Драпер» была вторым участком из четырех, и «Роси» собирался подойти к ней, когда она будет полностью скрыта от «Деречо».

Теперь они вынуждены были следовать поддельному протоколу. Приземляться там, где записано. Выпускать зонды. Собирать данные. Наблюдать, не появятся ли признаки, что их опознали, и быть готовыми на всех парах нестись к вратам, если это произошло. Очередной транзит в очередную систему, в надежде укрыться от глаз Лаконии.

Новые перелеты. Новые схватки. И выхода нет. Случались моменты, когда Наоми казалось, что все, достигнутое подпольем, потеряно, и они возвращаются к наихудшим из скверных идей и к власти Лаконии. Осталось лишь надеяться, что где-то в недрах Лаконии адмирал Трехо испытывает не меньшее разочарование, чем она.

Едва она собралась сделать запрос, как Амос уже сам открыл канал связи.

— Как там дела?

Наоми буквально слышала, как он пожимает плечами.

— Если бы нам за это на самом деле платили, профсоюз такими работниками не гордился бы. Но для пары сезонников, непривычных к такой работе... вполне неплохо.

— Сколько времени нужно, чтобы вернуть все оборудование в ангар?

— Пара часов.

Джим смотрел на нее.

— По графику мы должны здесь быть еще два дня.

— Мы постарались, хорошо поработали и досрочно получили все необходимые данные, — пояснила Наоми. — Полагаю, когда вернемся на Оберон, корпорация выдаст нам премию. Собирай барахло, Амос. Нужно уходить.

— Будет сделано, — сказал он. И Наоми услышала, как он отдает команды Терезе по системе связи. — Время вышло. Пора собирать игрушки.

Он говорил почти как тот, кого она знала раньше, до изменения. До того, как все они изменились, так или иначе.

— Я подберу для тебя варианты курса, — сказал Алекс, отстегнулся и двинулся в рубку.

— Благодарю.

Наоми включила связь и подготовила к отправке лаконийцам отчет фальшивого капитана «Сидпая». Она зримо представляла этот экипаж, пытающийся лишний раз не высовываться и выполнить свой контракт на фоне военного преступления, которое вот-вот случится. Так было всегда. Люди всегда старались делать свою работу, несмотря на происходящие вокруг зверства. Избегали зрительного контакта и надеялись, что огонь не перекинется на них.

Джим вздохнул.

— Мы должны что-то с этим сделать. Не знаю, что именно, но... хоть что-нибудь.

Похоже, он был сбит с толку ее улыбкой.

— Потому я и ускоряю наш переход. Попробуем разобраться с этим.

Подтверждение от «Деречо» пришло два часа спустя, и рука человека его не коснулась. Одна корабельная система обменялась сообщениями с другой, гладко и размеренно, как шестеренки в часовом механизме. «Деречо» разыскивал «Шторм». «Роси» не был «Штормом». Даже если они попали под подозрение, лаконийская стратегия оставалась прежней. К голове Чарльза Паркера и еще сотне тысяч таких голов поднесен пистолет, таймер тикает, и счетчик подходит к нулю. Если «Сидпай» и не вполне достоверен, это ничего не меняет.

Транзит к станции «Драпер» был краткой блестящей операцией, продемонстрировавшей, насколько Алекс хорош как пилот. Он плавно прошел траекторию, используя гравитацию спутников газового гиганта, не сделал ничего, что выглядело бы неуместно или неправдоподобно, и все же посадил «Роси» так, что спутник закрыл обзор для «Деречо», а газовый гигант не позволял ни единому кораблю, идущему от врат, увидеть, где именно они приземлились.

Из-за строгого запрета на использование связи, которого требовал протокол, Наоми не знала, что они найдут, оказавшись на месте. Когда поступил первый, едва уловимый сигнал навигационной системы, она почувствовала облегчение. Алекс элегантно завел их в скрытую базу. В те годы, когда он служил пилотом у Бобби, здесь был его дом, хорошо знакомый, а потому и перелет был таким легким. «Шторм» размещался в секретном доке, вместе с двумя маленькими внутрисистемными горнодобытчиками. «Роси» скользнул в свободный причал, и по кораблю разнесся низкий и тихий лязг стыковочных зажимов. Для «Деречо» это выглядело как спуск маленького исследовательского корабля в лавовую трубку.

За открывающимся люком шлюза их ожидала Джиллиан Хьюстон. Она была меньше ростом, чем Наоми помнилось, светлые волосы собраны сзади, но длинные. Одета в куртку военного образца, однако без эмблем и знаков различия. Эта женщина не служила ни в какой армии кроме той, которую они создали вместе.

До времени бомбардировки планеты, обозначенного «Деречо», осталось шестьдесят три часа, и это было заметно по выражению лица Джиллиан.

— Вы пришли в трудное время, — сказала она.

— Мне жаль, что его так мало, — сказала Наоми.

— Отец всегда говорит — за все, что стоит иметь, стоит и сражаться.

Наоми не знала, был ли в этих словах упрек, или она просто услышала то, чего ожидала. Бобби всегда высоко оценивала Джиллиан, хотя временами относилась к ней с осторожностью, она назначила ее своим заместителем, оставив после своей смерти «Шторм» на ее попечение. Однако Наоми — не Бобби. Когда «Роси» в первый раз прилетел на Фригольд, они взяли отца Джиллиан в плен. Союз Фригольда с подпольем стал одним из первых шагов в формировании сопротивления Лаконии, но Наоми не могла избавиться от ощущения, что от того первого знакомства по-прежнему остается заноза.

— Как отец? — спросила Наоми.

— Он на планете.

Иными словами, он вот-вот погибнет.

Все остальные вышли вслед за Наоми — сначала Джим, за ним Алекс, Амос и Тереза. Взгляд Джиллиан задержался на Амосе так долго, что это стало неловким. Потом переместился к Терезе.

— Рад снова увидеться, капитан, — сказал Алекс.

— Добро пожаловать домой, мистер Камал, — сказала она, и Алекс расплылся в улыбке.

— Следишь за порядком на корабле?

— Ты ни пылинки не найдешь, — ответила Джиллиан и снова переключила внимание на Наоми. — Я не знала, какие нужны припасы, но времени у вас мало. Я подготовила все, что смогла. У нас есть казармы неподалеку, там вы сможете отдохнуть. На корабле будет шумновато.

— Могу объяснить вашим техникам, что нам требуется, — сказал Амос. — Нам лучше побыстрее загрузиться и отчалить. Теперь ведь мы такая крутая команда ученых.

Если его внешность и нервировала Джиллиан, она больше этого не показывала.

— Идем со мной. Помогу начать.

На спутнике гравитация существовала лишь в виде намека. Камни коридоров были обмазаны герметиком и укреплены. И ни один из этих камней не был сдавлен гравитацией настолько, чтобы стать крепким. Наоми казалось, что через них можно прорыть путь голыми руками, как через взбитую пену. И только человеческие технологии заставили их стать твердыми.

Работники в доках были разношерстные. Наоми узнавала старую закалку АВП по татуировкам и быстрым, хорошо отработанным после долгих лет работы в вакууме движениям. Но были там и люди помоложе, возраста Джиллиан, пришедшие сюда со дна гравитационного колодца. Их стало больше со времен осады Лаконии. Поражение империи дало многим людям надежду. Но Наоми, скорее, не из их числа.

Еще три-четыре дня «Росинант» спокойно мог пребывать в поддельном статусе исследовательского корабля. Достаточно долго, чтобы заполнить емкости, сменить воздушные фильтры, раствор в воздухоочистителях и сделать мелкий ремонт корпуса. Достаточно долго, чтобы находиться рядом и наблюдать, как гибнет гражданское население на Фригольде.