— Зачем?

— Я расскажу тебе в кафе.

Рука взлетела к груди.

— Я в опасности? Отец?

— Нет, если сделаешь так, как я скажу.

— Почему меня это не удивляет? — сердито спросила я.

Он сел на подоконник.

— Просто поторопись.

— Ты знаешь, это окно было закрыто.

— Да, было, — он улыбнулся и нырнул в открытое окно, зашумев лишь тогда, когда спустился с пожарной лестницы. Клео бросилась за ним.

Сменная одежда? Я сбросила одеяло, вылезла из кровати и бросилась к окну, чтобы спросить, зачем должна паковать вещи, но Арик был уже в конце улицы.

Если я позову, отец услышит.

— Великолепно, — возмутилась я.

Собрала сумку и на цыпочках пробралась в ванную, прислушиваясь, не разбудил ли мой незваный гость отца. В квартире было тихо, так что я быстро приняла душ, обернулась полотенцем и метнулась в свою комнату.

— Что происходит? — спросил отец, когда я закрывала дверь. Он держал в руке свою любимую кружку с каким-то святым, которую его тетя прислала из Ирландии. Запах от свежемолотого кофе разносился по всей квартире, от кружки шел пар, который подсказал мне, что он встал недавно, а значит, вероятно, не слышал Арика в моей комнате.

— Ничего, — сказала я через щелку. — Просто я опаздываю, как обычно.

— Куда ты собираешься идти так рано утром?

— Я иду в библиотеку с Афтон. Мы будем дописывать наши летние сочинения, — я ненавидела врать отцу, особенно после той наглой лжи, которую рассказала ему о том, как поранила ногу. Никогда не забуду беспокойство в его глазах, когда он приехал в больницу, а меня в тот момент санитары выгружали из машины скорой помощи. Я не хотела, чтобы папа вновь пережил это.

Я сжала губы, чтобы остановить тик. Живот скрутило от чувства вины. Отец не заслужил обмана. Было нелегко растить такого непослушного ребенка, как я. Я выиграла в лотерею приемных отцов, когда моя мать вышла за него замуж. Отцы некоторых моих школьных друзей не так переживали за своих детей, как он за меня. Я дерьмово себя чувствовала, когда обманывала его.

— В библиотеку, опять? Не думаешь, что твоей ноге следует отдохнуть?

— Ей уже лучше. Я использую мазь Наны, — я просунула больную ногу в дверь.

Отец наклонился и осмотрел ее. Он был фельдшером, так что каждый раз, когда я получала травму, было много беспокойства.

— Ладно, она хорошо заживает. Просто не переусердствуй, — он почесал затылок. — Вы проводите в библиотеках очень много времени. Вам никогда не надоедает?

— Большинство родителей были бы рады.

Отец не понимал мою любовь к библиотекам. Я сравнивала это с его страстью к «Фенуэй парку»² и «Бостон Ред Сокс», что немного для него прояснило, но он все еще сомневался. Поход в библиотеку не был для него необходимостью, потому что он читал только спортивные журналы и «Бостон глоуб». Интересно, связана ли моя тяга к библиотекам с магией, спрятанной в них?

— Хорошо, — сказал он. — Я сварю яйца.

— Но мы зайдем перед этим в кафе, — хотя бы это не было ложью.

Он что-то обдумывал.

— Тебе нужны деньги?

— Нет. У меня еще немного осталось за работу няней.

— Хорошо, вернись к шести на ужин, ладно?

— Конечно, — я закрыла дверь.

Я прислушивалась, пока он не ушел, затем втиснулась в джинсы. Надев несколько топов, я влезла ногами в черные «Конверсы», собрала мокрые волосы в хвост и посмотрела в зеркало. «Ох, ну и лохудра.» Я бросила на себя уничижительный взгляд.

Клео запрыгнула на подоконник, напугав меня.

— Черт! Ты меня напугала, поросенок.

Я бросилась закрывать и запирать окно. Когда провела пальцами по ее шубке, она выгнула спину.

— Ты должна оставаться внутри, ладно? Если повезет, отец угостит тебя яйцами.

Я закинула на плечо рюкзак и взяла деньги с туалетного столика. Половицы заскрипели, когда я прокралась в ванную и сунула зубную щетку, пасту, и дезодорант в рюкзак.

Спиной к стене я пробралась по коридору и спрятала переполненный рюкзак от взгляда отца.

— Пока!

Взяла зонтик со стойки у двери.

— Не отрывайся от группы, — сказал он из своего старого потертого кресла, утренняя газета закрывала его лицо.

Я хотела быть милой, чтобы загладить свою ложь, но он мог заподозрить неладное. Меня тошнило от необходимости врать. Стоя в коридоре, пыталась придумать ответ Джии в подобной ситуации.

— Эй, мне не пять лет, — наконец сказала я и захлопнула дверь, прежде чем он смог остановить меня и прочитать лекцию. Я оглянулась на дверь, желая вернуться и обнять отца. Вместо этого застегнула толстовку и сбежала по ступеням. Растворимые швы жестко стягивали рану на ноге при каждом движении.

Дождь поливал улицу. Я с усилием открыла зонт и заковыляла к площади Болдуин.

Нападение на станции «Парк стрит» было во всех новостях. Передавали, что мужчина был под наркотиками. Его разыскивала полиция. Но я знала, что они никогда его не найдут, и эта мысль не давала мне спокойно покидать квартиру.

Мысль о гончей, с которой мы столкнулись в парижской библиотеке, и лысом уроде в метро преследовала меня. С тех самых пор я стала дерганой. И готова была поклясться, что неизвестные соглядатаи прятались за темными окнами высоток, теснившихся на узкой улице, я представляла, как какое-нибудь зло маячит в каждом укромном дворе или на увитой цветами пожарной лестнице. Теперь, когда я могла дать имя ужасам, на которые намекала моя мама в детстве, я стала более тревожной, чем когда-либо.

Я припустила — как могла с хромой ногой — к концу дороги, опасаясь, что кто-то или что-то может выпрыгнуть на меня из тени. Завернула за угол и вошла прямиком в кафе.

Сложив зонт у двери, я высматривала Арика. Он расслаблялся за столиком в центре зала, при виде него мое сердце сжалось. Я направилась к нему, но он покачал головой и поднес телефон к уху.

Он притворился, что говорит по телефону, когда я подошла.

— Не признавай меня. Веди себя так, словно мы не знакомы. Сядь за столик возле стены.

Пройдя мимо него, я скользнула на стул за ближайшим столиком, не отводя глаз от окна, я знала, что Арик сидит слева от меня по диагонали. Мой телефон завибрировал в переднем кармане штанов. Я откинулась назад, вытащила и открыла его.

— Алло?

— Это Арик. Теперь слушай внимательно…

— Откуда у тебя мой номер?

— Ник дал его мне, когда я перед этим звонил ему. Он направляется сюда. Сделай вид, будто ждешь его, поняла?

— Да, — ответила я, — что происходит?

— Видишь двух мужчин на той стороне улицы?

Люди куда-то торопились, заглядывая в окна, когда проходили мимо. На углу Болдуин и Салем двое мужчин, один коренастый, другой долговязый, топтались около уличного фонаря.

— Кто они?

— Я не уверен. Я заметил их только сейчас, когда сел. Скорее всего, они следят за мной.

Я с трудом сглотнула.

— Почему они следят за тобой?

— Вероятно, потому, что мои последние перемещения совпали со следом человеческого запаха.

У меня в желудке оборвалось.

— Черт. Уже несколько дней прошло. Этот запах когда-нибудь исчезнет?

— Запах отпечатался в портале. Со временем гончие теряют запах тела, но у наблюдателей всегда остается запись о прыжке. Тебе не следует переживать, ты защищена.

— Нужно остановить Ника, чтоб не приходил сюда. Они его учуют. — Я осматривала улицу, мысленно умоляя друга не показываться.

— Я пытался с ним связаться, но он не ответил, — Арик замолчал. — Но не волнуйся, я принял меры, чтобы сбить их со следа Ника.

Я сжала телефон рукой.

— Что это значит? Это должно заставить меня чувствовать себя лучше? И где ты был последние несколько дней? Ты сказал, что вернешься. Помнишь?

— Было бы проще, если ты задавала по одному вопросу за раз.

Ммм. Как он меня раздражает.

— Ладно, где ты был?

— Мне нужно было кое-что уладить. Мы организовали охрану для вас троих.

Арик замолчал, когда Эрин, моя одноклассница по математике и официантка в кафе, подошла к столику.

— Привет, Джиа, тебе как обычно? — спросила она.

Я выдавила улыбку.

— Да, пожалуйста.

Эрин с рыжими волосами, облаком окружавшими лицо, уперлась руками в стол и наклонилась ко мне.

— Видишь того красавчика? — Она кивнула в сторону Арика. — Типичный бунтарь с сексуальным акцентом. Я бы хотела познакомиться с ним поближе.

Она подмигнула мне и вернулась за стойку.

Арик тихо рассмеялся.

— Подумаешь, — пробурчала я в телефон. — А мы не можем объяснить тем людям, что это была случайность? Мы не собирались прыгать в книгу.

— С ними не договориться. Они учуяли запах Ника и Афтон, — вздохнул Арик, послав шорох статического электричества в трубку. — Из-за зла причиненного Мистикам давным-давно… пытки и убийства… многие опасаются людей, знающих о нашем мире. Договор между Советом Чародеев и Лигой Мистиков защищает людей от знания, что другой мир существует.

Значит ли это, что они будут охотиться вечно? Я с трудом выдавила:

— Но… они на самом деле убьют нас? Просто потому, что мы прошли через ту чертову книгу?

— Боюсь, что так, — ответил он. — Ковены созданы как безопасные места для Мистиков и чародеев, чтобы избежать преследований людьми. Последний раз, когда человек проходил через портал, был почти сто лет назад. После женитьбы на женщине, чародей привел ее через книгу в свой Ковен. Группа Мистиков выследила ее и сожгла на костре, заставив чародея наблюдать за ее мучительной смертью. Это не милая история, а четкий сигнал мистического мира не допустить подобных трагедий в будущем.

Арик сделал паузу.

— Те негодяи снаружи не остановятся, пока не убьют людей. На мой взгляд, у нас два варианта… бежать или сражаться.

— Ты хочешь сражаться с ними? Ты сумасшедший.

Образ катаны Леи сверкнул в моем сознании. Мы никогда не сможем сражаться с Мистиками, у которых такое оружие и такие навыки. И даже если разберусь, как наколдовать световой шар, что это изменит? И все же я не собиралась провести в бегах всю оставшуюся жизнь.

Ник ворвался в помещение, дождь стекал на пол. Он заметил меня и протолкался сквозь группу ребят, покидавших кафе. Он был одет в кожу и байкерские ботинки, которые подозрительно напоминали те, что носили Стражи, и плюхнулся на стул напротив меня.