Часть 4. Главы VII - VIII

VII

— Королева Эсферета, я даю клятву служить вам верой и правдой, — грубым, но прочувствованным голосом говорил Кагард Стремительный, встав на одно колено. — А если отрекусь от своей клятвы, то не будет у меня ни чести, ни славы…

— Принимаю твою клятву, Кагард, — Эсфи держала в руках меч. Называя имя, она легонько прикоснулась лезвием плашмя к плечу Кагарда.

— Горжусь тем, что буду служить вам, королева.

— Сколько человек в вашем войске? — спросила она.

Эсфи слышала, что граф Кериэль, тот самый, чьими детьми были Изул и Изела, бежал вместе со всей семьёй из своего дома, когда в окрестностях появились люди Кагарда и подняли смуту. Среди них кого только не было — бывшие крестьяне, городская беднота, люди сомнительных профессий…

— Было около трёх тысяч человек, пока чудовище не налетело, — не будь перед ним наследница престола, Кагард, вероятно, употребил бы слово посильнее. — Погибло, наверное, человек пятьсот. Все, кого сожгли в лесу. Все, кто были на дороге, которая вела в деревню Тирма. И деревня тоже сгорела целиком.

Кагард говорил сухо, но эти слова, кажется, поразили Эсфи в самое сердце. Деревня, которую не успели потушить! Лес, который горел, как живой… вместе с людьми…

— Кто это сделал? — с трудом спросила Эсфи. — Ханский колдун или дракон?

— Мы видели, как дракон поливал всё огнём. Пасть распахивал, и оттуда летело такое пламя, что мы попадали на землю и стали Четырём Богам молиться…

Правильная речь Кагарда и то, что он умел считать, наталкивало Эсфи на мысль, что это человек не из простых, но расспрашивать его, кем он был раньше, Эсфи не хотела. Благородный предводитель повстанцев-северян — и этого достаточно.

— Мои люди — пешие, но оружие у нас есть, — рассказывал тем временем Кагард. — У нас и свой кузнец есть. Хвала богам, не пострадал, и если надо — починит старое оружие или скуёт новое. По одному вашему слову пойдём на Эльдихару.

Эсфи так и рассчитывала. Всё их небольшое войско двинется в столицу, а по пути все станут присягать королеве на верность. Кроме тех, кого Теркай успел подкупить — с ними, возможно, придётся воевать, но когда на твоей стороне целый отряд дэйя, ничего не боишься.

После ухода Кагарда Эсфи села на скамью у стены и задумалась — как уберечь народ от дракона? Бегать за ним и тушить пожары Тарджинья не сумеет. Если бы она могла летать…

— Могу я вам услужить? — Хозяйка дома, жена местного гончара, засуетилась, кланяясь Эсфи и не зная, как ей угодить.

Эсфи вяло улыбнулась, думая, как же она устала. Скорее бы вся эта война закончилась.

— Благодарю, мне ничего не нужно. Я поговорю с Её Светлостью…

— …и с другой Её Светлостью, — подхватила Тарджинья, садясь рядом, и сжала руку Эсфи. — Да, нам надо поговорить.

Когда жена гончара ушла, Эсфи подняла голову:

— Тарджинья. Мэриэн. Вы обе должны будете передать это всем.

— Что передать? – Мэриэн села справа.

— Я запрещаю убивать Амареля. Его можно только захватить в плен и привести ко мне...

Тарджинья резко выпустила её руку:

— После всего, что он сделал?

— Ты слышала Кагарда — это был дракон!

— А дракону велел Амарель! При всём уважении, Эсфи, твоё милосердие к одному человеку может означать смерть для остальных! — От возмущения Тарджинья вскочила со скамьи. — Ты знаешь, когда я тушила один дом, я нашла там двоих ребятишек, они задохнулись от дыма…

— Хватит! — Эсфи прикрыла ладонями уши. — Я сказала, что запрещаю — значит, запрещаю!

Мэриэн всё это время молчала и заговорила только сейчас:

— Тогда какой у тебя план?

— Насчёт Амареля? — Эсфи снова сложила руки на коленях, глядя перед собой. Тарджинья села, глубоко дыша — видимо, чтобы успокоиться.

— Да. Он будет охотиться за тобой, прежде всего. Как нам защитить тебя? — Мэриэн старалась придать своему голосу спокойствие, но у неё не получилось.

— Я кое-что придумала, — Эсфи стала гладить мех на своей накидке — он уже изрядно потрепался. — Амарель хочет убить меня, потому что я… как он говорит, отказалась от предназначения. Значит, надо убедить его, что это не так.

— Ты хочешь стать его ученицей?! — Тарджинья снова начала закипать.

— Я сделаю вид, что хочу! — почти выкрикнула Эсфи и спрятала лицо в ладонях. Она чувствовала себя несчастной — ведь даже если Кальфандра существует, Эсфи не захотела бы ей поклоняться. А это значило, что Эсфи на самом деле придётся стать лгуньей, каковой её назвал Амарель. — Вы понимаете, это спасёт всех. И людей от пожаров, и меня… и Амареля.

— Проще было бы его убить, — процедила Тарджинья.

— Не смей, — глухо сказала Эсфи. Воцарилось молчание, а затем Мэриэн угрюмо произнесла:

— Не хотелось бы, чтобы ты слушала Амареля, все эти речи про Кальфандру. Но если нет иного выхода…

— Его нет, — прервала Эсфи. — И вам меня не отговорить.

— Но мы будем настороже, — заметила Мэриэн. — Правильно я говорю?

— Ага, — откликнулась Тарджинья подозрительным тоном — мол, только дайте повод наказать злодея. Но Эсфи знала, и это знание грело её изнутри — Мэриэн будет присматривать и за Тарджиньей.

Всем был хорош отряд дэйя, но одного им не хватало — человека с даром всевидения. Посмотрел бы он через водную гладь или языки пламени и сказал бы, где сейчас Амарель. Тогда Эсфи смогла бы как-то связаться с ним, а то и подсматривать, что он замышляет. Но у дэйя был только Юэн, который носил за пазухой прозрачный кристалл и через него мог переговариваться со своим другом в Эльдихаре, Лойсом. Тоже очень важное умение, но с даром всевидения не сравнить.

— Надо, как в сказке, выйти в поле и позвать, — решила пошутить Тарджинья, но Эсфи задумалась всерьёз, и тогда Тарджинья хлопнула её по руке:

— Да ладно тебе! Он и так будет кружить вокруг нас, словно хищник вокруг добычи, его искать не понадобится!

Так или иначе, времени ждать Амареля не было. Эсфи приказала, чтобы всем её войском командовала герцогиня Гранмайская, и ничуть не сомневалась, что с этим Мэриэн справится лучше всех. Зато Кагард сомневался. У него хватило ума не предлагать себя, не намекать королеве, что он подошёл бы, дескать, лучше. Но всё это отчётливо читалось на его лице, как заметила Эсфи — при назначении главнокомандующего она использовала свой дар, а значит, могла видеть чужое недовольство.

— Я доверяю именно тебе, — сказала она Мэриэн. — Кагард должен понимать… И ты разберёшься лучше него!

— Благодарю за высокое доверие, — Мэриэн поклонилась с нарочитой церемонностью, и Эсфи улыбнулась ей в ответ.

С наступлением рассвета всё войско королевы двинулось по дороге. Снег таял, и пешим людям Кагарда пришлось идти по раскисшей грязи, но это их, кажется, не беспокоило — у них были высокие сапоги. Едва остановились передохнуть, как Изул и Изела вынули свои виолы. А затем все пошли дальше — из графства Кериэльского в графство Брифольское. Дальше расстилались владения графов Эльена и Ардала.

— Кто-то из них может оказаться предателем, — озабоченно размышляла Мэриэн по пути. — Как остановимся в замке кого-нибудь из графов — помним, что расслабляться нельзя. А надо проверять всё, что подадут, чтобы там не оказалось яда или снотворного. Ринка, ученица Релеса, сумеет это незаметно проделать.

Граф и графиня Брифоль встретили их с неподдельным, как заверила Тарджинья, восторгом — она внимательно за ними следила. Но это не исключало, что предатели могут оказаться среди графского окружения.

— Здесь холодно, даже очаг не помогает, — пожаловалась Эсфи, завернувшись в два тёплых одеяла в отведённой ей комнате. Всё остальное ей понравилось — и сердечный приём хозяев, и пир, устроенный в честь возвращения наследницы престола.

— Вот с холодом помочь не могу, — вздохнула Тарджинья и вдруг ядовито прибавила: — Знаю, кто бы тебе помог, но что-то он не летит — видать, не проспался!

— Я спрашивала ту женщину, — заметила Мэриэн, — что за сон она напускает своим пением. Она ответила, что человеку снится один из его худших кошмаров…

— А ваш Амарель — жрец богини смерти, — Эсфи могла бы поклясться, что Тарджинью очень порадовало известие о кошмарах. — И приснился ему, скорее всего, Лабиринт Ужаса, он ведь так называется — я слышала об этом ещё в Ихранджане. Пытки и мучения…

— Хватит, — оборвала её Мэриэн. — Мы поняли.

Эсфи решила кое-что объяснить подруге:

— Тарджинья, послушай, Амарель когда-то спас нас. Он нам помогал. Он не был плохим… с самого начала. И поэтому я хочу, чтобы в нём опять проснулось добро…

— Добро, — Тарджинья произнесла это таким тоном, что Эсфи захотелось встряхнуть её, как следует. — Правда, что ли? Мэриэн, она это серьёзно говорит? Скажи, что я ошибаюсь!

— Давайте лучше отдыхать, — Мэриэн благоразумно решила не отвечать. — Впереди ещё долгий путь.

Эсфи хотела сказать, что это её вина в том, что случилось с Амарелем, но промолчала, зная, что теперь и Мэриэн, и Тарджинья — обе вспыхнут от негодования. Начнут твердить, что Амарель сам выбрал свою дорогу, он ведь мог отказаться от службы хану, мог не натравливать своего дракона на невинных людей. А Эсфи думала: сердце Амареля ожесточилось, поскольку он решил, что его бросили там, в горах, на расправу эмегенам. Как же он мог после этого быть милосердным к другим людям?

На следующий день, когда пора было уезжать и с утра выпал небольшой снежок, Мэриэн разбудила Эсфи:

— Я видела в небе дракона.

Эсфи подскочила в постели:

— Скорее помоги мне одеться! Ты случайно не слышала, как зовут дракона? Если мы его позовём, он спустится?

— Кажется, Сверн. Хорошенько крикнем — может и услышать.

Когда Эсфи была одета и готова, Мэриэн положила ей руки на плечи:

— Ты уверена? Ты справишься?

У Эсфи похолодели кончики пальцев, но она уверяла себя, что это не от волнения. Просто в замке каменные стены источали холод.

— Уверена, — голос еле повиновался ей. — Справлюсь. А где мы его встретим?

— На балконе, — здесь у Мэриэн сомнений не возникло. — Граф Брифоль строил свой замок с помощью гафарсийских мастеров… а у них ведь давно мода на балконы!