Глава 17 Поход по магазинам

Я сжимаю руку Молли, когда мы входим в магазин спортивных товаров. Я всегда думал, что обручусь тогда, когда попрошу ее руки, а не наоборот. На самом деле это не имеет значения, поскольку женщина, с которой я хочу провести остаток своей жизни, очевидно, думает также.

Хотя это забавно.

Даже если бы мы не поженились, не смогли бы избавиться друг от друга. Кровь связывает нас с ней различными способами, но мне больше всего нравится тот, который делает ее самой счастливой. Тот, который позволяет ей выплеснуть свои эмоции и поиграть, и которым она делится со мной, потому что это то, что она действительно хочет делать.

— Зачем мы сюда пришли? — с любопытством спрашивает она, обнимая меня за талию.

Улыбаясь, я кладу руку ее на плечи.

— Ну, если мы собираемся пожениться и сделать это как положено с семьей и прочим дерьмом, тогда, думаю, мне нужно что-то соответствующее этой теме понимаешь? — объясняю я небрежно.

Сворачиваю налево в проход с бейсбольными принадлежностями. Молли пожимает плечами и больше ничего не говорит, пока мы, пройдя мимо перчаток и мячей, не останавливаемся перед бейсбольными битами.

Деревянная не годится — она быстро сломается. Возможно пластиковая, но сколько нужно сделать взмахов, чтобы кого-то ею нокаутировать?

Внезапно мой взгляд падает на что-то столь прекрасное, что у меня перехватывает дыхание. Выбросив вперед руку, я пробегаюсь пальцами по всей ее длине и счастливо вздыхаю. Единственное, от чего у меня перехватывало дыхание раньше, — это была моя милая Молли, и все же сейчас я сталкиваюсь с другой вещью исключительной красоты, которая совершенно по-другому захватывает мои чувства.

— Она прекрасна, папочка, — тихо говорит Молли.

Я слышу благоговение в ее голосе — вероятно, она воспринимает ее так же, как и я, и это только дает мне уверенность в том, что делаю правильный выбор. Бита тяжелая, алюминиевая и черная, в тон серебристо-черной цветовой гамме нашей предстоящей свадьбы.

Сделав глубокий вдох, я беру ее со стеллажа и мягко отталкиваю Молли. Убедившись, что она стоит достаточно далеко от меня, я отвожу руку с битой назад и резко выбрасываю ее вперед, издав короткий смешок от свистящего звука, который она издает, когда рассекает воздух.

— Да? — с усмешкой спрашиваю я.

— Определенно, — отвечает она, восторженно кивая головой.

Положив биту на плечо, я протягиваю руку своей девушке. Собираюсь устроить для нее чертовски хорошее времяпрепровождение и церемонию, которую она не забудет до конца своей жизни.

Все, что нам нужно сделать, — это выбрать место и разослать приглашения.

  Молли строит мне рожицу, и я смеюсь.

— Говорю тебе, я доверяю этому парню, — снова повторяю с ухмылкой. — Он имеет сан в какой-то церкви или лицензию или еще какое-то дерьмо, чтобы делать это. Как только все будет сделано, и я смогу поцеловать свою невесту, он получит свои деньги и уедет. Если что-то произойдет, гарантирую, что он будет вести себя так, будто никогда о нас не слышал.

Я откидываюсь на спинку стула и, зацепив большими пальцами подтяжки, ожидаю, пока Молли обдумает мое предложение. Я знаю, почему она так колеблется. Это потому, что за все время, что мы действительно были вместе, я ни разу никого не упомянул потому что, честно говоря, никто для меня не имеет значения. Но нам нужен этот парень и я не знаю, как еще заставить ее это понять, кроме как тысячу раз повторить, что я ему доверяю.

— Как его зовут? — спрашивает она, скрестив руки на груди и выставив вперед подбородок.

— Джеймсон.

— Повтори, откуда ты его знаешь? — просит она, нахмурившись.

— Детка, я же сказал тебе: в тот первый и единственный раз, когда мы с тобой поссорились, я вышел, чтобы остыть, и встретил его в том старом баре на Бликер-стрит. Мы разговорились с ним за кружкой пива, и он рассказал о себе какую-то сумасшедшую хрень. Иногда мы вместе тусуемся.

— Когда? Когда вы, ребята, тусуетесь? — интересуется она, с подозрением сузив глаза.

Откинув голову назад, я тяжело вздыхаю.

— Моллс, детка, ты меня слушаешь? Мне просто интересно, потому что я говорил тебе это пять минут назад.

— Я забыла, — невозмутимо отвечает она.

— Хорошо, — вздохнув, говорю я и закидываю руки за голову. — Иногда, когда ты спишь пару дней подряд, я выхожу прогуляться. Заглядываю в старый бар на Бликер-стрит и там встречаю Джеймсона. Мы говорим обо всем подряд. О нас с тобой, о нем и его безумном дерьме и о том, как забавно, что мы с ним друзья, потому что у нас нет ничего общего. А потом, через пару часов разговоров, мы оплачиваем свои счета и расходимся. Я иду домой к тебе, а куда он уходит, я не знаю. Это не мое дело.

И я повторю это снова, даже если мне придется делать это следующие пять лет.

— О, точно! Ты говорил мне это, — хихикает она.

Закрыв глаза, я делаю глубокий вдох, незаметно качая головой, а затем, улыбаясь, снова смотрю на свою милую Молли.

— Однажды ты загонишь меня в гроб, милая, — тихо говорю я со смехом.

Задрав ноги на стул и усевшись по-турецки, Молли тянется ко мне и притягивает мой стул к своему так близко, что они практически соприкасаются. Наклонившись, я кусаю ее за палец, рыча как собака, на что она хихикает в ответ.

— Серьезно, детка. Тебе не против, чтобы Джеймсон сделал это для нас? — спрашиваю и, наклонившись, целую кончик ее пальца.

— Если ты ему доверяешь, меня это устраивает, — отвечает она, пожимая плечами.

— Круто, — говорю я с улыбкой. — Мы можем пойти сегодня в бар и поискать его. Уверен, что он будет там, но если нет, то мы можем выпить по паре кружек пива и побыть той раздражающей парой, которая сидит в одной из кабинок, целуясь и воркуя друг с другом.

— Могу я взять Джиджи? — задает она вопрос тихим голосом.

— Не сегодня, детка, — отвечаю я, качая головой. — Она нам не понадобится — я же сказал тебе, он хороший чувак. На самом деле, я думаю, тебе стоит приберечь Джиджи до того времени, пока мы не соберем всю семью на нашей свадьбе, хорошо?

Надувшись, Молли отворачивается, но я, протянув руку, нежно поворачиваю ее лицо к себе.

— Хорошо?

— Ладно, — бурчит она.

Я улыбаюсь тому, как сейчас она идеально играет роль маленькой рассерженной девочки, вероятно ожидая, что я передумаю и уступлю ей, но этого не произойдет.

Джеймсон — хороший человек.

Я бы поставил на это свою жизнь, и если он облажается, уверен, что Молли без колебаний исправит его ошибки.

— У меня идея, — говорю я, вставая. — Почему бы нам не искупаться, не выбрать самое красивое платье, которое у тебя есть, и не пойти в бар? Я напьюсь и позволю тебе воспользоваться мной.

Я подмигиваю ей, и маленькая рассерженная девочка тут же исчезает. Молли быстро встает, макушкой едва доставая до моего плеча, и ухмыляется.

— Думаю, мы должны немного повеселиться сегодня вечером — только мы вдвоем, не так ли? — интересуется она, соблазнительно прикусывая нижнюю губу.

Обхватив ее лицо руками, я улыбаюсь ей.

— Это всегда только мы, Моллс. Всегда.