– Конечно, не просто так, а благодаря «отлично» отлаженному темпоральному оборудованию. Всё у этих учёных через ж... Стоп! – Лёшу внезапно осенило, и он пристально посмотрел на Озимцева. – Ты о том, что...

– Думаю, мы должны помочь человечеству победить в этой войне, – уже более уверенно ответил Озимцев.

– А как же наше задание? Мы ведь должны были попасть в 24 мая 2010 года и помешать запуску машины времени, – Романенко непонимающе нахмурился.

В этот момент темпоральный эквалайзер Озимцева начал издавать еле слышные звуки, ему принялся вторить эквалайзер Лёши. Они закатали рукава – на дисплее прибора мерцал сигнал тревоги, указывающий, что произошло вмешательство в данный темпоральный поток.

– Кажется, мы здесь не одни, – Гена поправил рукав, вновь скрыв за ним эквалайзер.

– Видно, придётся остаться здесь на некоторое время, – Лёша вздохнул.

– Нужно вникнуть в ситуацию и разработать план действий. Кое-что я уже понял, но этого мало. Предлагаю устроить совещание со старшими офицерами, там и решим, как нам действовать.

– Главное, чтобы нас не раскусили, иначе думать над ситуацией будем под замком в медотсеке, как тронувшиеся, – предостерёг Алексей.

– Знаю, – Озимцев кивнул, – но сидя по своим каютам точно ничего не добьёмся, – он подошёл к интеркому и нажал кнопку вызова. – Виктория, говорит капитан.

– Слушаю вас, – с того конца тут же отозвался бодрый женский голос.

– Мы с Виктором хотим созвать совещание всех высших офицеров обоих кораблей. Темой совещания будет обсуждение наших дальнейших действий в виду сложившейся ситуации.

– Вас поняла. На какое время планировать совещание и где именно оно будет проходить?

– На сегодня, – Гена взглянул на часы, – в 17:00 в зале совещаний на 12-й палубе.

– Будет сделано. Сейчас я сообщу об этом всем офицерам. И ещё, я отправила отчёт о повреждениях на ваш личный терминал.

– Спасибо, я просмотрю его чуть позже, – Гена прервал связь.

– Вижу, ты уже корабль, как свои пять пальцев знаешь, – Лёша уважительно посмотрел на Геннадия. – Предупрежу своих, – он достал коммуникатор.

* * *

К 17:00 все старшие офицеры с обоих кораблей собрались в зале для совещаний. Озимцев и Романенко пришли туда последними, когда все уже были в сборе.

– Здравствуйте все, – начал Гена. – Мы собрали вас, чтобы обсудить наши дальнейшие действия.

– Так как дела космического флота идут совсем плохо, мы хотим разработать новую стратегию борьбы с нимерийцами, – добавил Романенко. – Для начала прошу высказать личные предположения и идеи.

– Я думаю, что нам нужно собрать весь оставшийся флот и застать их врасплох. Эффект неожиданности всегда положительно сказывается на эффективности нападения, – помолчав, высказался Стефан Макнил.

– На одном эффекте неожиданности нимерийцев не победить, – Булавский скривился. – Мы до сих пор ещё точно не знаем, сколько кораблей у них есть в наличии, но подозреваю, что их у них гораздо больше, чем у нас и никакой неожиданностью этого не изменишь.

– Мы одни не справимся, это всем понятно, – поддержала старпома Анастасия Маркова. – Единственный выход в данной ситуации – заручиться поддержкой другой расы.

– Никто не захотел помочь нам, когда началась война. Почему же сейчас кто-то должен изменить своё решение? – Озимцев поднял бровь.

– Я не имела в виду тех, кто уже отказался, – пояснила Анастасия. – Есть ещё одна раса. Я говорю о креатонцах, – она обвела присутствующих взглядом. – Нимерийцы их давние и самые заклятые враги... По крайней мере, так говорили холдоны, а они знают эту расу не понаслышке. У креатонцев мы и могли бы попросить помощи.

– А ещё холдоны говорили, – Наяна Миромото перехватила инициативу в разговоре, – что креатонцы ещё более жестоки, чем нимерийцы, если у них появляется для этого причина. И они не шибко дружелюбны, не жалуют никого кроме самих себя. Просить их о помощи будет большим риском.

– Поддерживаю Наяну. Лететь к ним толку нет, мягко говоря. Если они на нас нападут, то живыми мы оттуда уже не выберемся, а значит всей затее – конец, – последние слова Эрика Вайта потонули в гомоне поднявшегося обсуждения.

– Креатонцы же и отделились от нимерийцев, когда тех захлестнула жажда власти и агрессии, – Фредерику Салливану удалось перекричать шум голосов. – Чем они лучше, если без вопросов нападут на нас, как только мы появимся в их секторе пространства? Думаю, они другие... Достаточно, чтобы мы, как минимум, выжили после встречи. И ещё, враг моего врага – мой друг, помните?

– Но нам неизвестно, где именно находятся креатонцы. Благодаря своей ксенофобии они довольно-таки преуспели в умении маскировки, – возразила Светлана Новицкая.

– Всё верно. Прямых контактов с ними не было уже много столетий, ещё со времён контактов с холдонами, но от других рас нам стало известно, что за последние 120 лет было 543 случая исчезновения торговых и военных кораблей вот в этом и близлежащих секторах пространства. Интересная статистика, не находите? Такого не скажешь про другие сектора в мирное-то время, – Салливан нажал несколько кнопок на пульте рядом с ним, и на столе возникло изображение Млечного Пути. Он немного увеличил масштаб и рядом стали видны соседние галактики и скопления. – Вот здесь, – он указал пальцем на весьма удалённый сектор космоса в галактике Малое Магелланово облако. – Эта точка находится на расстоянии почти 60 000 парсек от нашего текущего местоположения, или, если угодно в 200 000 световых годах.

– Это слишком далеко. В обозримое время варп нас туда не доставит, – Андрей Шашков покачал головой.

– В отличие от гипердвигателя, – Новак, казалось, был занят чем-то своим, он копался в своём планшете и даже не поднял взгляда на окружающих.

– Ни один корабль космического флота ещё не улетал так далеко даже с помощью гипердвигателя, – Булавский скептически посмотрел на него.

– Это потому что у них не было такого инженера, как я, – в голосе Новака не было ни тени гордости или превосходства, он просто констатировал факт. – Посмотрите на мои расчёты, – Новак, наконец, поднял глаза и передал свой планшет сидевшему рядом Джону Бейкеру.

В зале для совещаний воцарилось молчание. Все взгляды обратились на главного инженера «Феникса».

– Питер прав, долететь туда вполне возможно, – наконец, после минутного молчания, и как бы нехотя признал тот. – Хотя лично мне всё равно страшновато. Историй о взорвавшемся гипере я слышал достаточно.

– Но даже если так, сектор очень обширный, мы можем неделями там летать, разыскивая их, – попытался возразить Вайт.

– Мне кажется, они нас сами найдут. – Горюнов пожал плечами, – Главное, долететь туда.

– Капитан, я думаю, что у нас не хватит сил, чтобы отбить атаку креатонцев в случае агрессии с их стороны, – Вайт посмотрел на Гену, ища поддержки.

– Смею напомнить, что корабли сейчас в плачевном состоянии, – добавил Макнил.

– Если нас не убьют креатонцы, то убьют нимерийцы. Не вижу большой разницы, – Озимцев хмыкнул. – Я считаю, что стоит рискнуть. Если ни у кого не имеется идеи получше, то других возможностей закончить эту войну в нашу пользу у нас нет.

– Я тоже так считаю, – кивнул Романенко.

Во второй раз зал совещаний потонул в гуле голосов.

– Тише, пожалуйста. Я понимаю, что многим из вас эта идея не пришлась по вкусу, и, хотя у нас тут не демократия, предлагаю голосование. Кто за то, чтобы лететь к креатонцам? – подавая пример, Гена поднял правую руку вверх.

За ним руки подняли Романенко и Горюнов.

– Вы без меня не погибнете, – Булавский невесело улыбнулся. – Так что я с вами.

– Капитан, я не одобряю эту затею, – поколебавшись, произнесла Новицкая.