— Ах, чуткое сердце, убей меня.

— Просто перестань таскать тяжёлую хрень, ладно? Пожалуйста! Сделай мне одолжение! — вздохнула она, слишком уставшая и слишком заинтригованная домом, чтобы спорить с Марком.

— Ну, когда ты так мило просишь, — усмехнулся он.

Лили посмотрела мимо него в коридор и увидела, что его чемодан стоит прямо в дверях.

— Зачем мы сюда приехали? — спросила она.

Марк вышел в патио и жестом пригласил ее следовать за ним.

— Ты мне как-то сказала, — повторил он. — Что у тебя больше нет дома. Этого дома не существует.

— Я помню, — кивнула она.

— А потом, в другой раз, ты сказала, что твой дом там, где я, — он всё шёл и, мягко взяв ее за руку, потянул к краю бассейна.

— Да, потому что так оно и есть.

— Тоже самое я чувствую по отношению к тебе. До тебя у меня не было дома. И мне было плевать, что его нет. Теперь... ты для меня всё.

Лили широко ему улыбнулась.

— Вот видишь? Быть милым не так уж и сложно, — поддразнила его она, хотя на самом деле это было так трогательно, что в глубине души ей хотелось расплакаться.

Марк не был склонен к цветистой прозе и романтическим жестам, поэтому, услышав его слова, ее сердце было готово разорваться от счастья.

— Заткнись и не порть все, — проворчал он. — Я пытаюсь сказать... мне хочется большего. Хочется, чтобы у нас был общий дом. Я уже давно не снимал квартиру, и у меня никогда не было своего дома. Мне никогда не хотелось пустить корни. Я постоянно переезжал. Но ради тебя, дорогуша, я бы все прекратил.

Ладно, теперь она точно была готова расплакаться. Лили подняла на него глаза и постаралась сдержать слезы.

— Или мы могли бы переезжать вместе, — тихо сказала она.

Марк кивнул, обнял ее за талию, прижал к себе и повернулся к дому.

— Да, мы можем продолжать в том же духе. Но ты права — нужно какое-то время, чтобы мое плечо как следует зажило. Я сначала подумал, не снять ли нам виллу на курорте в Греции или пожить в каком-нибудь из домов Лоу, но потом мне пришла в голову другая идея. Почему бы нам не пожить в собственном доме? Поэтому я построил нам этот дом.

Лили ахнула и прижала руку ко рту.

— Не может быть! Зачем?! В смысле, не зачем, а... как?! Сколько это стоило? Ты не должен был этого делать! — бормотала она.

Марк громко рассмеялся.

— Ты шутишь? Деньги для нас не проблема, принцесса, — напомнил он ей.

Он был прав — уехав из Нью-Йорка, они разделили между собой алмазы, которые Кингсли предусмотрительно забрал из квартиры Станковского. Все эти камни, которые так долго не давали Лили житья, наконец-то пригодились. Алмазы разделили поровну. Кингсли более чем заслужил свою долю, и он с радостью ее принял, а затем завернул камни в бархатный мешочек. Больше она их не видела.

Часть, принадлежащая Лили, хранилась в банковской ячейке в Гонконге. Она продала только пару камней, чтобы отложить немого денег, которые затем положила на несколько разных сберегательных счетов в банках под разными именами.

У Марка были свои способы обращения с деньгами. Когда они вместе брали заказ, то делили вознаграждение пополам. Марк обычно вкладывал большую часть полученных денег в свою работу, обновляя оружие или оплачивая медицинские услуги. Лили никогда не спрашивала его, что он сделал со своей долей алмазов, потому что для нее это не имело значения. Она решила, что Марк куда-то их спрятал.

Судя по всему, он «спрятал» их в доме посреди пустыни.

— Поверить не могу, что ты это сделал, — прошептала Лили, оглядываясь вокруг.

— Ага, — он наконец отстранился и направился к дверям. — Потребовалось много времени. Было сложновато держать это в секрете и всем тут руководить. У нас есть собственный источник питания, а также солнечные батареи и колодец. Мы полностью отрезаны от мира — мне пришлось проложить эту дорогу, ее нет ни на одной карте. У нас тысяча акров земли, и мы находимся в самом центре.

Лили медленно развернулась, вглядываясь в горизонт. Вдалеке ничего не было видно. На долгие километры простирался песок. Это напомнило ей о том времени, когда они ехали через пустыню, а затем вломились в пустой дом и провели там ночь. Так давно, когда они только встретились.

У нее в голове что-то щелкнуло.

— Твою ж мать! — воскликнула она, повернувшись к нему лицом. — Мы в Африке!

— Да. Отсюда где-то, наверное, день езды от Касабланки, — кивнул он.

Лили обалдела.

— Позволь уточнить — ты купили тысячу акров земли в пустыне за Касабланкой?

— Ага. Я построил небольшую взлетно-посадочную полосу в паре часов отсюда. Там мы и приземлились.

— Почему Касабланка?!

— Потому что именно там мы стали теми, кто мы сейчас. Но в прошлый раз я все испортил. Теперь я все делаю правильно.

Нет, не обалдела. У нее просто снесло крышу

— А ты и впрямь все продумал, да? — спросила она.

Марк самодовольно ей улыбнулся.

— Дорогуша, для тебя только самое лучшее.

За пару шагов Лили приблизилась к нему и, обняв его за плечи, почувствовала, как Марк вздрогнул, но ей было все равно. Девушка прижалась к нему всем телом и, пока они целовались, подтолкнула его за стеклянные двери.

— Не могу поверить, что ты сделал это для нас, — выдохнула она, когда его руки пробежали по ее футболке.

— Ты заслуживаешь дома. Ты заслуживаешь всего.

Лили повела Марка в гостиную, все время пытаясь задрать его футболку и стянуть ее через голову.

— Он на самом деле наш? То есть нам не нужно выезжать отсюда завтра или на следующей неделе? Я могу провести здесь следующую ночь и каждую ночь, даже через два месяца? — переспросила она, скользя губами вдоль его подбородка.

— Дорогуша, если хочешь, можешь вообще отсюда не уезжать или можешь завтра его взорвать. Только предварительно дай мне знать, чтобы я успел собрать свое барахло, — пошутил Марк, а затем зашипел, когда она укусила его в грудь.

— Де Сант, теперь у нас есть дом, — выдохнула она, снова взглянув ему в глаза.

Марк уже не был таким загорелым, как год назад, но глаза остались такими же голубыми. А руки — такими же сильными.

— Да, есть.

Они продолжали пятиться по коридору. Лили запрыгала на одной ноге, снимая обувь, в то время как Марк пытался расстегнуть ее ремень. Они повалились в дверной проем и врезались в окно. Пока он стягивал брюки, Лили сняла с себя футболку, и Марк развернул ее так, что она оказалась спиной к стеклу.

— Спасибо, что делаешь это, — вздохнула Лили и, когда он опустился ниже, стягивая с нее брюки, зарылась пальцами ему в волосы.

— Всё. Я сделаю для тебя всё, — прошептал Марк, и она почувствовала его губы на внутренней стороне своего колена.

— Ты мне помог. Спас меня. Построил мне дом. Ты достаточно для меня сделал, — заверила она его и засмеялась, когда его щетина царапнула ей бедро.

— О, мне так не кажется. Думаю, я могу сделать гораздо больше.

Марк сдвинул в сторону ее трусики, и на их месте тут же оказался его рот. Лили закатила глаза и застонала, вцепившись пальцами ему в волосы. Свободной рукой она провела по голове и прижалась к холодному стеклу.

— Видишь? Теперь мы можем сделать это и не беспокоиться о том, что нас застукают, — задыхаясь, проговорила она, пока его язык творил волшебство. — Или беспокоиться о жалобах на шум. Или торопиться. Или… о, Боже!

Только она подумала, что вот-вот взорвется, Марк отстранился. Он провел языком по ее телу, затем смачно ее поцеловал, а потом повернул лицом к окну.

— Да ладно, это всегда было весело, — усмехнулся он ей в ухо и, скользнув ладонями вверх, обхватил ее груди.

— Всегда, — согласилась она.

Марк как раз снимал с нее лифчик, когда Лили вдруг заметила что-то в окне. Она не обратила внимания на скользнувшие к заднице руки Марка и напрягла зрение, вглядываясь в вдаль.

— Милая, как бы я ни был хорош, мне все же нужна кое-какая помощь, — засмеялся Марк, и Лили поняла, что он пытается стянуть с нее трусики.

Она подняла ногу, и ткань упала на пол.

— Ты это видишь? — спросила она, показав на окно.

— Вижу что? — ответил Марк, и Лили почувствовала, как он целует ее в плечо.

— Вот это. Кажется, сюда едет машина. Ты же сказал, что этой дороги нет ни на одной карте! — рявкнула она, указывая на медленно приближающееся к ним издали облако пыли.

— Всё верно. У нас гости, — объяснил он и откинул волосы у нее с шеи.

Марк стал покусывать чувствительную кожу, и Лили из последних сил пыталась сосредоточиться.

— Гости?! Какие гости? Кого ты тут знаешь? — стала допытываться она.

Марк громко рассмеялся и оттащил ее от окна. Когда они вошли в комнату, Лили даже не успела оглядеться, и когда он толкнул ее на большую кровать, то увидела темно-серые стены и много белой льняной ткани.

— Я знаю, как минимум, одного человека. Кое-кого, кто будет очень рад видеть свою бывшую ученицу, — прошептал Марк, обводя языком ее сосок.

— Ты пригласил Кингсли?!

— Да. Что-то он рано.

— Не могу поверить! Сколько лет, сколько зим! Слезь с меня, он будет здесь через пару минут, нам нужно одеться, — заторопила его Лили, толкнув в плечи.

Внезапно его рука с силой зажала ей рот, и ее голова вжалась в матрас. Лили заморгала, уставившись на свирепо глядящего на нее Марка.

— Лилиана, — выдохнул он. — Возможно, я люблю тебя больше жизни, и обычно твое желание для меня закон, но сейчас мне нужно, чтобы ты заткнулась. У нас есть около пяти минут до того, как Кингсли подъедет к дому, и я не остановлюсь, пока ты не кончишь, так что лучше тебе заняться делом.

Лили не удержалась и начала смеяться. Наконец он тоже рассмеялся и, убрав руку, поцеловал ее в губы.

— Какой смысл в угрозах, когда наказание столь заманчиво, — заметила она.

Марк кивнул и опустился на колени у нее между ног.

— Хорошая мысль. Осталось четыре минуты, дорогуша.

— Марсель, — выдохнула она и, ощутив, как он в нее вошел, прикусила нижнюю губу.

Марк застонал, и она почувствовала, как по его телу пробежала дрожь.

— Да. Да, всё, что угодно, да, — простонал он.

— Я тоже тебя люблю, — с трудом выговорила Лили, прежде чем он задвигался в ней.