Я останавливаюсь перед дверью, которая выглядит как черный вход какого-то бара на главной улице. Макс поднимает руку и обхватывает ею мой бицепс. Видно, что она нервничает. Я не виню ее, я сам слегка волновался, когда впервые сюда пришел.

Я стучу, и дверь приоткрывается. С другой стороны стоит огромный качок, не сводя с нас темно-карих глаз.

‒ Почему куры перешли дорогу? ‒ спрашивает он глубоким баритоном. Шутка меняется каждую ночь. Только люди, ответившие верно, могут войти.

‒ Чтобы доказать опоссуму, что это действительно осуществимо.

Макс хихикает, и я смотрю на нее, удивляясь, что она вообще находит это смешным.

Она пожимает плечами.

‒ Прости, я просто ни разу не слышала эту шутку. Думала, будет предсказуемое: «Чтобы попасть на другую сторону». К тому же мне показалось, что это немного бессмысленно, потому что все ее знают и...

‒ Макс, заткнись.

Ее нервы уже не выдерживают, и она начинает нести всякую чепуху.

‒ Эй! ‒ кричит она. Мои глаза расширяются, и я качаю головой. Она сразу же втягивает губы между зубами.

Дверь со скрипом открывается, и большой парень, наконец, впускает нас внутрь.

‒ Что вы тут забыли? ‒ спрашивает он.

Я отвечаю:

‒ Мы ищем Снитча.

Он громко хихикает.

‒ Мне нравится этот чувак. Заходите. Он как обычно в дальнем углу.

Я чувствую, как Макс расслабляется рядом со мной, когда мы заходим. Обстановка ровно такая же, как и в любом другом баре. В одном конце помещения длинная барная стойка, столики и кабинки в другом конце, и в дальнем углу ‒ пара столов для бильярда. Посетители ‒ типичные «прыгуны» по барам. С той лишь разницей, что здесь все они хоть как-то связаны с владельцем.

Мы подходим к Снитчу, который сидит в кабинке в дальнем конце зала. У него все те же короткие светлые волосы и темно-карие глаза, обрамленные очками в черной оправе. На нем серый костюм и белая рубашка с расстегнутой верхней пуговицей. С ним также длинноногая блондинка, почти оседлавшая его колени, и его рука лежит на ее очень короткой юбке. Ее язык проникает так глубоко в его горло, отчего со стороны кажется, будто она пытается съесть его лицо.

Я откашливаюсь, и он бросает взгляд через ее плечо.

‒ Кэтч! ‒ восклицает он, перед тем как снова переключить внимание на блондинку. ‒ Эй, детка, почему бы тебе не пойти поиграть с друзьями, пока у меня тут встреча?

Она хихикает и сползает с его коленей. Выскальзывая из кабинки, блондинка улыбается, затем продолжает поправлять юбку и огромную фальшивую грудь.

‒ О, черт, нет, ‒ произносит Макс. ‒ Я смотрю на нее так, будто она сошла с ума. ‒ Что? Ты говорил об этом парне почти две недели. И это он? ‒ Я смотрю на Снитча. Он наблюдает за ней, очевидно, он в шоке и молчит. ‒ На вид ему едва исполнилось двадцать один, и он чуть не занялся сексом с дешевкой, похожей на шлюху. Надо было сказать мне, что наш помощник ‒ мальчишка с обычными наклонностями извращенца.

Боже мой, сказала так сказала.

Проходит несколько неловких секунд. Я готов в любой миг вытащить свою пушку, если Снитч набросится на Макс. Затем Снитч начинает смеяться. Грудным заливистым смехом, что аж сложился пополам в своей кабинке.

Успокоившись, он садится ровно и вытирает с глаз пару слезинок.

‒ Кэтч, она мне нравится. Она на взводе, и это ее отношение, просто ух.

Макс закатывает глаза.

‒ Охренеть как типично. Я пойду возьму выпить.

Она разворачивается на пятках и отправляется в сторону бара.

‒ Черт побери, чувак, ‒ произносит Снитч так, что я едва его слышу.

Я вижу, как он наблюдает за уходящей Макс, слегка наклонив голову.

‒ Не надо, ‒ сердито говорю я, и он переводит взгляд на меня.

Он поднимает руки в татуировках.

‒ Ни слова больше. Я прекрасно тебя понял. Она та еще штучка, Кэтч. Думаешь, сможешь справиться? ‒ спрашивает он с ухмылкой, причем я тут же захотел впечатать очки ему в лицо.

‒ Честно говоря, она лучшее, что я мог бы желать. Она, черт возьми, слишком хороша для меня.

Не знаю, зачем я говорю ему об этом. Может, потому что мне все-таки нужно сказать это, но я быстро меняю тему.

‒ Так что там Таймер?

Снитч потягивается и делает глоток своего виски.

‒ Боже, он взбешен. Типа эпически взбешен. Мои источники сообщают, что он хочет твою чертову голову на блюдечке. А еще он развлекается, преследуя тебя. Он хочет получить тебя живым, чтобы он сам мог разделаться с тобой, ‒ он встряхивает стакан, и кусочки льда стучат по стеклу. ‒ Поэтому я и спрашивал, стоит ли она того.

Я вздыхаю и смотрю в сторону бара. Макс сидит, потягивает местное луизианское янтарное пиво, нога на ногу так, что видно верхнюю часть бедра.

‒ Я не собираюсь распространяться насчет Макс. Но могу заверить, что она невиновна. Это не обычное дело для меня. Она наткнулась на информацию о компании, в которой работала. Естественно, на порочащую. Теперь из-за того, что она узнала, ее хотят убить.

‒ Я кое-что знаю. Она работала на Джеймса Келли в «Фиддл». Я знаю, это он звонил нам. Должен признать, я удивлен, что он согласился на часть с похищением. Что она знает? ‒ спрашивает он.

Я рассказываю ему, что мы узнали из тех документов, что распечатали. Он задает насколько вопросов и говорит, что посмотрит, что еще сможет узнать.

‒ Таймер берет заказы на таких, как Джеймс Келли. Я думал, он идиот, но как-то получилось, что у него хватило ума запудрить мозги Таймеру.

‒ Или сделать предложение, от которого тот не смог отказаться, ‒ говорю я.

‒ Или так, ‒ соглашается он перед тем, как допить свой напиток. Буквально из ниоткуда появляется официантка и ставит на стол другой.

‒ Ну, Марина благосклонна ко мне, поэтому вы двое должны быть у нее в безопасности. Она понимает, что вы скрываетесь. Тем более, вы в большом городе, значит, вас труднее найти. Но нам нужно выяснить, что происходит, и передать информацию Таймеру. Я не уверен насчет его реакции. Если все, что ты говоришь, ‒ правда, и она действительно невиновный человек, совершивший огромную, черт возьми, ошибку, тогда, возможно, он не так уж и захочет вас прикончить. Но не могу ничего обещать. Когда дело касается денег, Таймер может быть непредсказуемым.

Он наклоняет стакан ко мне перед тем, как отпить.

‒ Думаю, теперь ты захочешь забрать свою девчонку. Она там неплохо устроилась с одним из самых печально известных плейбоев Нового Орлеана.

Я оглядываюсь и вижу, как Макс близко наклоняется к мужчине, одетому в черные слаксы и кожаный пиджак. Она смеется тому, что он шепчет ей на ушко. Поерзав на барном стуле, она поднимает руку и начинает накручивать выбившийся локон на палец. Потом его рука опускается на ее оголенное колено. И начинает медленно и методично поглаживать ее молочно-белую кожу.

По позвоночнику поднимается жар и что-то вроде ревности врезается мне под дых, чего я никогда ранее не ощущал. Я бросаю взгляд на Снитча.

‒ Держи меня в курсе. Как только узнаешь что-то ‒ сообщи.

Он тянется через стол и хватает меня за руку. Крепко для такого невысокого парня.

‒ Не начинай тут разборки. Не устраивай сцен.

Ему не стоило беспокоиться. Я только киваю и выскальзываю из кабинки.

Макс, флиртуя, смеется тому, что этот мешок с дерьмом сказал ей, пока я направлялся в их сторону.

‒ Эй, Блейз, готова уйти отсюда?

Она поднимает на меня взгляд и хлопает ресницами.

‒ Нет, я хорошо провожу время, но если хочешь уйти, я не расстроюсь.

Так она играет со мной.

‒ А, это твой бойфренд? ‒ спрашивает парень с черными волосами, зачесанными назад.

Она делает долгий глоток пива, облизывает красные губы и смотрит мне прямо в глаза.

‒ Нет, это просто друг.

Макс права. Мы просто друзья, но, черт побери, альфа-самец внутри меня хочет просто перекинуть ее через плечо и вынести отсюда, но Снитч велел не устраивать сцен. Так что вместо этого я слегка провожу кончиками пальцев по ее голой спине. Она выгибается и прикусывает нижнюю губу.

‒ Эй, я не против позаботиться о ней, ‒ произносит этот мешок дерьма ровным голосом.

‒ Не вмешивайся, ‒ рычу я, привлекая внимание сидящих поблизости. ‒ Макс? ‒ я слегка надавливаю ей на спину, пытаясь столкнуть ее со стула.

Парень подскакивает на ноги и фокусирует взгляд холодных карих глаз на мне. Он ниже, широкий в плечах и, с моей точки зрения, ему, несомненно, далеко до меня. Этот парень даже не поймет, какой удар поймал.

Краем глаза я замечаю, что Снитч наблюдает за мной. Один из его качков стоит рядом с ним, и по его приказу готов атаковать.

Лицо Макс выражает напряжение.

‒ Кэтч? ‒ предупреждение сквозит в ее голосе, в ее глазах.

Она молча умоляет меня не трогать его и позволить ей самой позаботиться о себе.

‒ Слушай, мужик, мне кажется, она не хочет идти с тобой, ‒ говорит он, и просто, чтобы донести свою точку зрения, кладет руку ей на бедро. Он пытается пометить ее, как кобель свою территорию.

Я хватаюсь за спинку барного стула и слышу, как скрипит дерево. Хочется бить его по лицу до тех пор, пока тот не потеряет способность так погано ухмыляться. Но нельзя устраивать сцен. Это лучшее место для наших встреч со Снитчем. Если я сделаю что-нибудь этому посетителю, который, скорее всего из обеспеченных постоянных клиентов, то мне больше не позволят зайти внутрь. Так что я не веду себя как ревнивый жестокий подонок, а выбираю другой способ.

‒ Ладно, Макс, если хочешь остаться, то увидимся позже, ‒ говорю я натянуто. Я поворачиваюсь и направляюсь к выходу. Может она пойдет со мной, может, нет. Я лишь надеюсь, что она знает, насколько сильно я ей нужен. Я еще не дошел до двери, а она уже идет рядом. Ее это не радует, но я все равно облегченно выдыхаю. Лучше пусть она злится на меня, чем предпочтет кого-то другого.

Как только мы выходим, она хватает меня за руку.

‒ Какого черта это было? Я просидела взаперти две недели, и, наконец, смогла вырваться в мир живых, а ты пускаешь коту под хвост весь мой праздник? Я развлекалась.

Я пожимаю плечами.