— Стой! — кричу ему.

Мы бежим целую вечность. Усталость притупляет мои органы чувств. Все следы выглядят одинаково. Кусты мешаются по пути. Плащ цепляется за низкие ветки, отвлекая. Холод превращает моё дыхание в пар. Останавливаюсь. Впереди, всё также далеко от меня, застывает на месте и огонёк.

Не понял.

Среди шелеста слышится смех. Однако, подняв глаза вверх, я не вижу, чтобы ветки качались. Разворачиваюсь. Кругом сплошной лес. Всё одинаковое. Свет погас. Сумрак. Голова кружится. Обнажаю меч. Внезапно осознаю, что слышу смех своего братца-бастарда.

Что происходит? Он преследовал меня всё это время?

— Кто здесь? Покажись!

Мой приказ остаётся без внимания. Деревья как будто ещё ниже склоняются надо мной. Я сгибаюсь. Задыхаюсь. Холодно. Мне не по себе. Неприятное ощущение в животе не имеет ничего общего с голодом, а действие алкоголя выветрилось ещё в пути. Остался только жуткий страх и чувство, что я со всех сторон окружён врагами.

И все они смеются надо мной.

Внезапно лучшим местом в мире кажется то, где остались мои спутники. Я бы вернулся к ним, без колебаний, но тут же осознаю, что окончательно и бесповоротно потерялся в этом лесу.

ЛИНН Кенан снова прижимает меня к кровати. Ловит мой подбородок. Его рот искривляется в омерзительной ухмылочке, язык облизывает губы.

Он всё ближе. Я сжимаюсь. Плачу.

А затем он начинает истекать кровью. Она льётся прямо из его рта, но он продолжает улыбаться. Продолжает смеяться. Его ухмылка хуже любых его слов. Его руки касаются меня везде. Его голос слышится отовсюду.

— Ты убийца, Линн. Убийца.

По бокам от него стоят принц и волшебник. Они с ужасом смотрят на меня и испуганно отшатываются. На их лицах написано отвращение.

Тело Кенана падает на меня. Всё такое же смеющееся.

— Убийца и шлюха. Никем больше ты уже не станешь.

У меня в руке оказывается кинжал. Я вновь вонзаю его в грудь этого урода, будь он проклят.

А затем в Хасана.

И в принца.

И только потом просыпаюсь.

Распахиваю глаза и жадно глотаю ртом воздух, доступ к которому перекрыл мой ночной кошмар. Сердце яростно колотится в груди. Я чувствую его пульсацию даже в висках. На мгновение мне кажется, что этот стук сливается со звуками леса, словно будучи частью его. А может быть, это просто уханье совы, смеющейся надо мной. Накрываю ладонями лицо. Это всего лишь сон. Я покинула Сильфос, бросила Кенана. Бросила всё. И никакая я не убийца. Не хладнокровная, по крайней мере. Да, может, я и убила этого человека, но он это заслужил. У меня не было иного выбора. Это было самозащитой. Никак иначе я бы сбежать не смогла. Я должна была это сделать. И не жалею об этом.

Но это вовсе не значит, что я продолжу убивать людей. Особенно тех, кто не сделал мне ничего плохого.

Я смотрю на Хасана, лежащего рядом. Мальчик крепко спит, никак не реагируя на мои резкие движения. Его окружает аура невинности. Он всего лишь ребёнок, отважный ребёнок. Он сказал нам, что был в Дионе, но в какой-то момент потерялся и оказался в Сильфосе после нескольких дней пути. Кто мог отпустить его в это путешествие одного, такого юного и беззащитного? Если бы он хотя бы был умелым магом… Но, как мы заметили, он по собственной же ошибке превратился в лягушку, что говорит не в его пользу. А кто мог бы пойти с ним? Похоже, у него нет никого, кроме сестры, и именно это вынудило его отправиться на поиски лекарства самому, несмотря ни на что. Принцу плевать на трагедию мальчика, он даже посмеялся над этим, сказав, что Стихии благоволят юному магу, раз их пути пересеклись, потому что детишкам не по плечу миссии для взрослых героев — таких, как он. Как будто его можно хотя бы с натяжечкой назвать кем-то вроде «героя». Придурок.

Осматриваюсь вокруг, ищу его взглядом… И понимаю, что принца здесь нет.

Потерять его было бы большим облегчением, но пока рано об этом думать. Место, где он находился, пустует. Его сумка лежит без присмотра, намекая на то, что он где-то неподалёку, хотя я удивлена, что он всё ещё не решил, что с него хватит, и не побежал обратно в замок, не попрощавшись. Возможно, он просто встал, чтобы изучить местность. Чтобы утром удивить меня и Хасана своим прекрасным ориентированием на местности в собственном королевстве.

Взвешиваю вариант несколько долгих секунд. В принципе, такое вполне в его духе.

И всё же, хоть я и пытаюсь снова заснуть, проходит несколько минут, а я так и не слышу его шагов, и это меня напрягает. Сколько времени уже прошло? Снова оглядываюсь по сторонам, поднимаясь на ноги. Кажется, ещё стоит глубокая ночь, хотя я не вижу ни луны, ни звёзд, потому что небо закрыто огромными кронами деревьев. Чувствую себя отдохнувшей, наверняка я проспала несколько часов. Тогда почему же ещё темно, если уже должен быть рассвет?

В груди нарастает беспокойство, из-за чего я убираю руку в карман платья, где храню кинжал. Тот же самый, которым я убила Кенана. Холодная металлическая рукоятка приятно ложится в руку. Оглядываюсь вокруг. Ничего. Тишина. Настолько жуткая, гнетущая тишина, что хуже любого звука.

— Принц? — шепчу неуверенно. Разворачиваюсь, разглядывая деревья. Их ветви внезапно кажутся мне когтями, готовыми вонзиться в меня, но я понимаю, что это всего лишь игра воображения. — Принц!

Никто не отвечает. Он не здесь. С ним же не могло ничего случиться, ведь так? Не скажу, что беспокоюсь за него, потому что он тот ещё самовлюблённый хам, но мы заключили взаимовыгодную сделку. Если бы он оставил нам свои деньги и меч, я бы ни слова не сказала, но, проверив забытую сумку, вижу, что там только сменная одежда и ещё пара вещей.

В любом случае, потерять даже это скромное имущество не хотелось бы. Я-то уже настроилась на великое противостояние, в результате которого он склонит голову предо мной и признает, что мы, женщины, ничуть не хуже мужчин или что ему не сравниться со мной умом. Было бы неплохо.

— Линн?

По имени меня зовёт не принц, а Хасан, разбуженный моими криками. Разворачиваюсь к нему, хватая сумку нашего спутника. Мальчик зевает, трёт глаз рукой и растерянно взирает на меня. Я подхожу к нему, крепко сжимая рукоять кинжала в кармане.

— Принца нет, — сообщаю ему.

— Может, отлучился по зову природы… Или задумал нас напугать… — Если второй вариант, то я порежу его на маленькие кусочки и пошлю в столицу Сильфоса с запиской: «Мы спасли вас от самого бесполезного правителя во всей Маравилье. Можете не благодарить».

Хасан смеётся своим звонким детским голоском, и я не могу сдержать маленькой улыбки. Протягиваю ему руку, помогая встать.

— Выспался? — спрашиваю, как ни в чём не бывало.

— Да, вполне! Я так хорошо спал и… — Тебе ничего не кажется странным?

Волшебник моргает непонимающе. Запрокидываю голову, глядя на кроны деревьев.

— Уже должен быть день, я уверена. Но… ни одного лучика солнца не видно. Сейчас только едва-едва заметные сумерки.

Лицо мальчика становится испуганным. Он так резко хватает меня за руку и сжимает, что я напрягаюсь на секунду, но затем окидываю его взглядом и решаю оставить, как есть. Я бы предпочла, чтобы ко мне никто не прикасался без необходимости. Напоминает о том, как ещё совсем недавно меня хватали против воли и делали, что хотели. Теперь я свободна и не позволю прикасаться ко мне без разрешения.

— Думаешь, мы попали в беду?

— Не знаю. Но лучше бы разыскать принца и убраться отсюда как можно дальше. Не нравится мне это место.

Хасан энергично кивает, и я передаю ему свою котомку, пока сама несу вещи принца. Мы едва успеваем пройти пару шагов, как тьма вокруг сгущается. Я хмурюсь и останавливаюсь, оглядываясь. Меня тянет вернуться. Пойти в противоположном направлении и бросить принца, если с ним и вправду что-то случилось, путь сам разбирается. Он же хотел стать героем и спасать девиц? Ему ведь нужно пройти непростые испытания, чтобы доказать свою отвагу и всё такое. Самое время начать… Однако в итоге во мне побеждает добрая сторона. Мы найдём его, убедимся, что он отделался лёгким испугом, а там посмотрим. Есть уже на моей совести один труп, не хочу всю жизнь терзать себя за то, что бросила на произвол судьбы престолонаследника.

Ничему тебя жизнь не учит, Линн. Тебя бы никто спасать не стал, тем более этот самый престолонаследник.

Я смотрю вниз на Хасана. Он тяжело сглатывает. Ему страшно. Он сжимает мою руку почти до боли.

— Сможешь зажечь свет своей магией? Это было бы очень кстати… Он бросает на меня нерешительный взгляд, но кивает. Не выпуская моей руки, он обыскивает свои карманы и достаёт короткую тонкую палочку, на вид довольно лёгкую. В одной из книг, которые я собирала в борделе, потому что чтение было одним из немногих занятий, что мне разрешались, я вычитала, что подобные инструменты нужны новичкам. С учётом его возраста и неудачного заклинания, превратившего его лягушку, вполне логично предположить, что мальчик ещё только учится.

Взмахнув палочкой и прошептав какие-то слова, маг собирается осветить нам дорогу… …и из палочки вылетает рыба.

Потрясённо моргаю, глядя на землю, где бедное создание хлопает ртом и бьёт хвостом. Смотрю на Хасана, приподняв брови. Он нервно смеётся.

— Свет… Сельдь… Кажется, я перепутал заклинание… Накрываю лицо ладонью. Меня окружают бездари.

— Ладно, неважно. Пошли.

Сжимаю руку мальчика и уверенно тяну его за собой. Мы вместе несколько раз зовём принца, стараясь не обращать внимания на то, что чем дальше, тем хуже видно окружающий лес. С каждый шагом становится темнее, Хасан всё сильнее сжимает мою руку, а я — рукоять кинжала.

Но затем, вдалеке, я замечаю ярко-оранжевый свет.

Факел? Закатываю глаза. Человек?

— Принц?

Но никакого ответа мы не получаем. Плевать. Даже если это не он, случайный путник тоже может нам помочь. Осветит дорогу или подскажет направление. Поэтому мы с Хасаном устремляемся навстречу к нему.