У дверей в апартаменты цесаревича пришлось оставить оружие. Степан до того за эти месяца свыкся с тяжестью меча на поясе, что без него неожиданно стало чего-то не хватать.
Цесаревич Яросвет недвижно лежал на кровати в луже крови, на груди алела разорванная рана. Рядом на коленях стоял царь, сжимающий свесившую с кровати руку сына. Признать в нём сильного властного мужчину было трудно, он будто постарел враз. За его спиной стоял Целибор и касался отцовского плеча, всем своим видом выражал поддержку и боль от потери. Маг-целитель, прижимая к себе сундучок с эликсирами, поникнув, застыл в стороне. Его помощь не понадобилась. Некому уже было помогать. У входной двери и у окон стояли дружинники из десятка Хвата. Сам Хват Чернигов обыскивал труп крепкого мужчины, недвижно лежащего посреди комнаты. Сквозь густую чёрную шевелюру выглядывали мохнатые уши, незакрытые одеждой руки также были покрыты шерстью. Из груди торчала стрела с чёрным опереньем, которое использовали преимущественно Чёрные львы. А рядом с телом валялся весь в крови короткий меч. Степан не сомневался, любой дознаватель, в том числе и маг, подтвердит, именно этим мечом был убит цесаревич.
- Папа! - закричала Лели.
Степан не успел её перехватить, она бросилась к телу. Мимоходом оттолкнула с дороги Хвата с такой силой, что он покачнулся, и упала на грудь мёртвого полукровки. Разрыдалась.
Целибор обернулся, при взгляде на Степана и Серёги глаза торжествующе сверкнули. Он кивком показал на Лели застывшему в ожидании приказа Хвату:
- Сообщница! Арестовать! - И вновь с маской горя сжал плечо отца, безучастного ко всему происходящему.
Повинуясь взмаху руки Хвата, пара дружинников, схватив за руки, оторвали сопротивляющуюся девушку от тела отца.
Степан осознал свою действия, лишь когда выхватил Лели у дружинников и, оказавшись в углу между окном и кроватью, спрятал её за спиной. Готовый её защищать, даже ценой своей жизни. В руках с удивлением отметил меч полукровки, который неизвестно когда он успел подхватить с пола. Видит Бог, он не хотел биться со своими соратниками из дружины. Но и позволить схватить невиновную девушку он не мог. Хватит лишь подозрения в том, что она замешана в убийстве цесаревича, чтобы её отправили на казнь.
- Изменник, - бросил Хват. - Взять его.
Сам он с мечом наизготовку остался рядом с царём и Целибором. По-видимому, чтобы если понадобится, успеть защитить их.
В комнату ворвались ещё дружинники из Чёрных львов и выстроились перед Степаном. Нападать не решались. Каждому из них была известна его сила и умелое владение мечом. Быть первым нанизанным на меч не хотел никто. А может, просто не желали сражаться с одним из своих. На что Степан, если честно, очень надеялся.
Нужно вырваться и желательно, если получится, обойтись без крови.
Степан поверх их голов посмотрел на Серёгу, графа и жреца, так и оставшихся стоять у входа чуть сбоку от двери. Если граф задумчиво переводил взгляд с брата на царя и обратно, то жрец крепко сжимал запястье Серёги. Наверняка остановил, когда тот собирался броситься на помощь другу. На лице Серёги быстро сменялись выражения: растерянность, желание вмешаться и помочь и, в конце концов, решимость. Он, кажется, придумал, как с наименьшими потерями разрешить ситуацию.
Серёга поймал взгляд Степана и показал глазами на графа Чернигова, который стоял рядом с дверью. И что он хочет этим сказать? Чтобы добраться до графа, нужно пройти дружинников.
- Что застыли? - прорычал Хват. - Убить предателей!
Дружинники переглянулись, не подчиниться приказу они не могли, и шагнули к Степану.
- Стёпка! Дурак! Ты что творишь? - сердито закричал Серёга, дружинники с готовностью расступились, пропуская его. - Из-за какой-то девчонки готов пожертвовать жизнью? Идиот!
Остановился совсем рядом.
- Отдай меч! Не усугубляй ситуацию! - взгляд скосил на дружинников за спиной и одними губами сказал: "Ударь меня!". Степан медленно закрыл и открыл глаза, показывая, что понял друга.
- Пропусти! - вслух потребовал он.
- Не делай глупости, друг! Что я скажу Барышне, если тебя убьют?!
- А это мы ещё посмотрим! Убьют ли!
Не закончив говорить, перекинул меч в левую руку, а правый кулак врезался в морду друга. Серёгу отбросило на стоящих за ним дружинников. Он повалил большую часть из них. Проход был открыт. Степан схватил за руку Лели. Они пересекли комнату. У дверей Степан, отпустив Лели:
- Держись рядом! - схватил дрогнувшего графа, не успевшего отпрянуть от дверей. Меч застыл у горла советника.
- Только шевельнитесь и он труп! - хладнокровно бросил Степан.
Видимо, слова прозвучали внушительно, так как все застыли на своих местах. В том числе и ещё не совсем распутавшаяся куча на полу. Наверняка не обошлось без содействия Серёги, пытавшегося удержать как можно больше дружинников. В сопровождении злых взглядов, Степан, Лели и советник переступили порог. Лели быстро захлопнула дверь и повернула в замочной скважине ключ. Когда только успела его забрать с внутренней стороны? Из-за дверей раздались проклятие и ругательства, в том числе и Серёгины. Вот только перед тем, как захлопнулась дверь, Степан обеспокоенно глянул на друга, не сильно ли навредил тому своим ударов. Тот прижимал к скуле руку, а в глазах светилось одобрение, лучше всяких слов говорившее, что Серёга поддерживает Степана во всех его действиях.
- И что дальше? - вдруг спросил граф невозмутимо-холодным голосом. Словно находился среди аристократов, а не в заложниках с мечом, опасно приставленным к горлу.
- Мы все вместе покинем дворец, а потом разойдёмся, - пожал плечами Степан, направляя графа вперёд.
Рядом испугано брела Лели. Она казалась потерянной. В жёлтых глазах плескалось отчаяние и боль. Девушка изредка оглядывалась, словно желала вернуться, но, к счастью, покорно продолжала следовать за Степаном.
- Ты понимаешь, что вам нигде не скрыться? За вами начнётся всеобщая охота. Убийство цесаревича не шутка, - не пытаясь остановиться, говорил граф всё тем же невозмутимым тоном.
- Мы его не убивали! И папа тоже!!! - воскликнула Лели.
- Его застали на месте преступления, - кивок графа на меч. - На его мече ещё не высохла кровь Яросвета...
Дальше разговор пришлось прекратить. Навстречу попались стражники. С хмурыми и многообещающими взглядами они пропустили их к выходу. Рисковать советником никто из них не собирался. За воротами Степан отпустил графа. И не мешкая, вместе с Лели бросились прочь. Как можно дальше от дворца, как можно дальше от настоящих убийц цесаревича. Остановились, когда стало ясно, что ещё шаг и свалятся в ближайшую канаву из-за отказавшихся идти ног и остановившегося сердца. Вокруг нависали потёртые старые дома, темнота таилась по углам, хотя над головой небо уже начинало светлеть. На дороге, если можно назвать дорогой перемешенную грязь, глину и помои, блестели чернотой лужи. Запах стоял соответствующий. Если даже погоня была, она затерялась где-то среди узких грязных улиц.
- Нам нужно в деревню. И как можно быстрее, - чуть отдышавшись, произнесла Лели. - Мы там будем в безопасности.
А вот в этом Степан сомневался. Насколько ему было известно, и Целибор, и Хват ненавидят полукровок. И смерть цесаревича используют, чтобы уничтожить их всех. По крайне мере, до кого смогут добраться.
- Сперва встретимся с Серёгой...
- Но... он ведь пошёл против тебя! Он враг! - с возмущением сверкнули жёлтые глаза.
- Надеюсь, и остальные также решили. Пойдём! - протянул Лели руку.
- Куда?
- Домой к нашей подруге.
Намёк Серёги на Барышню он понял. Оставалось надеяться, что преследователи решат: они поспешили покинуть город. Это было бы сделать логичнее всего.
****
Серёга появился лишь к вечеру. Они к тому времени совсем не находили места. Степан старался не показать своей тревоги и напряжения, а вот Лели, после того, как выплакалась на его груди, не думала скрывать своё волнение и бродила из одного уголка маленького домика Морозовых в другой. Сами хозяева остались в доме у Улыбы.
Когда Степан с Лели появились ранним утром на пороге, Улыба, ничего не спрашивая, пустила их в дом и даже после рассказа была готова оставить их у себя хоть навсегда. Вот только Милен Морозов, который вместе с дочкой ночевал у них, возразил. Мол, наверняка о дружбе Степана с Никой многим известно и вероятнее всего будут искать их здесь. Предложил свой дом. Обещал привести Сергея, как только тот придёт.
И вот он, наконец, появился. Устроились на маленькой кухоньке. Серёга устало развалился на стуле и потёр лоб. Исподлобья глянул на Степана и Лели и вздохнул.
- Вас объявили в розыск, как убийц цесаревича Яросвета. По городу развесили ваши магические портреты. Да и за пределами столицы тоже со временем развесят. Целибор получил от царя карт-бланш на ваши поиски и поиски остальных заговорщиков...
- А заговорщиками, как ни странно, окажутся все его враги, - буркнул Степан. Разыскиваемым преступником ему быть ещё не приходилось. И он обошёлся бы как-нибудь без столь сомнительного опыта.
- Но это ведь не правда! Не мог папа убить царевича. Да и мы не причём! Ты должен был рассказать обо всём! - с возмущением воззрилась на Серёгу Леля, снова вскочив со стула.
- Я и рассказал. Добру и графу Чернигову. Они мне поверили, но выступать против Целибора и Хвата не собираются...
- Ну да, - горько усмехнулся Степан. Всё как на Земле. Покрывают своих. - Один из главарей ведь родной брат советника...
Сергей поморщился и отмахнулся:
- Да не в этом дело. Даже граф, самый влиятельный человек после царя в Златоцветье, не смог бы спасти своего брата. А тот бы потянул за собой Целибора, это несомненно. Здесь всё сложнее. Целибор - единственный наследник. Если его обвинить в заговоре и доказать это, то страна останется без наследника. А это смута... Вспомни наших Лжедмитриев.