Джейсон прижался губами к тёплой коже шеи Цезаря, пока возился с его штанами, лизал и целовал кожу, опускаясь вниз, когда снял их. Очевидно, Цезарь скучал по нему так же сильно. И он по-прежнему всё время говорил, выдыхая миллион желаний.

– Рукой, да. Нет, проведи ей. Немного зубами. Уф. Именно так! Потянись свободной рукой сюда, коснись моей груди.

Цезарь всегда был таким, но сейчас Джейсон едва успевал.

– Хочешь, я приготовлю тебе ужин, пока я здесь?

– Это было бы мило, – сказал Цезарь, снова заполняя рот Джейсона.

В конце концов, у него появилась ещё одна просьба, но эту Цезарь не озвучил. После того, как помог Джейсону подняться на ноги, а затем опуститься на кровать, он потянулся к прикроватной тумбочке и достал презерватив и бутылочку смазки. Упрямой усмешки на его лице было практически достаточно, чтобы заставить Джейсона прикусить язык, но когда Цезарь начал надевать презерватив на себя, он почувствовал необходимость заговорить.

– Думаю, ты кое-что забываешь, – многозначительно произнёс Джейсон. – Мы никогда не были особо совместимы в этом плане.

– Я помню не это, – сказал Цезарь. – Охотничий домик?

Джейсон сглотнул.

– Это был особый случай.

Скорее один из самых эмоциональных моментов в его жизни.

– А это нет?

Джейсон покачал головой.

– Я не знаю, что это.

Цезарь мгновение смотрел на него. Затем рассмеялся.

– Я забыл, какой ты сложный, – он сделал вид, будто собирается снять презерватив, прежде чем помедлил. – Я могу хотя бы засунуть его тебе в ухо?

– Размер как раз подходящий, – поддразнил Джейсон.

Цезарь изобразил из себя оскорблённого, снимая презерватив.

– Тебе так повезло, что ты не почувствуешь, какой у меня большой член! Я не планировал быть нежным.

– Именно поэтому я струсил, – соврал Джейсон.

Цезарь забрался на Джейсона сверху, потираясь членом об его живот. Джейсон потянулся вниз и взялся за него. Цезарь приблизил лицо, заглядывая ему глубоко в глаза, даже когда они целовались. Джейсон начал верить, что, может быть, Цезарь жалел о выборе, который сделал так много лет назад, что когда Натаниэль разбил ему сердце, Цезарь оглянулся на прошлое и понял, что выбрал не того парня. Он определённо отчаянно хотел это доказать. Цезарь опустился ниже, делая ртом вещи, о которых Джейсон практически забыл.

Тридцать минут его поцелуев, его взглядом, движений его руки, изучающего языка и приветливого рта – это всё, что понадобилось Джейсону, чтобы простить его. Семь лет окупились за полчаса. Аве, Цезарь!