Я снял его шорты, скользнул рукой между нами и сжал твёрдый член. Кира простонал мне в губы, дрожа от прикосновения.

Мы тёрлись друг об друга, я обхватил оба наших члена в руку и позволил Кире толкаться. Он держал моё лицо в ладонях, двигался всё жёстче и жёстче, раскачивал бёдрами, искал в моих руках освобождения. Кира с силой меня поцеловал, скользнул языком в рот, и я чувствовал, как набухает его член.

— Чёрт, Мэтт, — простонал Кира. — Уже скоро.

— Хочу почувствовать, как ты кончаешь, — прошептал я в губы. — Нас вместе.

Кира толкнулся в последний раз, его тело напряглось, член дёрнулся. Горячее семя выплеснулось между нами, Кира со стоном запрокинул голову.

Он был невероятно красив.

Его тело выгнулось от удовольствия, и я тоже кончил. Вскинул бёдра, сжимая член крепче, обильно излился, и Кира после фыркнул мне в шею.

— Чёрт, недалеко мы ушли.

— И даже не разделись до конца, — добавил я.

Кира засмеялся, скатился в сторону, на постель.

— Давай в душ.

— У меня голова кружится.

Кира приподнялся на локте.

— Плохо? Блин, Мэтт, я не заметил…

Его оборвал мой смех.

— Нет-нет. Всего лишь оргазм. — Я поерзал, последние отголоски удовольствия покидали тело. — Лучший вид головокружения.

Кира хохотнул, слез с кровати и взял меня за руку. Медленно потянул за собой, поцеловал в припухшие губы.

— Выглядишь тщательно оттраханным. У тебя та самая блаженная усмешка и сонный взгляд.

Я прыснул.

— Что ж, тщательно трахаться будем позже. Сначала душ и ужин.

Кира ухмыльнулся и повёл меня в ванну, даже не сняв до конца шорты.

* * * *

После ужина мы заговорили о сеансе у Тамары. Я повторил, что слышал слова Киры обо мне и уточнил, есть ли у него какие-то вопросы.

— На самом деле да. Но не о словах Тамары.

— Хорошо. Спрашивай что угодно.

— Почему она тебе не нравится? Это же не борьба характеров, — заявил он. — Потому что в профессиональном плане, как полицейский, ты бы сошёлся с ней прекрасно. И обычно ты не настолько резок с людьми. Но почему Тамара забирается тебе под кожу?

Я убрал тарелку в раковину и опёрся об стойку.

— Знаешь, я и сам думал. Много. И не то, чтобы она мне не нравилась…

— Тогда что такое?

Я нервно выдохнул.

— Она, эм… пугает меня.

— Чего?

У меня вырвался смешок.

— Ага, странно, знаю. Но, кажется, так и есть. Не уверен, если честно.

Кира встал передо мной и положил ладони на плечи.

— Что ты имеешь в виду? Объясни.

Я заглянул в его тёмные глаза и обнаружил только беспокойство. Улыбнулся, глубоко вздохнул и произнёс:

— Постоянно жду, что Тамара заявит, что я не справлюсь. С детьми. Знаю, она предостерегает или типа того, и я не в лучшем состоянии, чтобы задумываться о детях и долгосрочных планах. Лучше проживать день за днём и фокусироваться на нас с тобой, на тебе, на мне, не думая об отцовстве. Или, в моём случае, не думать, что кто-то скажет, что я отцом стать не могу…

Кира моргнул, и я оборвал нервное бормотание.

— Погоди, — проговорил он с округлившимися глазами.

— Ты хочешь детей? Типа по-настоящему?

— Ну, я говорил про детей прежде, просто особо не задумывался! Не серьёзно. Никогда за всю жизнь я не считал это реальным. Никогда не хотел.

— А теперь?

— Теперь… Вроде как да! — признал я. — Я могу помочь десяткам детей в клубе, и это прекрасно. Но не желаю, чтобы кто-то заявлял, что я недостаточно хорош для собственного ребёнка. В смысле, я хочу для этих детей лучшей жизни. Хочу подыскать им хорошие дома, дать безопасность, образование, будущее. Но свои дети. Что ж, блин. Почему бы нет? Мы же можем стать папами, верно?

Кира приоткрыл рот, но затем медленно расплылся в улыбке.

— Эм, конечно..? — Он умолк, как бы задавая вопрос.

— Ты не хочешь детей? — спросил я. Потом осознал, что не стоило думать наперёд. — Если нет, то всё нормально. Мы точно не обязаны…

На этот раз он заглушил моё бормотание мягким поцелуем.

— Думаю, стоит обсудить. Если честно, я считаю мысль восхитительной, но сейчас она явно не в приоритете. Как ты и сказал, нам нужно сосредоточиться на нас самих.

— Знаю, — согласился я. — Просто не хочу, чтобы Тамара ставила мне диагнозы и объявляла непригодным для роли отца.

Кира, улыбаясь, вновь меня поцеловал.

— Мэтт, ты станешь отличным отцом.

— Думаешь?

— Знаю. Но начнём, пожалуй, с собаки.

Я с облегчением рассмеялся. Мы откровенно поговорили, и мне стало лучше после признания.

— Итак, большая или маленькая? Девочка или мальчик? Длинная или короткая шерсть?

Кира прыснул.

— Мэтт, невозможно проконтролировать всё. Слышал, что правильный щенок сам выбирает хозяина, поэтому узнаем, когда это случится.

* * * *

Утром мы с Кирой вышли на пробежку, вернувшись домой, забрались в душ, долго целовались, занялись любовью в постели и бок о бок приготовили завтрак. Точно по времени подъехали к БК, забрали Клоди и Руби и направились к дому для проблемных детей.

Старое классическое здание стояло в нескольких кварталах от клуба. Несколько ребят во дворе настороженно наблюдали, как мы поднимаемся на крыльцо. Я постучал в дверь. Вышедшая навстречу женщина чуть ли не зарычала на меня, пока я не представился.

— Меня зовут Мэттью Эллиот. Я звонил вчера по поводу места для двух детей.–Я отступил в сторону, чтобы стало видно Руби и Клоди за моей спиной.

Женщина улыбнулась. Она была невысокой и крепкой словно борец. С короткими седыми волосами и суровым лицом. Немного напомнила Босса. Но без шуток, сразу было ясно, что жизнь, посвящённая бездомным детям, складывалась нелегко.

— Заходите, — проговорила женщина. Она пожала руку мне, затем Кире. Её ладонь была мозолистой, а хватка — сильной. Джина Шарп представилась детям и показала дом.

— Общая гостиная и кухня. Мы едим в столовой. Одна смена готовит, вторая убирает. Вы самостоятельно стираете. Я помогаю, но горничной не работаю, — произнесла она по пути наверх. Мы молча переглянулись и последовали. — Спальни на втором этаже. Если захотите остаться, то имейте в виду, что комната на четверых, а ванна на всех. Спальни без дверей. За исключением моей. И она под запретом, при любом условии.

Дом был старым, на полу и стенах виднелись потёртости, но было чисто. А главное — лучше, чем в мусорном баке.

Джина объяснила правила и предупредила, что детей поощряет, но не может заставлять их ходить в школу.

— Сделка расторгается, если появляются наркотики. Принимаешь, доставляешь, продаёшь — уходишь прочь. Никаких оправданий, никаких исключений.

Я понял, что улыбаюсь. Мне Джина понравилась.

— Отлично звучит, — сказал я. Посмотрел на Руби и Клоди. — Что думаете?

Клоди глянула на брата. Оглядев гостиную в последний раз, Руби пожал плечом и кивнул. — Наверно.

Я похлопал парнишку по плечу.

— Молодец.

— Когда хотите въехать? — уточнила Джина.

— Сегодня, — за детей ответил я.

Женщина тепло улыбнулась им.

— Есть какие-то вещи, которые нужно забрать?

Клоди помотала головой.

— Нет. Рюкзак со мной.

Джина улыбнулся.

— Значит, ты готова.

Я объяснил, что Руби занимается в школе и секции ММА и планирует получать стипендию. А Клоди большую часть дня проводит со мной. Я бы в конце концов записал её в школу, но пока был доволен, что дал крышу над головой.

— Можем привезти их после обеда, — обратился я к Джине. — У Руби тренировка с Аризоной сегодня, а Клоди должна помочь с кое-чем особенным.

— С чем? — поинтересовалась девочка и прищурилась. — Ты же не в школу меня тащишь?

Я рассмеялся.

— Не-а. Не сегодня. После обеда есть работа, поэтому у нас всего несколько часов.

Кира вопросительно глянул на меня, но промолчал, пока мы не вышли, пообещав Джине вернуть детей во второй половине дня. Сначала мы поехали в БК, и вскоре стало ясно, что я радуюсь новому жилью детей больше, чем они сами. Естественно, что они тревожатся, но мне стало намного легче; хотя бы на улицах по ночам они бродить не будут.

На парковке у клуба я объяснил Руби, что внутрь мы не пойдём и вынуждены ехать по другим делам. Подождали, пока парнишка не зайдёт внутрь. Я чувствовал, как Кира сверлит взглядом мой затылок.

— Мне вообще захочется знать, куда мы собираемся? — уточнил он.

Я посмотрел на него, следом на Клоди на заднем сидении и расплылся в улыбке.

— Собираемся завести собаку!