Зазвонил Наташин телефон.

- Наташ, ты не могла бы позвонить Макаровым? - забыв поздороваться, затарахтела Белла. - Там у них я не понимаю, что. Звоню Инге - телефон отключен. Набираю Антона - отвечает какой-то незнакомый голос и говорит, что Тошка не может подойти. Потом какие-то помехи пошли, сигнал пропал. Что за дурацкая связь! Сидим по домам, как зэки, да еще и со связью траблы!

- А на домашний телефон ты позвонить не можешь?

- Неееееа, - протянула Белла. - У меня в мобильном нет номера их стационарки, а наш аппарат... Мммммм... Он не работает. Разбился, - решила быть честной Измайлова.

- Опять в Ефима запустила? - догадалась Наташа.

- Да ну, - буркнула подруга, - уткнулся с утра в телик, смотрит какие-то шоу про бракоразводные суды и установление отцовства. Я его пять раз просила выйти в магазин за овощами для минестроне, а он - ноль внимания.

- Перешла на супы? - Наташа вспомнила Витин рассказ о том, как Белла увлеклась итальянской кулинарией.

- Ага, а то на выпечке к концу карантина так разожремся, что из квартиры выйти не сможем, в двери застрянем! Фима заодно бы и размялся. Как кашалот уже! А он меня игнорит, а потом говорит: сама сходи! Я и говорю: а есть суп я тоже сама буду? Сам же первым обедать прибежишь. А надо так: кто работает, тот и ест. А он: отстань! Прикинь, нормально? Ну я в него трубкой и засветила, - рассмеялась Белла.

- Попала? - тоже развеселилась Наташа.

- Попала в стену. Как Фима подскочит! Мамма мия! Как будто я ему кипятка в штаны плеснула. Как завопит: с ума сошла, у меня там такие телефоны были в памяти забиты! А я: надо было в книжку продублировать! И когда я прошу, подняться и сходить в магазин! - Белла фыркнула. - Один плюс: пока мы друг на друга орали, время обеда прошло. А потом разошлись по комнатам, бойкотировали друг друга - и пропустили время ужина! И даже не вспомнили - так завелись, что на адреналине и есть не хотелось.

Коган владел такой же огромной квартирой с эркером, как у Наташи и Уланова. Там было достаточно места, чтобы разойтись по разным углам и переживать обиду после очередной семейной бури.

- Может, новую диету запатентуем, - хихикала Белла, - завтракаем, потом орем друг на друга, потом дуемся. Глядишь, и не разжиреем за карантикулы! О! Может, послать в газету рецептик - "Как вернуться в форму после самоизоляции"?

Ссоры Беллы и Ефима были для них чем-то вроде фитнесса, и через 2-3 часа Измайлова и Коган сами над собой смеялись и мирились. И Наташа завидовала им.

По домашнему телефону Макаровых ей ответил слегка раздраженный мужской голос:

- Капитан Гарин, Н отделение! Слушаю!

- Я, наверное, ошиблась номером? - спросила Наташа.

- А кому вы звоните?

- Макаровым. Антону или Инге, - в душу Наташи уже закралась тревога.

- Назовитесь, - потребовал капитан. - Кем приходитесь хозяевам квартиры?

- Что-то случилось?

- Отвечайте, пожалуйста, на вопрос.

В трубке доносились голоса и возня. Кто-то сказал: "Посмотрите, что это там?". Ему ответили: "Осторожно, не сдвигай!". Откуда-то издалека доносились всхлипывания.

- Навицкая, Наталья Викторовна, - назвалась она. - Я подруга Инги и Антона. Но что все же...

- Новицкая? - в трубке зашуршала бумага. - Викторовна? Год рождения, адрес проживания?

- Навицкая. Наталья Викторовна. 1982 года рождения. Набережная реки Фонтанки, дом..., квартира.... Но в чем все же...

Что-то зашелестело и упало. Кто-то выругался. На него шикнули. Кто-то сказал: "Все, можно увозить".

- Я к вам подъеду завтра утром, - сказал капитан, - нужно задать вам несколько вопросов. Когда вам будет удобно?

- Да когда угодно, - вздохнула Наташа, - сейчас всегда удобно.

- Хорошо. К десяти будет нормально?

- Да.

- Витя, можешь пошарить в своей базе в сводке происшествий по городу? - спросила Наташа, закончив разговор по телефону. - У Макаровых в квартире полиция. И они что-то собираются увозить. Завтра к нам зайдет полицейский, чтобы о чем-то меня расспросить, но так и не сказал, что у них случилось.

Уланов прошел в свой кабинет, сел за компьютер.

Пока он искал нужную страницу, Наташа достала телефон и попыталась позвонить Инге.

Но издевательски-вежливый, "секретутный", как говорила Белла, голос женщины-робота упорно талдычил ей, что аппарат выключен; находится вне зоны доступа; данный вид связи недоступен для абонента; абонент не отвечает, И так далее.

- Да ну тебя, дура электронная, - буркнула Наташа.

- Господи, - ахнул Уланов, отпрянув от экрана. - Не может быть...

- Что такое? - встревожилась Наташа.

- Тут пишут, что Антона сегодня днем нашли убитым в собственной квартире.

- О, Боже! - Наташа заглянула через плечо Виктора.

Да, адрес совпадал. Потерпевшему были нанесены побои в область лица и рук и пять ножевых ранений. До выяснения обстоятельств только что была задержана жена потерпевшего.

- Вот почему ее телефон не отвечает, - пробормотала Наташа. - Не могу поверить. Слушай, я же с ними обоими только сегодня утром разговаривала.

Уланов уже набирал номер.

- Фима любой пропуск достанет, - сказал он, - пусть съездит в отделение, чтобы Ингу не допрашивали без адвоката. А то под таким стрессом человек и в убийстве Джона Кеннеди сознается... Фима, привет. Это мне неймется. Послушай, ты ведь знаешь Макаровых? Ну да, ее и мужа... Боюсь, что с ним знакомиться уже не доведется. В сводке по нашей базе пишут, что Антон убит. Ножом, пять ударов. А Ингу задержали. Это точно, что ё-твоё. Я знаю, у тебя пропуск есть... Не мог бы ты съездить на Ваську... Да это не мне нужно, а ей. Ингу сейчас оперы будут трясти. Да, и я о том же. До утра они ждать не будут... Сразу после задержания могут и в неурочное время допрашивать... Кто кашалот? Я уверен, что она пошутила. Ты вовсе не похож на кашалота... Передам! Спасибо, Фима!

- Ефим уже садится в машину, - сообщил Уланов, закончив разговор. - Он все выяснит и позвонит нам. Или заедет.

- Пусть заезжает, - предложила Наташа.

- Да, понимаю. Дефицит общения... Только, - принужденно улыбнулся Уланов, - не угощай его пышками. А то он до сих пор переживает, что Белла сгоряча обозвала его кашалотом.

- Пышек в доме уже нет, - ответила Наташа, - я подвергла их остракизму с сегодняшнего дня, когда с трудом застегнула любимые джинсы. А то сама к концу изоляции превращусь в бегемота.

- Ты не похожа на бегемота, - Уланов вышел за женой на балкон.

Наташа пригладила короткие русые волосы и тоскливо обвела взглядом пустующую набережную. Как ей не хватало прогулок, поездок и купаний возле Крепости! И неизвестно, надолго ли это. Морально очень тяжело, да еще и собственное тело предает ее - пояс джинсов впивается в талию, рубашки угрожающе потрескивают на груди и расходятся на животе. Не расплылась, конечно. Сказываются годы жестких тренировок и закалки в ВДВ. Но форму терять начала.

- Витя, у меня дурные предчувствия, - сказала Наташа, закуривая. - Подождем вестей от Фимы.

- Подождем, - Виктор набросил на плечи Наташи ветровку.

Апрельские вечера становились все светлее. Приближались белые ночи. Какими они будут в этом году? Обычно летом центр города не спит круглыми сутками. По набережной гуляют туристы и теснятся машины. По реке тихо скользят речные трамвайчики - все в огнях, с веселыми оживленными пассажирами... Будет ли это лето нормальным? Или все как сейчас: пустота и печаль и страх, как в блокаду, но уже не перед немецкими бомбардировщиками, а перед чем-то невидимым, но, если верить официальным сводкам, не менее пугающим, чем налеты "мессеров" и "фокке-вульфов"?..

Наташа щелкнула зажигалкой. "Опять то же самое? Еще одно лето у Питера украдут?" - закралась в душу тревога. И обида за волшебные серебристо-розовые ночи, которые могут пройти над затихшим в страхе городом. Только патрульные будут равнодушно топать своими тяжелыми ботинками по граниту. А им не нужны тихая магическая красота белой ночи, затихшее зеркало реки и алая полоса на горизонте. Для них это работа, и смотреть они будут не на силуэты домов в розовом небе, а выслеживать нарушителя режима самоизоляции. И слушать будут не хрустальную тишину или такую же хрустальную мелодию, а улавливать, не доносятся ли откуда-то голоса гуляющих...

- Слышим лишь ключей постылый скрежет да шаги тяжелые солдат, - негромко сказала она, - вот так, из-за какой-то мелкой дряни весь мир посадили под замок. Киношники наивные люди, Витя. Они стараются впечатлить зрителя какой-нибудь Годзиллой, Чужим, Королевой Мегагирус, лишь бы побольше, да морда пострашнее, да пасть зубастая. А попробовали бы они снять фильм о монстре, которого невооруженным глазом не видно - а ужаса нагнал на всех...

- Кассу не сделает, - ответил Уланов, - зрители за свои деньги, потраченные на билеты и попкорн, хотят видеть именно зубастых, клыкастых и огромных.

- А жизнь зафигачила сюжет пострашнее всех мегагирусов...

*

Зазвонил телефон Уланова.

- Был в отделении, - сообщил Коган, - стою сейчас на Трезини, - щелкнула зажигалка. - Уфф! Кажется, дрянь дело, дети мои. Могу подброситься, поделиться подробностями.

- Приезжай, - ответил Уланов, - а то моя жена по тебе истосковалась, ночь не спит.

- Учись, салага, - усмехнулся Коган, глава и владелец адвокатской конторы "КУНИ", где кроме него и Уланова работали еще Игорь Никольский и Белла. - Вот как надо - чтобы женщины тебя бессонными ночами ждали! Это тебе не на брэйн-рингах призы сшибать!

- Добрый вечер, - донеслось в трубке, - полиция, сержант Петров. У вас есть пропуск?

- Доброй ночи, сержант, - в трубке зашелестели бумаги, - вот мой пропуск, по которому я могу перемещаться по всему городу и весям. Преступники, знаете ли, и в карантикулы не дремлют, и режим изоляции им не указ, так что адвокатам всегда работа есть.

- Почему вы без маски?

- Потому, что дырка для сигареты в ней не предусмотрена, а другим способом я курить не отваживаюсь. Неловко, знаете ли, штаны спускать на улице.