Покопавшись в компьютере ещё немного, Озимцев нашёл корабельный журнал Виталия Тихонова. Последняя запись была датирована 29 мая 2235 года.

«Корабельный журнал капитана звездолёта «Феникс» Виталия Тихонова. 29 мая 2235 года.

Только что я общался с адмиралом Разумовским. Завтра мне и моей команде предстоит серьёзное сражение – наш флот выступит против армады нимерийцев, и мы попытаемся отбить одну из наших колоний. Поддержки нам ждать неоткуда. 107 наших кораблей, из них 32 – тяжёлые крейсеры... Капля в море, если спросите меня. Вражеских кораблей ожидается всего 80, но это их территория... Теперь уже их... И они могут в любой момент вызвать подкрепление. «Феникс» и «Астерион» сошли с верфи всего три месяца назад, они – гордость нашего флота... Точнее его остатков. Неужели им суждено быть уничтоженными так скоро после рождения? Не могу сказать, что новость была для нас неожиданностью, мы все готовились к этому. Сейчас мы летим на максимальной варп-скорости туда, где должен начаться этот бой, хотя, лично я считаю это бойней, иначе не назовёшь. Но пусть будет «отчаянная и смелая попытка остановить агрессора», как говорит адмирал. По предварительным данным у нимерийцев будет меньше тяжёлых кораблей, чем у нас, так что, может быть у нас и есть шанс на победу – один шанс из десяти, как по мне. «Астерион» и «Феникс» самые технологичные и совершенные корабли во всём космическом флоте. Месяц назад на них установили гипердвигатели в дополнение к обычному варпу. Они ещё окончательно не отлажены, но инженеры работают над этим. Запасных частей к ним практически нет, поэтому использовать их я, честно говоря, побаиваюсь. Кто знает, какие новые ошибки допустили проектировщики в ходе их разработки и где мы окажемся после очередного прыжка. Так что я приказал лететь на варпе, пока не разберёмся с этими штуковинами окончательно. Капитан Орезмо поступил так же. Расчётное время прибытия – 30 мая в 4 часа утра по корабельному времени. Не очень в это верю, но, всё же, всей душой надеюсь, что в этот раз победа останется за нами. Наверное, я неисправимый оптимист. Конец записи».

– Капитан, «Астерион» готов начать стыковку, – неожиданно раздался знакомый женский голос.

– Я сейчас буду, – Гена потянулся, помассировал виски и с хрустом суставов встал со стула. Пора было идти на мостик.

Выйдя из каюты, он сел в турболифт. Найти на панели кнопку мостика не составило труда, и через минуту он был уже на месте.

– Как у них дела? – первым делом спросил Геннадий.

– Двигатели малой тяги функционируют сносно, для пристыковки хватит, – ответила Новицкая.

– А у нас?

– У нас тоже, но только по левому борту, – опередил Светлану Шашков.

– Справишься? – Озимцев вопросительно посмотрел на Андрея.

– Мне не впервой, – рулевой безразлично пожал плечами и продолжил подготовку к стыковке.

«Астерион».

Алексей закончил изучать основную информацию базы данных и почти сразу после этого по внутренней связи раздался голос Анастасии Марковой:

– Капитан, у нас всё готово к стыковке.

– Передайте о нашей готовности на «Феникс», я сейчас приду на мостик, – Романенко к тому времени уже довольно сносно ориентировался в своей каюте, поэтому знал, что нажимать и куда отвечать.

– Будет сделано, – бодрым голосом ответила Маркова.

После прыжка «Астерион» и «Феникс» продолжили двигаться по инерции каждый в свою сторону, и уже успели отлететь друг от друга на порядочное расстояние, впрочем, не настолько большое, чтобы с ним не справились маневровые двигатели. Через десять минут корабли были снова рядом, на расстоянии около двух километров. Так как у «Феникса» работали двигатели малой тяги только по левому борту, то все основные операции по стыковке приходилось выполнять рулевому на «Астерионе». Стыковочные шлюзы у обоих кораблей находились снизу, поэтому «Астериону» нужно было перевернуться вверх ногами и подлететь к «Фениксу» со стороны брюха. Обычно такие процедуры выполнялись автоматически компьютером корабля, пилот лишь подстраховывал программу, однако сейчас Джейкобу Марринсу пришлось выполнять всё вручную. Пилот он был отменный, но даже он вспотел, напряжённо вглядываясь в показания десятка сенсоров, последний раз по приборам он выполнял такое на выпускном экзамене. При такой массе, какая была у «Астериона», любая ошибка могла вылиться минимум в полдня ремонта, а то и полностью перечеркнуть возможность стыковки, если будет повреждён шлюз.

Джейкоб включил верхние двигатели и огромная масса металла под его управлением медленно и плавно двинулась вниз относительно находившихся на нём людей. Через 30 секунд он затормозил нижними двигателями и начал разворот, всё так же медленно и плавно. «Астерион» развернулся на 180 градусов по продольной оси, оказавшись к «Фениксу» днищем, как и задумывалось. Снова торможение, и, наконец, сближение, во время которого Джейкобу пришлось раз пять корректировать положение относительно второго корабля. Чем ближе становились звездолёты, тем медленнее они сближались, за 50 метров до шлюза «Астерион» уже еле полз. Наконец, заветные 10 метров. Марринс затормозил полностью относительно «Феникса», облегчённо откинулся на спинку кресла и нажал кнопку выдвижения шлюзового коридора. Со стороны «Феникса» к ним уже ползла идентичная, круглая в сечении металлическая конструкция. Внезапный, едва ощутимый толчок заставил его буквально подскочить в кресле.

– Что за...?! – его руки тут же снова схватились за рулевые джойстики.

«Астерион» начал едва заметное вращение по часовой стрелке. Нижняя часть его правого крыла принялась неумолимо приближаться к нижней же части левого крыла «Феникса». Краешком сознания Джейкоб отметил, что катастрофически не успевает.

– Дурак! Зачем расслабился?! – проскользнула запоздалая мысль. Он всё же смог сориентироваться и начал торможение, но этого было мало, оставалось всего полтора метра до неизбежного столкновения.

В этот же момент пришёл в движение и «Феникс». Действуя исключительно рабочими маневровыми двигателями левого борта, его пилот тоже закрутил свой корабль по часовой стрелке, одновременно начав боковое смещение вправо. Всего пара секунд – и «Феникс» принялся вращаться вокруг «Астериона», выйдя на своеобразную геостационарную орбиту. Шлюзовые коридоры снова оказались друг напротив друга, как раз вовремя, чтобы сомкнуться. Сработала герметизация, шлюз заполнился воздухом. Уже соединённые «Астерион» и «Феникс» продолжили вращение, остановить которое никто не рисковал. Как говорится – работает, и нечего трогать.

– Брат, ты гений! – выдохнул Марринс.

– Мне теперь подгузники менять, – послышался весёлый голос Шашкова. – Какого чёрта это было?

– Не знаю, – Джейкоб оглянулся по сторонам, как бы ища поддержки. – Я не трогал джойстики.

– Говорит инженерный отсек, – вклинился голос главного инженера. – У нас тут замкнуло кое-что... – он помялся и продолжил. – В общем, несколько маневровых двигателей кратковременно сработали. Это не сильно помешало, надеюсь?

– Достаточно, – Романенко проглотил тугой комок, подступивший к горлу. – Надеюсь, этого больше не повторится? – грозно спросил он. До него только сейчас полностью дошло, чем и как они рисковали из-за этого замкнувшего «кое-чего».

– Приложим все усилия. Но, надеюсь, вы понимаете, что до стабильной работы систем нам ещё далеко? – принялся оправдываться инженер. – Ремонт-то на скорую руку был.

– Ладно, – Алексей смягчился. – Всякое бывает. Главное, что все живы остались. Если будут ещё инциденты – докладывайте.

– Так точно! – главный инженер отключился.

Все перевели дух. Лёша ещё несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул, приводя нервы в порядок, и в сопровождении Наяны направился к дверям шлюза. Десятиметровый коридор был ярко освещён, однако пола в нём не наблюдалось, его предстояло переплыть в условиях невесомости, так как поля гравитационных генераторов обоих кораблей на него не распространялись.

«Феникс».

Ступив на борт «Феникса», Алексей сразу увидел Гену и ещё нескольких офицеров, стоявших перед ним по стойке смирно. Оказалось, что Озимцев и Романенко не только слышат настоящие голоса друг друга, но и видят настоящие лица и тела в целом. Это выглядело, по меньшей мере, странным, но зато было очень удобно – не нужно было привыкать к новой внешности товарища. Кроме того, было похоже, что больше никто и не подозревал о превращениях, произошедших с ними, так что они могли и дальше спокойно играть свои роли.

Романенко подошёл к ним и отдал честь.

– Приветствую тебя, Виталий, – Романенко придал своему голосу официальность.

– И я тебя, – Озимцев пожал другу руку. – Пройдём ко мне в каюту, – Гена сделал приглашающий жест.

– Конечно, – Лёша повернулся к Наяне, – Скооперируйся, пожалуйста, с экипажем «Феникса», нужна исчерпывающая информация по ситуации и план действий, через час – общее совещание.

– Поняла, – Наяна и эскорт Гены ушли по направлению к мостику. Друзья же направились к капитанской каюте.

– Гена, это действительно ты! Невероятно! – оказавшись в каюте, Романенко в порыве чувств обнял Озимцева и похлопал его по спине. – Мы переместились во времени более чем на 200 лет! До сих пор ещё не могу в это поверить!

– Рад тебя видеть, дружище! – Гена был рад видеть друга не меньше. – Да, что-то пошло не так. Мы явно не должны были вселяться в других людей. Более того, мы вообще не должны были здесь оказаться.

– Ко всему ещё и этот эквалайзер не работает. Точнее, функция возврата. Учёный ведь сказал, что мы сможем вернуться в любой момент, – Лёша раздражённо постучал пальцем по прибору. – Ну и что нам теперь делать?

– Этого я не знаю, но я считаю, что мы здесь не просто так появились... – неуверенно начал Гена.