— При всем моем уважении, Кристоф… Они мучили и жестоко убивали людей! Волшебников и маглов, которым нечего противопоставить магии! Технический прогресс при всей его внешней схожести с чудесами волшебства имеет один существенный недостаток — он не работает без инструментов. Он не живет внутри людей, как магия, и его преимуществами невозможно воспользоваться, не имея под рукой необходимого оборудования. Мне неприятно это признавать и, возможно, кому-то моя мысль покажется крамольной, но маглы по своей изначальной сути беспомощны как дети перед лицом магической угрозы! Пожиратели сделали осознанный выбор — следовать за Волан-де-Мортом и его безумными идеями, и, если их жизни и были разрушены, то лишь их собственными руками!

Кристоф печально улыбнулся, внимательно выслушав её горячий монолог.

— Я понимаю, чем вызвана ваша непреклонность, Гермиона. Но скажите мне, разве, скажем, у Драко, действительно был выбор? Разве он стал Пожирателем Смерти осознанно и добровольно?

— Н-нет, сэр. Очевидно, что нет! Но это единичный случай! У его отца, положим, выбор был! И он чуть не утянул за собой в бездну всю семью! А сейчас расхаживает, напыщенный и высокомерный, как и прежде, оскорбляя маглорожденных, как будто зря было пролито столько крови, чтобы искоренить эти идеи!

— Люциус… — покачал головой Кристоф, словно речь шла о нерадивом ребенке, который опять где-то нашкодил. — У отца Драко есть один-единственный порок, который виной всему, — гордыня. Именно она и стремление возвыситься подтолкнули его когда-то в руки Волан-де-Морта. Из-за нее он остался в рядах Пожирателей, даже когда впал в немилость, и всё начало ускользать из его рук. И лишь гордыня и неприятие чужого сочувствия из-за болезни Нарциссы заставляет его отталкивать сына и бросает в объятия американки. Я искренне прошу у вас прощения, Гермиона, если Люциус оскорбил вас сегодня. Его злость предназначалась не вам, а мне.

— Сэр… зачем вы извиняетесь за него? — потрясенно проговорила Гермиона. — Люциус Малфой этого не стоит!

— Каждый человек чего-то стоит, Гермиона, — мягко ответил Кристоф. — А уж тот, кто пытается стать лучше, пусть пока что и не нашел свой путь, тем более. Вы сейчас думаете, наверно, что я наивен как дитя, раз считаю, что Люциус пытается исправиться? Если бы это было не так, он не оплачивал бы Нарциссе лучших врачей, выписывая их из Италии и Франции, потому что колдомедики Мунго оказались бессильны. Он не стал бы сотрудничать с авроратом МАКУСА, пытаясь помочь поймать Пожирателей, оставшихся верными идеям Волан-де-Морта. И он не появился бы сегодня здесь, беспокоясь о сыне. Конечно, под всем вышеперечисленным кроются и другие мотивы, кроме благородных порывов. Зная Люциуса, в этом сомневаться не приходиться. Но если в куче грязи может найтись хотя бы крупица золота, то это уже не просто куча грязи, а потенциальный золотой прииск. Я прошу у вас прощения, потому что его гнев должен был выплеснуться на меня, но вы встретились ему раньше.

— Но сэр… Кристоф…

Месье Велар лишь с улыбкой кивнул, показывая, что Гермиона может обращаться к нему как ей комфортно.

— Возможно это не мое дело, но… Разве вы заслуживаете его гнев? — чуть покраснев, спросила она, решив оставить в стороне сомнительный, на её взгляд, вопрос о становлении Малфоя-старшего на праведный путь. — Я хочу сказать… Драко так тепло о вас отзывался. Вы столько для него сделали…

— Дело в том, что Люциус ожидал от меня другого, — грустно улыбнулся Кристоф. — Однако моя совесть просто не позволила мне оправдать его ожидания. Теперь он винит меня не во всех, но во многих несчастьях его семьи. Что ж… в одном он точно прав — без меня не случилось бы разлада между отцом и сыном.

— Думаю, во многом благодаря именно их разладу Драко так изменился в положительную сторону, — задумчиво проговорила Гермиона, гадая, чего же именно Люциус мог хотеть от Кристофа в отношении сына, но не решаясь спросить. Возможно, сам Драко что-то об этом знает. — Раньше он слишком был похож на своего отца. Теперь же…

— Он похож на меня, — с улыбкой закончил её мысль Кристоф. — Люциус каждый раз упрекает меня в этом.

— А я бы на его месте сказала спасибо.

— Вы невероятная девушка, мисс Грейнджер, — ласково сказал Кристоф, и искорки в его золотистых глазах вспыхнули ярче. — Я мечтал с вами познакомиться еще до того, как вы начали отношения с Драко. Я много слышал о вас от разных людей и читал в прессе. Вы очень похожи на человека, которого я знал когда-то…. который изменил всю мою жизнь. Теперь я понимаю, что вы с ней похожи не только внешне.

— Где она сейчас? — тихо спросила Гермиона, уже понимая, что вряд ли услышит что-то вроде «долго и счастливо».

— Я не смог её спасти, — просто ответил Кристоф, но боль, отразившаяся в его взгляде, была такой ошеломляюще безграничной, что Гермиона почувствовала, как на глаза наворачиваются слезы.

— Простите…

— Что вы, мисс Грейнджер! — месье Велар порывисто встал и вышел из-за стола, и вдруг она почувствовала, как он ласково, совсем по-отечески гладит её по голове. — Вам незачем извиняться. Человеческая память жестока, и я искренне благодарен вам за то, что вы хотя бы на миг воскресили перед глазами её образ.

Убаюканная мягкими движениями его руки в своих волосах, Гермиона не поняла сама, как оказалась в его объятиях, теплых, ласковых и словно родных. Тихонько всхлипнув ему в плечо, она зарылась лицом в дорогую серую ткань и закрыла глаза, прижавшись крепче. Кристоф не отстранялся и ничего не говорил, позволяя ей раствориться в ощущениях и воспоминаниях и растворяясь в них сам, пусть они оба сейчас и думали о совершенно разных людях.

— Простите, Кристоф, — понимая, что и так злоупотребила его добротой, пробормотала Гермиона, отстраняясь. — У меня… как будто сработал триггер…

— Вам не нужно извиняться или что-то объяснять, — снова повторил хозяин дома, осторожно усаживая её в кресло и возвращаясь на свое место за столом. — Верхние обычно «читают» своих собеседников, пусть вы и не моя нижняя. Я тоже напомнил вам кого-то близкого, верно? Думаю, скорее всего, отца.

— Да, сэр… Я стерла ему и маме память, когда началась война, чтобы защитить, — прошептала Гермиона, чувствуя, что может довериться этому человеку с понимающим взглядом невероятных золотистых глаз. — И до сих пор пытаюсь побороть заклятие Обливиэйт. Безуспешно…

— Обливиэйт… — задумчиво пробормотал Кристоф, решительно вставая и направляясь к книжным полкам справа, с литературой на английском языке. Кинув беглый взгляд, он безошибочно выбрал одну из книг и протянул Гермионе. — Вы знакомы с трудом Аттикуса Леоне о механизмах памяти?

— Нет, сэр, — отозвалась она, принимая из его рук большой том в черной коже с золотым тиснением на обложке. — Хотя я изучила всю доступную литературу Хогвартса и «Флориш и Блоттс» по этому вопросу.

— Что ж, не гарантирую, что найдете тут все ответы и универсальный рецепт по возвращению памяти, но у Аттикуса, несомненно, свежий взгляд, который, возможно, поможет вам взглянуть на проблему с другой точки зрения. Можете пользоваться книгой так долго, как вам будет необходимо. Никакой спешки нет.

— Спасибо, сэр, — Гермиона подняла на него благодарный взгляд, и Кристоф улыбнулся, видя, как засияли её заплаканные глаза.

— Не за что, Гермиона. Лекси! — вдруг позвал он, и в кабинете с громким хлопком появилась низенькая домовуха, одетая в опрятное платьице и передник с нашитой на нем лилией.

— Месье звал Лекси? — с достоинством пропищала она, не кланяясь Кристофу, как это сделал бы обычный домовой эльф.

— Да, спасибо, что пришла, присаживайся, я хочу тебя кое с кем познакомить, — ответил Кристоф, задорно подмигивая ошарашенной Гермионе, во все глаза смотрящей на устраивающуюся в соседнем кресле эльфийку. — Лекси, это моя гостья Гермиона Грейнджер. Гермиона, познакомьтесь с Лекси, старшей эльфикой особняка. Она работает у меня по контракту уже десять лет и является начальницей остальных домовиков.

— М-м-м… очень приятно познакомиться, Лекси, — наконец смогла выдавить из себя Гермиона, переварив полученную информацию. Когда-то давно Драко рассказывал ей, что Кристоф считает равными абсолютно всех существ, любой расы, пола, вероисповеданья и политических убеждений. Её тогда невероятно восхитил подобный взгляд на мир, но почему-то, будучи сама рьяным борцом за права домовых эльфов, Гермиона не сопоставила мировоззрение Кристофа с этими волшебными существами. Как глупо с её стороны! И вот теперь живое воплощение всего того, за что она пыталась бороться, сидит рядом с ней в чистой форменной одежде и смотрит на нее с ошеломляющим чувством собственного достоинства во взгляде.

— Лекси очень рада познакомиться с мисс Грейнджер, — вежливо, без единой нотки подобострастия, пропищала домовуха.

— Мерлин! — Гермиона возбужденно вскочила и заходила по кабинету. — Кристоф! Это… свободный домовой эльф?! Лекси! Ты свободна и работаешь на месье Велара по контракту? За зарплату? Я всё правильно поняла?

— Мисс Грейнджер очень сообразительная мисс, — кивнула Лекси, как показалось, с тщательно скрытой иронией.

— Это просто поразительно! — Гермиона наконец плюхнулась обратно в кресло и, пытаясь собраться с мыслями, схватилась за стакан воды, еще в начале встречи предложенный хозяином дома.

— Драко поведал мне о ваших неудачах с хогвартскими домовиками, — сказал Кристоф и пояснил для Лекси: — Гермиона пишет научную работу по истории твоего народа, которая в последствии должна будет стать законодательной базой для освобождения всех домовых эльфов от многовекового рабства и перевода их на официальный оплачиваемый труд.

— Мисс Грейнджер взялась за большую работу, — уважительно пропищала домовуха, сузив свои огромные выразительные глаза. — Очень-очень тяжелую работу. Но мисс далеко не первая пытается освободить домовиков…