«Она стеснительна, бедняжка», - пробормотал Дориан Саймону. «Самое большое несчастье для актрисы».

Сент-Ли не пропустила ни одного удара. Схватив Белинду за руку, она откинула голову, весело смеясь. «Что ты говоришь, моя дорогая Констанс?» - спросила она, сплетая руки с другой актрисой. «Конечно, с канарейками или золотыми рыбками не произошло ни одного несчастного случая? Мой брат или кошка вмешались? Или последний роман был слишком трогательным?» Это были реплики, которые Белинда должна была произносить. «Нет, ничего этого не случилось», - продолжила Селия, теперь говоря свои собственные слова. «Мне угрожали - я с трудом говорю это - мне угрожает любовник!»

Сцена продолжалась с Селией, по сути, играющей обе роли. Белинда продолжала шептать свои строки Сeлии, и Селия продолжала беспечно повторять их аудитории с веселым: «Что ты говоришь?» Потом она говорила свои слова. Зрители дико аплодировали, всегда готовые одобрить своего кумира. Белинда была спасена, как и сцена.

«Отлично, Селия», - пробормотал Саймон себе под нос.

«Если так будет продолжаться, к концу ночи мисс Сент-Ли охрипнет!» - пожаловался Дориан, когда занавес опустился на первую сцену.

К счастью, мисс Арчер казалась менее нервной, когда игра продолжалась. Она даже немного улучшила свою игру. Она лучшим образом проявила себя в тех сценах, которые она рассказывала о своей матери, и в худшем - когда занималась любовью с Ричардом Дабни, актером в роли Гастингса. Тем не менее, она не очень хорошо справлялась в целом.

Дориан старался быть тактичным. «Она очень красива», - сказал он своему брату. «Я понимаю, почему она тебе нравится».

«Она немного нервничает».

«Нервная! Она бы удрала со сцены, если бы мисс Сент-Ли не пришла ей на помощь», - сказал Дориан. «Какой шутник сказал тебе, что мисс Сент-Ли ревновала к ее таланту?»

«Ее мать», - признался Саймон. Дориан рассмеялся, и через мгновение Саймон присоединился.

Выход Элизы был в третьем акте, сразу после перерыва. Когда сцена началась, зрители все еще возвращались на свои места. Горничная мисс Хардкасл вышла на сцену справа и начала приводить в порядок комнату своей хозяйки, напевая «Горячие яблочки». Аудитория, конечно же, знала песню, ставшую знаменитой после клоуна Гримальди. Некоторые из них игриво начали напевать вместе с милой маленькой горничной. Воодушевленная шалостью, горничная нашла лучшее платье своей хозяйки и накинула его через голову, что заставило аудиторию смеяться.

«Кто это?» - спросил Дориан, консультируясь со своей афишкой. Но роль горничной была настолько мала, что ее там не было. «Кем бы она ни была, у нее есть естественный дар для комедии».

В своем заимствованном наряде служанка делала вид, что она на балу, флиртуя и заигрывая с воображаемыми поклонниками, холодно отвергая других. Наконец, соблазнительно вскидывая ресницы, она протянула руку в воздух. С немного шатким реверансом она начала неуклюже танцевать со своим воображаемым партнером, в то время как оркестр, сначала мягко, начал играть вальс под сценой. Но то, что начиналось как элегантный вальс, вскоре превратилось в дикую джигу. Аудитория во главе с недисциплинированными молодыми людьми в яме, выкрикивя слова ободрения, начала  хлопать в ладоши. К тому времени, как появилась мисс Хардкасл, горничная носилась по комнате, как кружащийся дервиш. Вздрогнув от удивления, маленькая горничная на мгновение застыла в самой неожиданной позе - руки и одна нога подняты вверх - ее хозяйка прошла мимо нее, погруженная в свои мысли. Не замечая ничего плохого, мисс Хардкасл заговорила. Горничная быстро стащила с себя платье своей хозяйки, и к тому времени, как мисс Хардкасл обернулась, приняла невинный вид. Аудитория взревела от смеха.

Когда в конце спектакля мисс Сент-Ли вышла поклониться первый раз, в окружении миссис Арчер и мисс Арчер, зрители не забыли маленькую горничную. Поскольку никто не знал, как ее зовут, они звали ее на сцену, напевая «Горячие яблочки».

«Кто-то звал меня?» - закричал клоун Гримальди.

«Нет!» - кричали они в ответ. Но он все равно начал петь свою песню, спев два куплета, прежде чем они смогли убедить его, что они вызывали на сцену девушку. «Что?» - крикнул он, симулируя травму. «Вы не хотите меня?» Надувшись, он покинул сцену. Весь актерский состав вышел и стоял на сцене, казалось, озадаченный. «Кого они хотят?» - все они спрашивали себя. «Кто это может быть? Больше никого нет!» Затем Элиза вышла из-за кулис, таща швабру и ведро, как будто она собиралась вымыть сцену, и ее встретили бурными аплодисментами. Она смотрела на них всех с удивлением. «Что такое?» - хотела она знать. Затем все спели «Горячие яблочки», и спектакль был официально закончен.