Глава 2

Разговор выбил её из колеи.

Бал выбил её из колеи.

А Джорджиане совсем не нравилось это ощущение, вот почему она так долго оттягивала момент возвращения в общество, в поле зрения его пытливых, осуждающих взглядов. Она возненавидела светскую публику ещё десять лет назад. Не выносила того, что каждый раз, когда она одевалась для улиц Мейфэра вместо своего казино, аристократы пристально за ней следили. Терпеть не могла за то, как они насмешливо смотрели на неё, встречая в салоне у модистки, галантерейной лавке, в книжном магазине и на ступенях дома её брата. За то, что решили судьбу её дочери задолго до того, как Кэролайн сделала первый вздох.

Она отомстила, построив храм греха под носом у этого самого общества, выискивая секреты его членов изо дня в день в течение шести лет. Посетители "Падшего ангела" не догадывались, что каждая карта, которую они выкладывали на стол, каждый игральный кубик, который они бросали, принадлежали женщине, которую их жёны повсюду избегали.

Как не знали они, что их секреты были тщательно изучены и занесены в досье, чтобы при малейшей необходимости Чейз мог ими воспользоваться.

Но по какой-то непонятной причине это злополучное место, эти люди и их неприкасаемый мир уже меняли её взгляды, заставляя сомневаться там, где она никогда раньше не сомневалась. Раньше она бы расписала виконту Лэнгли его будущее в простых и мрачных терминах: либо он женится на ней, либо страдает от последствий.

Но теперь Джорджиана слишком хорошо знала, каковы будут эти последствия, и ей не хотелось создавать ещё одно на потеху обществу.

Хотя всё зависело от обстоятельств.

Но она всё же надеялась, что есть и другие способы достижения желаемого.

Она ступила на балкон и сделала глубокий вдох, отчаянно желая, чтобы свежий воздух заставил её поверить, будто эта ночь и обязательства не имеют значения.

Апрельская ночь была ясной и сулила множество перспектив. Джорджиана прошла дальше, очутившись в темноте, где чувствовала себя в своей тарелке. Остановившись, она перевела дыхание и облокотилась на мраморную балюстраду.

Три минуты. В крайнем случае - пять. И потом она вернётся обратно. В конце концов, Джорджиана пришла на бал не просто так. Игра стоила свеч, ведь, если она выиграет, тогда обеспечит Кэролайн безопасность и жизнь, которые сама никогда не сможет ей дать.

При одной этой мысли в ней вспыхнул гнев. Она обладала невероятным могуществом. Одним росчерком пера, одним щелчком пальцев в стенах её клуба Джорджиана могла уничтожить человека. Она владела секретами самых влиятельных британских мужчин и их жён. Она знала об аристократах больше, чем они сами знали о себе.

Но при этом не могла защитить свою дочь. Не могла дать ей ту жизнь, которую она заслуживала.

Без помощи этих самых аристократов.

Без их одобрения.

И вот она стоит здесь, вся в белом, с торчащими из головы перьями, и ей ничего так не хочется, как прошествовать сквозь тёмный сад до стены, перелезть через неё и отправиться домой, в свой клуб. Вернуться к той жизни, которую она построила. Которую выбрала.

Джорджиана подумала, что придётся снять платье, чтобы взобраться на стену.

Жителям Мейфэра может это не понравиться.

Её мысли прервала стайка молодых женщин, высыпавшая на балкон из бального зала, они хихикали и перешептывались так громко, что их, без сомнения, могли услышать соседи.

– Я не удивлена, что он предложил ей потанцевать, – усмехнулась одна из них. – Наверняка, он надеется, что она выйдет замуж за игрока, который потратит все её деньги в его клубе.

– Так или иначе, – подхватила другая, – она ничего не выиграет от танца с герцогом-убийцей.

Конечно, они обсуждали Джорджиану. Естественно, она была предметом разговоров всего общества.

– Но он остаётся герцогом, – предположила другая, – каким бы глупым прозвищем его ни наградили. – Девушка была умнее остальных. Ей не выжить среди своих подруг.

– Ты не понимаешь, Софи. На самом деле он не герцог.

– Он ведь владеет титулом?

– Да, – с раздражением ответила первая девушка. – Но он так долго был боксёром и женился на женщине ниже его по положению, это всё меняет.

– Но законы наследования по праву первородства...

Бедняжка Софи пыталась привести факты и воспользоваться логикой, чтобы убедить остальных. Её подруги ничем таким не владели.

– Это не важно, Софи. Тебе не понять. Дело в том, что она ужасна. И каким бы огромным приданым ни обладала, никогда не найдёт достойного мужа.

Джорджиана скорее бы сочла предводительницу этой стайки ужасной, но её мнение никто не разделял, приспешницы девушки закивали и согласно закудахтали.

Джорджиана придвинулась ближе, ища лучшую точку обзора.

– Ясно, что ей нужен титул, – высказала мнение главная девушка. Она была миниатюрной и невероятно худой, а её волосы будто пронзало множество стрел.

Джорджиана понимала, что не ей судить о причёске, учитывая тот факт, что у неё самой в волосах присутствовала половина оперения цапли, но стрелы - это уже чересчур.

– Ей не заполучить в мужья и простого джентльмена. Не говоря уже об аристократе. Даже на баронета рассчитывать не стоит.

– Строго говоря, это не аристократический титул, – заметила Софи.

Джорджиана больше не могла молчать.

– Ах, Софи, как вы не поймёте? Правда никого не интересует.

Слова прозвучали как гром среди ясного неба, и все шесть девушек повернулись к Джорджиане, на их лицах отразилось удивление. Вероятно, ей не следовало привлекать к себе внимание, но теперь явно придётся идти до конца.

Она вышла на свет, и две девушки ахнули. Софи моргнула. А их "маленький Наполеон" умудрилась посмотреть на Джорджиану свысока, хотя и была дюймов на восемь ниже.

– Вы не участвуете в беседе.

– А стоило бы, вам не кажется? Раз являюсь её темой.

Следовало отдать им должное, у девушек хватило порядочности изобразить на лице огорчение. Чего нельзя было сказать об их лидере.

– Я не хочу, чтобы люди видели, как я с вами разговариваю, – жестоко проговорила она, – боюсь, ваш позор может запятнать мою репутацию.

Джорджиана улыбнулась.

– Я бы не стала переживать по этому поводу. Мой позор удел... – она сделала паузу, – птиц более высокого полёта.

Глаза Софи расширились.

– У вас есть имя? – спросила Джорджиана.

Глаза девушки сузились.

– Леди Мэри Эшхоллоу.

Конечно, её фамилия Эшхоллоу. Отец нахалки был одним из самых отвратительных мужчин в Лондоне – бабник и пьяница, который, без сомнения, наградил жену сифилисом. Но он являлся графом Холборном и потому этот глупый мирок его не осуждал. Она вспомнила, собранное на него и его семью досье в "Падшем ангеле". Графиня - злобная сплетница, которая с радостью топила бы котят, если бы считала, что это поможет ей продвинуться по социальной лестнице. Двое детей, сын учится в школе, а дочь проводит свой второй сезон.

Дочь, очевидно, ничем не отличалась от родителей.

Леди она была или нет, но девушка явно заслуживала нагоняй.

– Скажите. Вы обручены?

Мэри застыла.

– Это всего лишь мой второй сезон.

– Ещё один и вас станут считать старой девой, так ведь? – продолжила довольная собой Джорджиана.

Удар пришёлся точно в цель. Взгляд девушки метнулся из стороны в сторону так быстро, что другой мог бы и не заметить. Но только не Чейз.

– У меня есть несколько поклонников.

– Ммм. – Джорджиана мысленно перебирала факты из досье Холборна. – Берлингтон и Монтлейк, насколько я понимаю, по уши в долгах, они вполне могут закрыть глаза на ваши недостатки, чтобы получить доступ к приданому.

– Не вам рассуждать о недостатках. И приданом, – фыркнула Мэри.

Бедняжка не знала, что Джорджиана была на пять лет старше и на пятьдесят опытнее в общении с существами куда хуже, чем маленькая девочка с острым язычком.

– Да, но я не притворяюсь, что не нуждаюсь в приданом, Мэри. Однако лорд Рассел явно сбит с толку. Зачем такому порядочному человеку, как он, пытаться заполучить кого-то вроде вас.

У Мэри отвисла челюсть.

– Кого-то вроде меня?

Джорджиана откинулась назад.

– Девушку с абсолютным отсутствием хороших манер

Колкое замечание задело. Мэри отшатнулась, словно ей дали пощёчину. Подруги прикрыли свои разинутые рты ладонями, едва сдерживая смех. Джорджиана выгнула бровь.

– Когда объектом издёвок становитесь вы сами, это уже не так весело?

Внезапно Мэри пришла в ярость. Что было вполне ожидаемо.

– Мне нет дела до вашего приданого. Никто не возьмёт вас замуж. Не узнав, кто вы на самом деле.

– И кто же я? – спросила Джорджиана, расставляя ловушку. Желая, чтобы девушка в неё попалась.

– Дешёвка. Потаскуха, – безжалостно заявила Мэри. – Мать незаконнорожденной, которая, скорее всего, тоже превратится в потаскуху.

Джорджиана ожидала услышать первое обвинения, но не последнее. В её жилах закипела кровь. Она шагнула на свет, льющийся из бального зала, и тихо спросила:

– Что вы сказали?

На балконе воцарилась тишина. Другие девушки уловили предупреждение, сквозившее в её словах, и обеспокоенно забормотали. Мэри сделала шаг назад, но гордость не позволила ей отступиться.

– Вы слышали.

Джорджиана подошла ближе, вынуждая девушку выйти из лучей света и погрузиться во тьму. В царство Чейза.

– Повторите.

– Я...

– Повторите ваши слова, – ещё раз сказала Джорджиана.

Мэри крепко зажмурилась и прошептала:

– Вы дешёвка.

– А вы трусиха, – прошипела Джорджиана. – Как ваш отец и отец его отца.

Глаза девушки распахнулись.

– Я не имела в виду...

– Имели, – тихо сказала Джорджиана. – И я могла пропустить мимо ушей то, как вы меня назвали. Но вы тронули мою дочь.

– Я прошу прощения.

Слишком поздно. Джорджиана покачала головой. Наклонилась вперёд. И прошептала:

– Когда мир вокруг вас рухнет, вспомните этот момент.

– Мне очень жаль! – воскликнула Мэри, почувствовав искренность в словах Джорджианы. Всё верно. Чейз не давал пустых обещаний.