Совершенно потерялся. В его прикосновениях, вкусе, просто в нём.

На этот раз, остановившись, он прижался своим лбом к моему и облизнулся.

— Душ выключился, — сказал Кира. — Клоди скоро выйдет.

— Хм-м. — Я провёл языком по нижней губе, пробуя. — Вот это поцелуй.

Кира улыбнулся и медленно закрыл глаза, не отстранившись.

— Не смог сдержаться, — прошептал он. — Я тебя люблю, Мэтт. Твои слова, твоё отношение к Клоди, забота… Ты хороший человек.

Я нахмурился, услышав комплимент.

— Конечно.

Кира подался назад и серьёзно посмотрел на меня.

— Разве ты сам не видишь, что делаешь? Сколько добра в этом?

— Я всего лишь помогаю паре детей.

— Мэтт, признай свои заслуги. — Кира чмокнул меня в губы. — Ты первым ругаешь себя, но последним вспоминаешь про что-то хорошее.

— Думал, скромность — это достоинство, — с улыбкой отозвался я.

Кира помотал головой и повернулся в сторону коридора, из которого вскоре должна была выйти Клоди. Прошептал: — Знаю, мы обсуждали, что когда дети в доме, шалить не будем, но может быть сегодня…

— Сделаем исключение? — подхватил я.

— Слегка обойдём правила, — пояснил Кира. — Потому что ты так меня поцеловал…

— Я поцеловал? Вроде бы, ты целовал меня.

Клоди показалась в гостиной. Девочка была одета в мою старую футболку, доходящую ей до колен, её волосы замотаны в полотенце.

— О, эй, выскочка, — сказал я, поднимаясь. — Мы устроим тебя и тоже пойдём в кровать, ладно?

Она кивнула и тихо проговорила:

— Ладно.

Села на диван и, как только я приготовился накрыть её одеялом, устроилась на подушке. Я взял было пульт, но Клоди попросила не выключать телевизор. Она едва прошептала это, уставившись в экран. Наверно, ей не нравилось засыпать, не зная, где находится Руби. Он всё чаще бросал её посреди ночи, и несчастная малышка снова чувствовала себя одинокой. Если спать с телевизором было проще, то я не смел отказывать.

— Конечно, — согласился я. Пролистал каналы, нашёл какие-то мультфильмы и убавил звук. — Если что-то понадобится, кричи, хорошо? Можешь постучать к нам.

Девочка кивнула, не отрываясь от экрана. Она моргала всё медленнее, её веки тяжелели.

— Спокойной ночи, Клоди, — сказал Кира. — Увидимся пораньше с утра. — Затем он посмотрел на меня и показал жестами: — Я в душ.

Я кивнул.

— Ладно. Подожду, пока она не закроет глаза.

Вышел на кухню и притворился занятым, а через четыре минуты малышка уже заснула. Я оставил телевизор включённым и пошёл в ванную. Кира почти закончил мыться, но я присоединился к нему.

— Моя очередь, — проговорил я, разворачивая его так, чтобы самому оказаться под водой. Провёл мылом по телу, а Кира вслед за струями воды оставлял поцелуи на разгорячённой коже моих плеч и шеи.

— Здесь? — хрипло спросил я. — Или в спальне?

— Спальня, — только и произнёс он.

Я отключил воду, быстро вытерся и повязал на талию полотенце, которое передал Кира. Выйдя из ванной, он сразу направился в нашу комнату, но я повернул направо, последний раз глянул на Клоди и ретировался на цыпочках.

— Просто проверил. Она крепко спит.

Обнажённый Кира, расположившийся на постели, поинтересовался:

— А если бы не спала? Ты мокрый и в одном полотенце.

Я опустил взгляд.

— Ох, даже в голову не пришло, — признался со смехом. Аккуратно прикрыл дверь, услышав щелчок замка, и сбросил ткань. — Что ты там говорил об обходе правил?

— Зависит от тебя, — ответил Кира. Даже в темноте я знал, что он улыбается. — Насколько тихим ты можешь быть?

Я залез на матрас и на коленях пополз ближе, начиная целовать ноги Киры.

— Наверно, не помешает чем-нибудь заткнуть мне рот.

* * * *

Клоди очень возмущалась, когда Кира вместо блинчиков подал ей на завтрак хлопья, фрукты и йогурт, но, тем не менее, съела всё до крошки.

С чистой одеждой, полным животом и рюкзаком, забитым крекерами и фруктами, она поехала вместе с нами в БК. По пути у меня внутри копошилось жуткое предчувствие, что Руби на месте не окажется, что мы никогда его больше не увидим, и он станет ещё одним бездомным ребёнком в статистике.

Но мальчик поджидал сестру прямо в клубе. Аризона уже открыл двери и занимался с одним из клиентов, поэтому я не стал его отвлекать и здороваться.

Руби обнял Клоди, поднял взгляд на нас с Кирой.

— Спасибо, мужик. Я перед тобой в долгу.

— Разобрался с делами? — спросил я.

Он лишь кивнул в ответ, и после того, как Клоди выболтала всё про ужин и десерт, я позвал его на разговор.

— Она о тебе волновалась. Её пугает, когда тебя нет рядом.

— С вами она в безопасности, — сказал мальчик. — Я с ней почти каждую ночь. Просто иногда не выходит, и тогда ей лучше не оставаться одной на улице, понимаешь?

— Понимаю, — согласился я. Но пришло время для жестокой правды. — Рубен, послушай. Те двое не принесут тебе ничего кроме смерти, понимаешь? Мне плевать, что они наобещали, что предложили. Говорю, это дорога в одну сторону.

Руби кивнул, будто бы понимая, но, думаю, не осознал по-настоящему.

— Сегодня у тебя тренировка с Аризоной, — напомнил я. — И вместе со мной нужно будет закончить домашнее задание. Босс сказал, что один косяк — и ты проваливаешь отсюда. — Я не стал церемониться. Стоит объяснить ребёнку честно и откровенно. — Понимаешь, что я имею в виду, Руби? Не потеряй шанс.

Он снова кивнул, но теперь вроде бы прислушался.

— Ага.

— Мне нужно идти. Вернусь после обеда, и у меня будет около часа, чтобы помочь тебе. Только останься здесь и действительно прояви желание, ладно?

Руби опять кивнул.

— Я хочу.

— Хорошо. — Я похлопал парнишку по плечу. — Но на твоём месте я бы сначала разобрался с тренировкой у Аризоны. Не советую его бесить.

Руби ухмыльнулся.

— Мы упаковали немного еды в рюкзак Клоди. Поешь. Потом переодевайся и погляди, что Аризона подготовил для тебя сегодня. Увидимся после обеда.

Я оставил Руби и пошёл перекинуться несколькими словами с другом.

— Всё в порядке?

— Конечно. Босс в кабинете, а Коди придёт в пять. Куда вы едете?

— Собираемся посмотреть несколько домов.

Аризона округлил глаза.

— Для кого это?

— Для Руби и Клоди.

Громила улыбнулся и покачал головой.

— Вы хотите премию образцового гражданина выиграть или что?

Я рассмеялся.

— Должно быть. Но как минимум мы выселим Клоди с нашего дивана.

Выражение лица у Аризоны стало чуть неестественным, и он мотнул головой.

— Ох, чувак.

Я улыбнулся.

— Вернусь после обеда.

С этими словами мы с Кирой вышли из БК и отправились на поиски уютного и безопасного места, которое пара детишек сможет назвать домом.

* * * *

— Вы оба как-то напряжены, — проговорила Тамара.

Мы только что сели напротив.

— Желаете обсудить что-то конкретное?

Я невольно вздохнул.

— Между нами напряжения нет. Просто мы искали какие-то варианты жилья для детей, и ни одно из мест не впечатлило.

— Они были ужасны, — тихо высказался Кира.

Я положил ладонь на его колено.

— Да, они не потрясающие.

Кира пожал плечами.

— Но, думаю, это лучше, чем ночевать в мусорном баке.

— Разве не должен кто-то из социальной защиты подыскивать место? — уточнила Тамара.

— Именно эти двое детей не слишком доверяют государственным служащим, — объяснил я.

— Руби и Клоди? Про них ты рассказывал?

— Да.

— Уверен, мы что-то подыщем. — Кира пожал мою руку.

— Ребята спали у нас дома, — признался я. — Не каждую ночь, но несколько. Я за них переживаю…

— Знаю, — ответила Тамара.

— Мы перед сеансом заехали в магазин спортивных товаров. Утром я повёл себя излишне строго с Руби, поэтому хотел что-то подарить ему и похвалить за успехи. Купил простые спортивные шорты. Но это бренд ММА, так что Руби наверно посчитает их особенными.

— Почему ты был строг?

— Он ушёл прошлой ночью и бросил Клоди со мной. Сказал, что с нами ей безопаснее, и это, конечно, правда. Но он-то просто сбежал. Знаю, он замешан в тёмных делах, и я даже сказал ему, что пробиваюсь ради него, потому что хочу выбить стипендию, понимаете? Хочу дать ребёнку шанс, и… — Я вздохнул. — Не знаю. Наверно, я разочарован.

— Ты чувствуешь, будто тебя подвели, — перебила Тамара.

— Руби всего лишь поступает, как знает. Не видит другого способа выжить на улицах. Мой путь — долгий и трудный, и наверно для тринадцатилетнего парня, пытающегося спасти сестру, это недостаточно быстро.

— Ты не способен его изменить, — вступил Кира. — Как бы сильно ни хотелось. — Он повернулся к Тамаре. — Руби и Клоди — хорошие дети, но наши силы ограничены.

Женщина посмотрела на меня.

— Мэтт, как бы ты поступил, будучи полицейским?

Я нахмурился. Она прекрасно знала, как бы я поступил. Просто хотела, чтобы я проговорил это вслух.

— Я больше не работаю в полиции.

Тамара промолчала в ожидании ответа.

— Уведомил бы социальную службу, — тихо проговорил я.

Она кивнула.

— Почему же сейчас иначе? Разве социальные службы не могут обеспечить лучший уход за детьми?

Я пожал плечами.

— Возможно. Но знаете что? Малейший намёк на работников соцзащиты, и ребята исчезнут. Растворятся, словно тени в переулке. По крайней мере, так они смогут стать частью общества. Не решат, что весь мир забыл про них и махнул рукой.

Тамара долго молчала, а значит, старалась правильно сформулировать какую-то провокационную фразу.

— Ты не хочешь бросать этих детей, потому что вспоминаешь о собственном состоянии после смерти матери?

Я медленно моргнул, не до конца веря словам.

— Что?

— Не кажется ли тебе, что есть некая связь между вашими историями?

— Что? Нет, — ответил я чуть громче, чем стоило. — Вы потому ходите вокруг да около последние недели?

Врач склонила голову.

— О чём ты?

— Каждый раз, когда я упоминал детей из клуба, вы смотрели на меня осуждающе. Хотите знать, как я себя чувствую? Будто мне необходимо оправдаться.

— Я не стремилась создать такое впечатление, Мэтт.

— Так нам что, забыть про всех несчастных бездомных детей из-за собственных проблем или излишней занятости? — Я помотал головой. — Не пойдёт.

Тамара улыбнулась.

— Мэтт, ты хороший человек. Именно поэтому стал отличным полицейским. Ты заботишься о людях.