Генри замерла на миг, глядя на сцену, два ее спутника подошли з ней.

— Эта не нужна, — Генри указала на Лишу. — Двух других оберегаем, сколько можем.

— Нам убить ее? — спросил Ленивый.

— Да, если не сдастся. Мы тут не для вреда. Но навредить можем. Ты, — она указала на Лишу, — бросай сталь, иначе из тебя потечет кровь. Ты, — она указала на другую женщину, — бросай сталь, или ребенок пострадает.

Женщина с ребенком взвесила варианты и бросила меч на ковер у ее ног.

— Что ты делаешь, Эмин? — спросила Лиша. — Мы можем их одолеть.

— Последний шанс, — сказала Генри. — Брось меч.

— Я не…

Хлыст ударил и обвил шею женщины, и Странный потянул, лишил ее равновесия и потащил в стол. Лиша рухнула на пол, отпустила меч, потянула за шнурок на шее.

— Убить ее? — спросил Ленивый во второй раз.

Генри пожала плечами.

— Без разницы. Мы тут только за ними, — она пошла вперед, игнорируя женщину на полу, пытающуюся дышать, приблизилась к той, что была с ребенком.

— Ты Дроан? У тебя ребенок от него?

Эмин Дроан встала и кивнула с упрямым взглядом.

— Ты любишь его все равно? — спросила Генри.

— Да.

— Хорошо. Тогда сядь и молчи. Может, вы оба выживете.

Генри повернулась, увидела, как двое из ее группы глядят на Лишу. Женщина убрала хлыст с шеи и пятилась к столу.

Генри покачала головой.

— Просто свяжите ее, как и того гада, — она махнула на не реагирующего Нильса Брековича.

— А остальные? — спросил Странный, вытащил веревку и склонился, чтобы связать руки Лиши за ее спиной. — Кровавых должно быть больше.

— Не важно, — сказала Генри и плюнула на шерстяной ковер, будто из большого кота, с полосками и оскалом на голове, он явно не хотел умирать. — Нам не хватит людей, чтобы искать всех. И тут те, кто важен. Последний Брекович. Последний, у кого остались яйца.

47

Андерс

Они услышали крик даже в дюжине шагов от палатки. Андерс не видел ничего, но был уверен, что звук был как когда терзали кота. Даже Черный Шип застыл и посмотрел на палатку.

Они не сразу смогли дойти до лагеря, Андерс нес их обоих. Нога Шипа была сломана и не могла выдерживать вес. Андерс делал всю работу. Когда они прибыли в лагерь, они пережили вопросы о том, что Шип был еще жив, и их отвели к палатке Розы.

— Я, кхм, оставлю тебя тут, босс, — сказал Андерс. — Не хочется видеть… — он махнул на палатку. — То, что там происходит.

— Роды, видимо, — Шип выглядел бледнее то ли от ран, то ли от мысли об этом. — Все это хоть раз в жизни проходили, Андерс.

— И это уже было тяжело. Думаю, мне мудрее уйти и найти нам выпить. Чтобы потом отпраздновать. После того, как это закончится.

— И как я пройду внутрь без твоей поддержки? — Шип сжал плечо Андерса, подчеркивая то, что он никуда не уйдет.

— Уверен, один из тех парней поможет, — Андерс кивнул на солдат, сторожащих палатку Розы. — Или та, она красивая. Что еще хотеть от костыля?

— Мы идем, Андерс, — Черный Шип склонился, заставляя Андерса шевелиться с ним, чтобы они оба не упали.

Еще крик сотряс воздух в палатке. Андерс видел, как многие люди ужасно умирали, но никто не кричал с такой болью.

— Знаешь, босс, роды — грязное дело. Это не место для мужчин.

Еще крик, решимость сменилась безнадежной агонией.

— Особенно для таких, как мы. Есть разница между жизнью и смертью, и, боюсь, мы не должны видеть жизнь.

— Молчи, Андерс, — прорычал Шип.

Они были у входа в палатку, и солдаты снаружи потрясенно посмотрели на Шипа. С восторгом. Так смотрели на героев, переживших невозможное. Им лучше было не знать правды.

Шип поднял ткань на входе. Внутри было темно и жарко, и от запаха Андерс скривился. Это был запах мочи, фекалий и чего-то еще, что он не хотел определять. К сожалению, Шип уже шел, и Андерсу пришлось шагнуть внутрь к кошмару.

Глаза Андерса не сразу привыкли, а потом он пожалел. Палатка выглядела так, словно внутри прошла буря, устроив резню. Кровь и ткань в крови украшали все, он видел это на всей мебели.

Мопс стоял у входа, глаза были большими, прикованными к сцене на кровати. Люсиль и другая женщина, высокая, с телом кузнеца, стояли у кровати и помогали госпоже.

Роза стояла на четвереньках, сжимая кровать, тяжело дыша. Ее лицо, обычно красивое и спокойное, было потным, бледной маской боли и усталости. Андерс со своего места видел, что ее ноги были в липкой крови.

Андерс замер, и даже попытки Шипа не сдвинули его с места. Он смотрел, как Роза слабо дышала, тужилась, а потом закричала, ее лицо исказилось.

— Андерс! — зарычал Шип, но Андерс стоял, качая головой, не мог отвести взгляда от сцены перед ним, желая больше всего сделать это.

— Я так не думаю.

Мопс заметил их, шагнул вперед и обнял Шипа неловко, но Андерс не замечал этого, пока женщина на кровати кричала.

— Р-р-р… Ш-ш-шип-п… — пролепетал Мопс.

— Да. Спокойно, Мопс.

— Да, — медленно сказал Андерс, не глядя. — Мальчик был не в себе, когда мы подумали, что ты мертв, босс. Плакал, как девочка, увидев твое падение со стены.

— Э-э-э-э-это…

— Да, знаю, Мопс. Не бойся, никто не подумает о тебе плохо.

— Что с ним? — спросил Шип.

— Получил по голове, защищая твою жену. Теперь ему сложно говорить, хотя он все еще думает ясно.

— Бетрим? — голос Розы был пронзительным, полным боли и усталости.

— Да, любимая, — Бетрим склонился, и в этот раз Андерсу пришлось почти нести босса к кровати.

Сцена вблизи выглядела еще хуже. Простыни были в пятнах нездоровых цветов, главным был красный. Андерс стал смотреть на крышу палатки.

— Нужно еще тужиться, миледи, — сказала Люсиль.

— Ты жив, — сказала Роза, и Андерс заметил настоящие эмоции в ее голосе. Странно, что это его так потрясало.

— Миледи, тужьтесь!

Крик разорвал воздух, Андерс скривился, желая закрыть уши руками. К сожалению, ему приходилось держать Черного Шипа, и крупный мужчина сжимал Андерса до боли.

Андерс опустил взгляд — случайно — и он обнаружил, что было хорошо видно задницу Розы.

— Ох, блин! — выругался он и быстро посмотрел на крышу. Он был уверен, что в его глазах были слезы, и он не хотел участвовать в таком снова.

— Голову уже видно, миледи. Тужьтесь!

Андерс чуть не посмотрел, но направил взгляд к голове Розы. Ее лицо было бледным, Андерс считал это неправильным, когда она столько тужилась, скрипя зубами. Она зажмурилась и напряглась.

— Что я могу? — спросил Шип, в его голосе была паника, какую Андерс еще не слышал.

Похоже, трем женщинам на и у кровати было не до Шипа и Андерса, и тем пришлось стоять и смотреть на то, что мужчинам не стоило видеть. Андерс был уверен, что убежал бы с криками из палатки, опустошая желудок, хотя в нем ничего не осталось, но Шип сжимал его.

— Еще немного, миледи. Глубоко дышите. Раз. Два. Три. Тужьтесь!

Роза закричала. Шип сжал Андерса сильнее. Люсиль, стоя за Розой, вытащила что-то маленькое, бледное и в крови из нее.

— Вот и все, миледи. Она вышла, — сказала Люсиль, ее лицо было мрачным.

— Эм, — сказал Андерс. — Они разве не кричат сильнее?

— Она в порядке? — Роза все еще была на четвереньках, дрожала от усталости. Люсиль взяла нож и разрезала странную веревку из плоти, соединяющую ребенка и мать. Андерс отвел взгляд, чтобы сохранить достоинство. Роза смотрела на Шипа.

— Она…

— Жива, — подтвердила Люсиль, быстро укутав ребенка в плотную ткань.

— Хорошо, — сказала Роза, ее глаза закатились, и она рухнула.

— Миледи? — Люсиль закончила укутывать ребенка. — Миледи? Черт. Возьми ребенка, — она передала сверток Андерсу.

— О, ну уж нет, — Андерс покачал головой.

— Мопс! — Люсиль сунула ребенка Андерсу, и ему пришлось взять его одной рукой, придерживая отца другой. — Позови лекаря.

— Это нормально? — спросил Шип, глядя то на Розу, то на ребенка.

Андерс застыл и не знал, что делать. Маленькое сморщенное личико в свертке ткани шевелилось, глаза были закрыты.

— Ох, блин, — выдохнул Андерс.

— Расслабься, — приказала ему Люсиль. — И не урони ее, — она повернулась к Шипу, на ее лице была тревога. — Такое не нормально, но она потеряла много крови.

Женщины работали быстро, хотя Андерс не мог понять, что они делали. Они ухаживали за потерявшей сознание Розой. Шип склонился, глядя на маленький сверток в руках Андерса.

— Такая кроха, — сказал Черный Шип с потрясением в тоне. Он явно хотел взять ребенка, но с одной рукой, которой сжимал Андерса, не мог ничего поделать.

Лекарь прибыл быстро, Мопс втолкнул мужчину в палатку. Активность вокруг Розы усилилась, и Андерс видел острые предметы, которые часто использовали в волшебном искусстве лекарей.

Мопс подошел, и Андерс передал ему Черного Шипа, его увели к ближайшему стулу. Сидеть было тяжело со сломанной ногой, но мужчина справился. Как только его усадили, Андерс медленно и осторожно отдал ребенка в здоровую руку Шипа. Было странно видеть, как Черный Шип улыбался маленькой жизни. Зрелище было не самым приятным из-за шрамов на его лице.

Все это было слишком для Андерса, и он ощущал опасные пальцы трезвости. Шип даже не отвел взгляда от крохи, когда Андерс повернулся и пошел к выходу, игнорируя безумную активность у кровати. Он не мог ничего там сделать, жизнь Розы была в руках лекаря.

Снаружи свежий воздух чудесным образом придал Андерсу сил. День был холодным, тучи неподалеку намекали на дождь. Андерс надеялся, что будет ливень и смоет всю кровь.

Он шатался, но не от выпивки. Андерс устал. Это была не так же усталость, какую ощущала Роза, если она хоть что-то сейчас чувствовала, но Андерс и не вытолкал из себя живое существо. И он устал не так, как Шип. Андерс знал лично, каким утомительным было возвращение из мертвых. Но он все равно устал. Устал до костей, нуждался в теплой кровати, в теплом теле рядом и паре бутылок виски только для себя.

Андерс оглянулся на палатку и понял, что внутри был шкаф с выпивкой. Обычно он пошел бы на все, чтобы напиться, но не хотел идти туда.

Стражи у палатки смотрели на Андерса, один с сочувствием, другой мрачно. А потом они перевели взгляды и вдруг выпрямились, глядя на другого, на что-то за обмякшим Андерсом. Он повернулся и увидел, как генерал Верит хромает к ним, его лицо было осунувшимся. Было что-то в том, как генерал шел, его шаги были легче.