— Кажется, да, сэр… В то утро после нападения, в Большом зале, вопреки вашему приказу я настояла, чтобы вы рассказали мне новости от авроров. Вы обещали, что мы вернемся к этому позже в клубе…
— Очень хорошо, — искренне похвалил Драко, слегка ущипнув её напряженные торчащие соски. — Но это не всё. Есть еще версии?
— Нет, сэр. Простите… — гадая, когда еще успела накосячить, пробормотала Гермиона и тут же почувствовала легкий шлепок по груди.
— Тебе не хватает самодисциплины, когда ты возбуждена. Когда я приказал тебе не издавать ни звука, чтобы не мешать Гаррету и Люси, ты застонала. Как ты считаешь, это является нарушением?
— Да, сэр. Но я совсем не помню ничего такого…
— Об этом я и говорю — возбуждение лишает тебя контроля. В следующий раз постарайся получше сосредоточиться, когда услышишь очередной приказ.
— Да, сэр.
— Я буду варьировать интенсивность воздействия. Если в какой-то момент станет слишком горячо, ты должна тут же мне сказать. Тебе всё понятно?
— Да, сэр, — отозвалась Гермиона, решив не спрашивать, что значит «горячо». Всё равно через несколько секунд станет ясно.
— Ты помнишь свое стоп-слово? — кровать мягко прогнулась, когда Драко сел рядом.
— «Поттер», сэр.
— Очень хорошо. Держи ноги раздвинутыми и постарайся не двигаться, — холодно сказал он, и в тот же миг на её живот пролились горячие капли. Огненно-горячие капли.
— М-м-м… — простонала Гермиона, усилием воли заставив себя не дергаться. — Это воск, сэр?
— Да. Сейчас будет еще теплее, — ответил Малфой, опуская свечу чуть ниже, и красные струйки расчертили округлую грудь. Гермиона рвано выдохнула, но застонала, лишь когда одна из капель растеклась по розовому камешку её соска. Следующие капли легли опять на живот, но в этот раз свеча в руке Драко расположилась еще ниже над нежной кожей, и воск теперь совсем не успевал остывать в полете. Стоны стали громче, но Гермиона его не остановила, напротив, между раскрытых лепестков её нижних губ показались свежие капли смазки. Навстречу им потянулась дорожка красного воска, но перед тем, как скользнуть ниже, замерла в самом низу живота, а Драко всё также холодно предупредил:
— Не сдвигай ноги, иначе получишь еще десять ударов паддлом по твоей бедной выпоротой попке.
— Да, сэр.
И Драко резким движением разом выплеснул весь накопившийся расплавленный воск на клитор и обрамляющие его нежные лепестки. Гермиона закричала. Между ногами словно вспыхнул огонь, но мгновенно потух, оставляя после себя приятное тепло. Малфой что-то шепнул, и повязка исчезла с её глаз. Следующее заклинание полностью очистило тело от воска.
— Ты отлично справилась, — улыбнулся он, сбрасывая рубашку и устраиваясь между её ногами. — Моя хорошая девочка, вот твоя награда.
И его нежный прохладный язык скользнул по измученному клитору, остужая жар воска и пробуждая новый огонь, разгоравшийся изнутри неотвратимо и безжалостно. Его ласки были чуткими и дразнящими, и уже буквально через минуту бедра Гермионы резко задвигались, словно она пыталась прижаться к нему еще крепче и впитать каждое медленное движение умелого влажного языка.
— Драко… — вырвался из её груди полустон-полувсхлип. — Пожалуйста…
— Сейчас, милая, — горячо прошептал он, напоследок нежно касаясь губами гиперчувствительного клитора, готового взорваться от переполняющего его напряжения. — Помоги мне немного, подними ножки.
Гермиона почувствовала, как он собирает обильно текущую смазку и переносит её на узкое колечко сжавшегося ануса, а потом аккуратно ввинчивает туда уже знакомую ей маленькую пробку.
— Вот так-то лучше, — он поднялся и, наскоро избавившись от брюк, снова устроился у нее между ногами.
— Пожалуйста, сэр… — Гермиона уже почти плакала от неудовлетворенного возбуждения, в котором пребывала уже несколько часов и которое наконец достигло своей точки невозврата.
Подхватив её под бедра, отчего выпоротые ягодицы отозвались ощутимой болью, Драко вошел в нее невыносимо медленно, заполняя собой полностью так, как ей хотелось больше всего. Начав дразняще и неторопливо, буквально сразу же он сорвался на резкие властные толчки внутри её горячего желанного и податливого тела. Гермиона металась под ним в исступлении, и сквозь стоны Малфой различал свое имя, и это сводило его с ума еще больше. Безумно желая ощутить её всем телом, он сделал над собой усилие и сосредоточился, невербально сняв заклинание, удерживающее её руки, и тут же обнял свою прекрасную нижнюю, забывшуюся в страсти. Острые женские ноготки впились ему в спину, но он не чувствовал боли, всё сильнее вбиваясь в горячее отверстие и ощущая через тонкую стенку твердую пробку, расширяющую узкую задницу.
Гермиона забилась в его руках и громко вскрикнула, кончая, и горячая пульсация обхватывающих его член стенок влагалища едва не заставила его потерять контроль, но Драко огромным усилием удержался и, дождавшись, когда она затихнет, осторожно вышел и залил тугими горячими струями спермы её бедра, живот и грудь.
— Не стирай, — тяжело дыша, приказал он, падая рядом с ней. — Хочу, чтобы ты пахла мной.
— Да, сэр, — невнятно пробормотала усталая Гермиона, не открывая глаза. — Я тоже этого хочу.
Он устроил её голову у себя на плече, и она, вдохнув его головокружительный аромат, смешанный с терпким запахом пота и спермы, расслабилась и провалилась в короткий сон, которого требовало её измученное усталое тело. Когда она открыла глаза, Драко всё еще нежно обнимал её, вытянувшись во весь рост на постели.
— Сколько я спала? — сонно пробормотала она, любуясь лежащим рядом с ней мужчиной.
— Минут десять. Поспи еще, тебе нужен отдых. Это был долгий тяжелый день.
— Не хочу, — капризно ответила Гермиона, приподнимаясь и нависая над ним, растрепанная, покрытая тонкой корочкой подсохшего семени, но сыто-довольная и прекрасная. — Поцелуй меня.
— Это приказ? — тоном строгого Доминанта спросил он, но иронично поднятая бровь выдавала его с головой.
— Да! А если не подчинишься, накажу! — Гермиона запустила руку в его платиновые волосы, наслаждаясь ощущением шелка под своими пальцами. Её собственные волосы больше напоминали ей тонкие жесткие проволочки.
— Как интересно, — его рука легла ей на задницу, уже расцветшую всеми оттенками синего и фиолетового, и слегка сжала, напоминая о том, кто тут всё-таки главный. — И какое же наказание ты изберешь для меня, моя леди?
— Зависит от того, как ты будешь себя вести, — промурлыкала Гермиона, касаясь его губ нежным поцелуем. И тут же взвизгнула, резким рывком оказавшись под ним.
— Я не любитель перемены ролей, — выдохнул он в перерыве между поцелуями и сладко прикусил её нижнюю губу. — За свитчем тебе к Стефану.
— Я шучу, — улыбнулась Гермиона, с удовольствием ощущая на себе вес мужского тела. — Мое место здесь, под тобой. Во всех смыслах. Драко, я…
— Не надо, не говори ничего. Сегодня и так было сказано слишком много. Сейчас самое время помолчать обо всем.
Гермиона взглянула в его усталые глаза и лишь кивнула. Она не станет добавлять ему печалей. Сегодня ему не раз пришлось встать между ней и угрозами извне, и он справился, заслонив её собой от забот, как и полагалось настоящему Верхнему. Настоящему мужчине.
— Давай я вытащу из тебя пробку и пойдем в душ, — наконец улыбнулся Драко, заметив, что Гермиона загрустила, задумавшись.
— Что? Вместе? — мысль о совместном душе мгновенно выдернула её из размышлений.
— Конечно, — как будто это было чем-то само собой разумеющимся, отозвался Малфой, выбрался из постели, абсолютно не стесняясь собственной наготы, и направился к двери, ведущей в санузел. — Идем. Нет ничего такого в том, чтобы принять душ вместе. Ты пережила сегодня публичную порку, неужели после этого тебя настолько смутит помыться со мной?
— Нет, конечно. Если только ты не обещаешь вести себя прилично, — на лице Гермионы было такое шкодливое выражение, что Драко только усмехнулся и многообещающе подмигнул:
— Разве я когда-то был пай-мальчиком?
Вначале Малфой еще пытался сделать вид, что действительно привел её мыться, но всё закончилось тем, что он прижал её грудью к холодной плитке и жестко оттрахал, грубо впечатывая в стену, прямо под горячими потоками льющейся сверху воды. А потом долго и нежно ласкал мыльными руками, шепча на ушко пошлые глупости.
После ужина, заказанного прямо в комнату, Гермиона устало вытянулась на постели, и Драко, отправив магией тарелки обратно на кухню, плюхнулся рядом с ней, беззаботно улыбаясь.
— Хорошее настроение? — глядя на него, она против воли тоже улыбнулась.
— А с чего ему быть плохим? Не самый чудесный день в моей жизни так чудесно завершается. С тобой, — он протянул руку и погладил синяки на её ягодицах, судя по их виду, доставлявшие много неудобств, хотя она не подавала виду. — Давай я все же залечу их. Тебе наверняка жутко больно сидеть.
— Нет, Драко. Они нужны мне. Пожалуйста, оставь, — Гермиона серьезно взглянула ему в глаза без единого намека на шутливость, и Драко лишь кивнул. Она права. Они нужны ей как напоминание о том, через что она прошла и какой храброй была. Как напоминание о том, кто скрывается под маской примерной умницы-отличницы и храброй героини войны.
Стук в дверь заставил Гермиону испуганно дернуться.
— Ты ждешь еще кого-то?
— Нет, — спокойно ответил Драко, поправляя белоснежный халат и вставая, чтобы открыть.
— Простите за беспокойство, мистер Малфой, — с безупречно вежливой улыбкой сказал стоящий за дверью дворецкий, который встретил их днем в парадной особняка, — но у месье Велара появилось окно, и если это возможно, он хотел бы встретиться с мисс Грейнджер, как обговаривали ранее.
— Конечно. Спасибо, Джон. Передай Кристофу, что мисс Грейнджер с удовольствием встретится с ним. Я сам провожу её.