Глава сорок девятая

«Росинант» изначально был сконструировал для приземления на днище, поэтому Холден ступил на стену лётной палубы. Он выглядел исхудавшим, как будто долго болел. Морщины вокруг рта стали глубже, в улыбке теперь не было прежней лёгкой радости, скорее удивление, что всё же случилось что-то хорошее. Он казался внутренне израненным, но и только. Не уничтоженным и не сломленным.

Их взгляды встретились, и Наоми почувствовала неожиданное облегчение. Она вздохнула глубоко и прерывисто. Джим взял её за руку. Она думала, что этого больше никогда не случится, но он здесь и снова к ней прикасается.

— Привет, — сказал он так тихо, что никто кроме неё не услышал бы.

— Привет, — отозвалась Наоми.

Амос у него за спиной казался совсем не таким, как раньше. Кожа серая, глаза сплошь чёрные, без зрачков. Она видела на Палладе юнцов, добивавшихся такого эффекта с помощью красителей и татуировки склер, но на Амосе это не выглядело модным прикидом.

А ещё он вёл за собой большую чёрную собаку с седой мордой и растерянным видом. Девочка позади Амоса показалась Наоми знакомой, но не настолько, чтобы припомнить, кто она. Для рассказов у них ещё будет время.

Всё ещё улыбаясь, Алекс забрался в кресло-амортизатор.

— Так. Всем пристегнуться. Мы покидаем этот ком грязи.

Экипаж ответил возгласами одобрения, не совсем опьянённый успехом, но, быть может, немного навеселе. Или это только Наоми так себя чувствовала. Холден опустился в свободное кресло, держась ближе к девочке. Защищая.

Корабль медленно поворачивался, возвращаясь в нормальное вертикальное положение.

— Хотите, я врублю главный двигатель? — спросил Алекс. — Могу спалить весь этот дворец, если хотите.

Холден ответил прежде, чем успела Наоми.

— Нет, не стоит. У нас здесь есть ещё друзья. Элви, например.

— Да? Можем забрать и её.

Холден покачал головой, хотя Алекс на него не смотрел.

— Нет. Она там, где и должна быть.

Он меньше пятнадцати минут находился на корабле, но ответил как капитан. Если бы Наоми указала на это, он бы ужаснулся. И извинился, и, может, в другой ситуации, она бы ждала извинений. В конце концов, она возглавляет подполье, она разработала эту кампанию и ещё сотню других. Радость от его возвращения, от того, что она, и Алекс, и их корабль возвращаются к прежней жизни, была больше, чем она могла выразить. Словно проснулась от долгого страшного сна и поняла, что на самом деле ничего этого не случилось.

Это был, наверное, самый счастливый момент за всю её долгую жизнь.

Он продлился недолго.

Наоми чувствовала, как Алекс проводит корабль через атмосферу, как скользит над местностью и поднимается, чтобы шлейф двигателя не причинил вреда никому внизу. Главный двигатель включился, и корабль рванул вверх, к свету лаконийского солнца, преодолевая остатки атмосферы. Когда Алекс лёг на курс к кольцу врат, Наоми проверила по тактической карте свой флот. Все шли на предельно большом ускорении. На грани того, что способен вынести человеческий организм, но так менее вероятно, что их догонят лаконийские корабли. Кстати, насчёт вражеских кораблей...

Она вызвала верхним слоем экран наблюдения, который показал эсминцы и линкор класса «Магнетар». Как будто бросила случайный взгляд и обнаружила сороконожку у себя на руке. Поступивший сигнал тревоги скальпелем взрезал веселье и радость встречи.

— Алекс?

— Мы у них под прицелом. Задержались слишком надолго. Это «Вихрь».

Наоми вызвала поверх окно с данными сенсоров. Корабль класса «Магнетар» без масштабирования пока оставался почти ничем. Всего лишь тусклое пятнышко темноты на фоне ровно горящей звезды — шлейфа его собственного движка. Однако даже с минимальным увеличением он принимал ту же жуткую полуорганическую форму, что и «Буря». Бледная кость, позвонок какого-то невообразимо огромного зверя. Такой же корабль, как тот, что поставил на колени два флота.

Одинокий фрегат с почти истощённым боезапасом против него шансов не имеет. Вся её радость испарилась, сменившись болью. Интересно, позволит ли ей Дуарте видеться с Джимом, когда оба они окажутся в тюрьме? Чтобы пробиться через защиту планеты, потребовалось четыре корабля, одному это стоило жизни. Или, как покажут ближайшие минуты, возможно, и двум.

Но по крайней мере, «Вихрь» — последний построенный корабль класса «Магнетар». Она уничтожила строительные платформы, хотя бы так. Если ей, всем им суждено при этом погибнуть, Бобби всё же отомщена. Это стоило жертв.

— Поступил запрос с «Вихря», узконаправленное соединение, — доложил Йен. Голос был немного растерянным.

— Принимай, — сказала Наоми, и Йен взглянул на неё. Во взгляде явно читалось сомнение. Он не знал, намерена ли она сдаться или вести их всех на смерть. Она и сама была далеко не уверена. — Ну же, Кефилве. От ожидания легче не станет.

Он вывел входящее сообщение на все дисплеи, хотя работал только тот, что перед Наоми. Она не поняла — то ли Йен пытается заставить её показать весь разговор экипажу, то ли нервничает и ошибается. Впрочем, это неважно.

На её экране появилась женщина — молодая, с тёмной кожей и короткими прилизанными волосами. На синем лаконийском мундире виднелись адмиральские знаки отличия, в том же стиле, как носили на Марсе. Ярость в её глазах оставляла Наоми совсем мало надежды.

— Говорит адмирал Сандрин Гуджарат с лаконийского линкора «Глас вихря». У вас есть тридцать секунд на то, чтобы сбросить ядро, деактивировать системы оружия и открыть шлюз для абордажа. Следствием неточного исполнения этого приказа станет уничтожение вашего корабля.

Тридцать секунд. Наоми вызывающе вздёрнула подбородок. Если её возьмут, они рано или поздно получат всё, что ей известно. Контакты и связи в десятках систем. Долговременные планы и стратегии. Всё, что она построила за время работы с Сабой и позже, когда заняла его место. Это делало её ценным трофеем для врага. Весь корабль, полный её людей, замер, затаив дыхание, ожидая её решения — сдаваться им всем или умирать. Это было как перегрузка в сотню G и в то же время — как невесомость.

Голос, который ответил, не принадлежал Наоми. Она его даже не знала.

— Нет, адмирал Гуджарат. Уничтожен никто не будет. Вы немедленно отступите.

На экране глаза адмирала округлились от гнева, но также и от смущения. Наоми вытянула шею, чтобы видеть девочку, которая говорила. Сидя в кресле-амортизаторе, она жестом дала понять, что следует переключить на неё управление связью. Наоми мгновение колебалась, но выполнила просьбу. Когда на экране «Роси» появилось лицо девочки, лаконийский адмирал побледнела.

— Вам известно, кто я, адмирал?

— Я не... Первый консул...

— Да, я дочь Первого консула и его наследница, — продолжила девочка. Вы наконец-то поняли. Хорошо. Я на «Росинанте» по требованию отца. Ваша угроза нелепа. Вам приказано немедленно вернуться к первоначальной миссии — к защите Родины.

Девочке не исполнилось и шестнадцати, но в голосе явно слышалось высокомерие. Обернувшись к Джиму, Наоми беззвучно спросила — это правда? Он поднял руки, по-астерски пожимая плечами.

— Мисс, — безотчётно кланяясь, произнесла адмирал, — вы... Я не была осведомлена... Это против всех правил, мисс. Боюсь, я всё же не могу позволить этому кораблю уйти.

Девочка театрально закатила глаза.

— Есть какой-нибудь протокол? Протокол безопасности?

— Прошу прощения?

— Если у меня неприятности и меня задерживают против воли. Угрожают. Да всё, что угодно. Существует же фраза, которую я могу использовать, чтобы указать на это? Что-нибудь безобидное, что может проскользнуть в любом разговоре, и мои захватчики не узнают?

— Я... Это...

— Ответ должен быть «да», или «нет», адмирал. Это несложно.

Если так пойдёт, «Вихрь» взорвёт их, чтобы избавиться от этой девчонки.

— Да, мисс, — сказала адмирал Гуджарат.

— А я её произнесла?

— Вы не произносили.

— Значит, можно считать, что я здесь не по принуждению. Что между Первым консулом и руководством подполья происходит нечто, о чём я осведомлена, а вы — нет. Исходя из сказанного. Немедленно. Возвращайтесь. На пост.

Женщина на экране расправила плечи.

— У меня есть указания адмирала Трехо о том...

— Стоп, — перебила девочка. — Как его зовут?

— Кого?

— Адмирала Антона Трехо. Вам известна его фамилия?

— Трехо?

— Именно так, — девочка наклонилась так, что лицо заполнило весь экран. Тихий голос накалился от гнева. — А моя — Дуарте.

— Я прошу прощения, мисс, — ответила адмирал. — Но я не могу отпустить ваш корабль.

— Нет? Тогда сбейте меня на хрен, — она разорвала соединение и обернулась к Алексу, который таращился на неё с отвисшей челюстью. — Можем лететь. Эта женщина напугана до смерти.

— Готовы к высокому ускорению? — объявил Алекс по корабельному каналу связи.

Девочка кратко кивнула и откинулась в кресле.

— Джим? — произнесла Наоми.

— Знаю, — ответил он. — Сумасшедший выдался денёк.

— Мы думали, что ты погиб, — сказала Наоми, когда они вошли в лифт.

Амос на миг прикрыл пугающе чёрные глаза, а потом ответил:

— Да, босс, понимаю. Что тут скажешь? Прости.

Через восемь часов ускорения они вышли из зоны досягаемости «Вихря». Пятнадцать — увеличили расстояние между ними настолько, что Наоми чувствовала себя почти в безопасности. Не совсем, но достаточно, чтобы позволить себе покинуть командную палубу и начать разбираться во всём, что случилось, выслушать истории Джима и Амоса. И каким боком к этому имеет отношение Тереза Дуарте.

А заодно рассказать им, что произошло за время её долгого одинокого странствия. О том, что они потеряли. Алекс предложил провести церемонию, раз они вчетвером снова вместе. Словно боялся, что, если не использует этот подаренный им вселенной шанс, другого может и не случиться. И Наоми с Амосом сейчас направлялись к шлюзу. Казалось, прошлое вернулось. Но уже изменённым.