- Жанна и Лэтти немного приуныли, - продолжал Гена, - все театры и клубы закрыты, мероприятия отменены. Но главное, что мы все здоровы. Да и в городе больных мало. Но береженого Бог бережет...
- А не бережёного - конвой, - невесело пошутила Наташа, и они коротко усмехнулись.
Потом Наташа позвонила в Черноречье маме и узнала, что там тоже все здоровы и в селе все спокойно, вот только в магазине недавно раскупили все муку, крупы и сахар, а в аптеке - все маски.
- Я стала шить маски, чтобы скоротать время с пользой, - сказала мама, - из дома выхожу редко, только в магазин. А маски сдаю в аптеку по 10 рублей... В городе женщины тоже шьют, но просят рублей по 20-30. А были по полтора рубля. Твой любимый "ветеран" все еще ездит, и дядя Вася при нем - на боевом посту.
"Ветераном" Наташа называла старенький, но еще добротный и бойкий автобус, неустанно снующий в Черноречье и обратно с бессменным водителем - усатым весельчаком Василием Ивановичем.
- Похоже, кто-то за время пандемии сколотит себе состояние на крупе, туалетке и масках, - заметила Наташа, - вот так, ситуация, как лакмусовая бумажка, показала подлинную сущность каждого человека. Одни стараются поддерживать друг друга и помогать нуждающимся, а другие из всего извлекают выгоду.
- А волонтеры какие молодцы, - сказала мама, - приносят продукты и лекарства одиноким или беспомощным людям и никаких денег за это не берут, даже от чаевых отказываются. Славные ребята! Мне тоже предлагали помощь, да спасибо, я пока сама обхожусь.
Навицкой-старшей в марте исполнилось 82 года.
- Твое поколение - просто уникум, - с уважением сказала Наташа, - недавно в новостях прошел сюжет о женщине твоих лет, ветеране блокады. Она записалась в волонтеры, водит микроавтобус и на нем развозит продукты.
- А я, видно, пропустила этот выпуск, - вздохнула мама, - ничего, попрошу Катю или Олю, они мне в интернете найдут. Нас жизнь хорошо закалила, Наточка. Да и ваше поколение тоже - молодцы. Вот Катя и Оля, пока их театр на карантине, тоже пошли в волонтеры, сказали: чем дома бока наращивать, лучше будем людям помогать.
Младшие сестры Наташи, двойняшки Катя и Оля, работали в городском театре - гримершей и костюмершей.
- А что у тебя? - спросила мама. - Книгу пишешь?
- Да, но пока не очень хорошо продвигаюсь. А так - все здоровы. Витя-младший шкодничает. У старшего на носу прения сторон, он использует свободные дни, чтобы хорошо подготовиться и разгромить обвинение. Ну а Ефим нашел себе новое дело и подрядил нас с Беллой для независимого адвокатского расследования.
О том, что дело касается Макаровых и об убийстве Антона Наташа решила пока не говорить маме. Навицкая-старшая была знакома с этой парой и очень уважала Антона после того, как он принимал роды у Наташи. Ингу мама недолюбливала, считая слишком амбициозной и высокомерной.
- Фима сделал нам пропуска, - продолжала Наташа, - и с завтрашнего дня мы приступаем к работе.
- Ох, Наточка, - вздохнула мама, - так я и знала, что долго ты дома не усидишь, все ищешь себе дело. Вот как в Джамете в прошлом году...
- Но какой результат, - возразила Наташа, - мы вернули украденный артефакт в музей и сняли обвинения с профессора Светлова... Да еще сосватали его с Алисой! Я не зря старалась.
- Ты, конечно, молодец! - согласилась мама. - Но все же будь сейчас осторожна. Вирус ведь спрашивать не будет, есть ли у тебя пропуск или нет...
- Конечно, я всегда осторожна, - заверила Наташа, - маски, перчатки, санитайзер... - она рассмеялась. - Удобно для криминальных элементов и хулиганов: надел маску, очки, капюшон, и родная мать не узнает! Перчатки напялил - и никаких отпечатков пальцев! Занавесился таким образом, и хулигань - не хочу! Ни одна видеокамера лицо не зафиксирует!
Мама тоже посмеялась и заметила, что Наташа может это обыграть в одном из своих детективов: "Нет худа без добра, Наточка, вот тебе и сюжет!". А разговаривая по скайпу с сестрами, Наташа вспомнила свои слова о маскировке "хулигань - не хочу". "На ноже и скалке были только отпечатки пальцев Инги... Это может значить либо то, что убийство все-таки совершила она, либо то, что преступник был в перчатках. Надо указать на это Фиме. Пусть потребует исследовать оба орудия преступления на предмет наличия микрочастиц кожи, резины или целлофана. Если это будет целлофан - то следует подозревать женщину, которая красит волосы. В каждую упаковку с краской вкладывают пару одноразовых перчаток. Инга краской не пользуется: у нее аллергия на все красители для волос. Даже от хны или басмы глаза слезятся и щеки пятнами покрываются. А во-вторых, ей это и незачем. У Инги от природы чудесный платиновый оттенок, о котором многие женщины только мечтают. Такой никакими суперкрасками не получишь. Если резина - это сложно. Сейчас резиновые перчатки носят многие: врачи, полицейские, продавцы, волонтеры и простые граждане, остерегающиеся вируса. Если шерсть или кожа - тоже сложно. Погода держится холодная, и теплые перчатки тоже в ходу!"
Наташа позвонила Когану.
- Вижу, ты уже активно работаешь по делу, - похвалил ее адвокат, - спасибо, Ната! Обязательно потребую. Но чует моя чуйка, это окажется резина, и придется нам подозревать пол-Питера!
*
Нетерпение и сыщицкий азарт разбудили Наташу по армейской привычке в шесть часов утра. За окном было темно, низко нависли тучи, над тротуаром и мостовой вилась белым шлейфом поземка. Фонтанка в свете фонарей почернела и рябила на ветру. "Зимой только что теплового удара не было, а в апреле задуло с севера", - подумала Наташа, выходя из ванной комнаты. Поглядывая в окно, она достала утепленные джинсы, длинный толстый свитер и водолазку. Она была очень плотной и немного тесной в груди, но высокий воротник надежно защищал шею от холода и ветра.
Чтобы застегнуть джинсы, пришлось с силой вдохнуть и задержать дыхание. "Ничего, займусь расследованием, побегаю по городу, быстро вернусь в прежнюю форму!" - подумала Наташа, выходя из комнаты.
На этот раз она благополучно миновала очередной автомобильчик посреди коридора у камина, аккуратно подобрала и откатила к стене, чтобы никто не наступил и не сломал. "Витя-маленький очень любит эту пожарную машинку и очень расстроился бы, если бы ее раздавили..."
Пока грелась в микроволновой печи Наташина любимая "Четыре сыра", Навицкая отправила СМС Белле. Ответ пришел моментально: "Привет! Я тоже завтракаю. Давай в восемь у Гостинки, ОК?" "ОК", - ответила Наташа и посмотрела на часы. Прекрасно, она как раз успеет дойти пешком, если пойдет по Садовой. А потом они спустятся на "зеленую ветку" и отправятся на "Василеостровскую"...
Наташа приколола пропуск к длинному черному пуховику, надела маску и бросила в сумку бактерицидный гель для рук, влажные салфетки и на всякий случай - две пары резиновых перчаток.
Когда она вышла на набережную, ветер сразу бросил ей в лицо пригоршню колючей снежной трухи, но маска снаружи была непромокаемой. Наташа проявила творческую фантазию и заказала себе дюжину масок с принтами в виде морд дикого кота-манула с остроумными надписями. Сейчас ее маска скалила зубы: "Задолбали!!!". "А что, вполне в духе времени и нетривиально, - сказал накануне Уланов. - Только почему все твои маски такие агрессивные и ругаются, как извозчики?" "У верблюда два горба потому, что жизнь - борьба, - отшутилась Наташа, - и манулов принято изображать суровыми и брутальными, с крутым нравом. Да и меня на самом деле задолбала эта ситуевина: пандемия, карантин, разговоры о кускусе и анекдоты о приросте рождаемости к Новому году!" "То есть для тебя это способ выразить свое отношение к сложившимся обстоятельствам?" "Можешь так думать".
Наташа поспешила к мосту, на ходу натягивая теплые перчатки. "Может и лучше, что так холодно, - думала она, - кто его знает, что по вкусу этому вирусу - раз он пришел к нам с юга, вдруг на морозе сразу кони двинет? А то не знаю, на сколько времени у народа хватит терпения сидеть по домам и ждать, пока скажут "можно". У нас терпение товар дефицитный, - Наташа плотнее надвинула капюшон поверх шапки, чтобы не срывало ветром, - вот и преступникам спокойно не сидится, и Фима хлопочет по делу Инги, и мы с Беллой бежим ему на подмогу... Вот недавно опять говорили, что лучше из дому выходить только по необходимости. Но каждый понимает это по-своему. У кого-то необходимость - это пакет гречки и булка хлеба. А у меня подруга попала в беду, и для меня первая необходимость - помочь ей. Я не верю в то, что Инга убила мужа. Но как доказать это следствию и суду? Вот я и спешу найти доказательства Ингиной невиновности. И для меня это веская причина, - Наташа вышла на Сенную площадь.
Обычно в это время площадь была многолюдной: к метро спешили люди, шумела студенческая молодежь, толкались школьники... Сейчас у "Садовой-Сенной-Спасской" было пусто и тоскливо. Только двое в масках вошли в метро. Сонный здоровяк-полицейский посмотрел на Наташу, увидел у нее на груди пропуск, задержал взгляд на "манульной" маске и снова скучливо прислонился к служебной машине.
Наташа словно заново открывала для себя город после двухнедельного затворничества, вдыхала полной грудью холодный влажный воздух, жадно смотрела на дома, дорожные указатели и вывески, которые раньше не замечала, как примелькавшиеся.
Много закрытых магазинов. Одни жалюзи украшает табличка "Закрыто на время карантина", на других - аршинные буквы "Аренда". Почти нет прохожих.
Садовая тоже опустела - или, может, было еще слишком рано. В основном на ней сейчас жили люди, прибывшие из южных стран бывшего СССР, улица изобиловала их магазинами, кафе и лотками с шавермой и хачапури. Наташа чуть не облизнулась под маской, подумав о горячем пирожке с обжигающим сыром... Вот бы купить и слопать хачапури в нарушение всех предосторожностей! Но все было закрыто; никто не прохаживался у лотка, никто не раскочегаривал мини-пекарню и не зазывал, белозубо улыбаясь: "Падхады, красавыца! Палчики аближэш! Только что из печка!".