Для осады Измаила Потемкин смог направить только 31 тыс. войск при 600 орудиях и Лиманскую флотилию, которая должна была содействовать сухопутным войскам со стороны Дуная. Сам Потемкин не прибыл к Измаилу, а направленные сюда генералы Гудович, П. Потемкин и де Рибас ограничились вначале тем, что обложили крепость и с 23 ноября по 1 декабря вели нерешительные действия. Только де Рибасу удалось захватить остров Чатал. Вскоре выявился недостаток боеприпасов и продовольствия. В войсках, расположенных на открытой местности, начались болезни. После неудачной попытки взять Измаил был собран военный совет, который принял решение снять осаду. Укрепления Измаила, большой гарнизон, обеспеченный всеми видами боеприпасов и продовольствия, и безуспешность попыток овладеть крепостью вынуждали генералов сделать этот вывод. Решение военного совета было доведено до Потемкина. Не дожидаясь его санкции, генералы стали снимать войска и направлять их на зимние квартиры. Тяжелая артиллерия была отправлена в Бендеры.

Потемкин, убедившись в том, что без Суворова овладеть Измаилом нельзя, 25 ноября назначил его командующим войсками и подчинил ему флотилию де Рибаса[1421]. Одновременно он сообщил Суворову о решении Военного совета и предоставил ему возможность самостоятельно решить вопрос о дальнейших действиях под Измаилом. По этому поводу Потемкин писал: «Предоставляю вашему сиятельству поступить тут по лучшему вашему усмотрению продолжением ли предприятий на Измаил или оставлением оного»[1422].

2 декабря Суворов прибыл к Измаилу, осмотрел его и кратко сообщил Потемкину: «Крепость без слабых мест. Сего числа приступлено к заготовлению осадных материалов, коих не было, для батарей, и будем старатца их совершить к следующему штурму дней чрез пять…»[1423]

Подготовка к штурму была завершена в весьма сжатый срок. За десять дней заготовлено 27 тыс. фашин и 40 лестниц. Невдалеке от крепости был насыпан в натуральную величину вал и сделан ров, где войска проводили непрерывные тренировки, осваивая методы штурма крепости. Вокруг крепости и на о. Чатал возводились батареи. Все начальники проводили рекогносцировки тех участков, на которых им предстояло действовать. Особое внимание Суворов обратил на состояние морального духа войск. Он объезжал войска и часто говорил с ними, вспоминал прежние победы и указывал на предстоявшие трудности. Эти беседы вселяли уверенность в солдат.

Уже к 7 декабря войска были готовы, но Суворов ждал подхода некоторых своих полков. В этот день он обратился к измаильскому командованию с требованием сдать крепость без боя. «Соблюдая долг человечества, — писал он сераскиру Мегмет-паше, — дабы отвратить кровопролитие и жестокость, при том бываемую, даю знать чрез сие вашему превосходительству и почтенным султанам и требую отдачи города без сопротивления»[1424]. Одновременно противнику было послано письмо от Потемкина. Однако от сераскира Мегмет-паши поступил отрицательный ответ. Стремясь выиграть время, он просил заключить перемирие на 10 дней, так как не мог принять решение без санкции визиря. Суворов «против обыкновения» дал ему еще один день «до будущего утра на размышление»[1425]. В тот же день было вынесено решение «по диспозиции приступить к штурму безотлагательно, дабы не дать неприятелю время еще более укрепиться», и признать отступление предосудительным для русских войск[1426].

Диспозиция, составленная Суворовым, предусматривала весь порядок работы, обеспечивавшей проведение штурма. Для штурма все войска были разделены на три группы, по три колонны в каждой группе. Состав каждой колонны и способы действий так же точно определялись. Каждая колонна состояла из группы стрелков с фашинами, за которыми следовали рабочие с шанцевым инструментом, а за ними шла пехота с лестницами. Колонну замыкал резерв, построенный в каре, для отражения вылазок конницы из крепости.

Кроме штурмовых колонн, каждый командир группы и командующий войсками имели резервы для подкрепления войск во время штурма. Всего в резерве было около 4 тыс. человек. В группу Самойлова, атаковавшую восточный фас крепости, вошло 12 тыс. человек, в группу П. Потемкина, атакующую западный фас, — 7,5 тыс. человек, в группу де Рибаса, атакующую со стороны Дуная, — 9 тыс. человек. Атака поддерживалась огнем 460 орудий.

Суворов решил атаковать крепость одновременно всеми колоннами. Так как дислокация не указывала направления главного удара, то практически все направления могли стать таковыми, поэтому каждому командиру группы предоставлялась полная инициатива.

Уже с 7 декабря решено было давать сигналы ракетами, чтобы держать гарнизон крепости в напряжении и дезориентировать противника в действительном времени начала штурма. 10 декабря началась артиллерийская подготовка, в которой активное участие принимала также флотилия де Рибаса. Вначале турецкая крепостная артиллерия деятельно отвечала, но затем огонь ее ослабел и угас.

Штурм Измаила

Войска заняли исходное положение в 3 часа ночи, а в 5 часов утра двинулись под покровом густого тумана к крепостным стенам. Штурм начался в 5 час. 30 мин.[1427].

Суворов разделял штурм на два периода. Основным содержанием первого периода была борьба за крепостную ограду. По сигналу все колонны пошли на штурм. Заметив приближение войск, когда они были уже на расстоянии картечного выстрела, турки открыли по ним сильный ружейный и артиллерийский огонь. 1-я и 2-я колонны Львова и Ласси успешно атаковали Бросские ворота и редут Табие. Под огнем противника войска овладели валом и штыками проложили дорогу к Хотинским воротам, через которые в крепость вошли конница и полевая артиллерия. 3-я колонна Мекноба остановилась, так как на данном участке подготовленные к штурму лестницы оказались недостаточно длинными и их пришлось связывать по две. С огромными усилиями войскам удалось взобраться на вал, где они встретили упорное сопротивление. Положение исправил резерв, который позволил опрокинуть турок с крепостного вала в город.

4-я колонна Орлова и 5-я Платова достигли успеха после жестокой схватки с турецкой пехотой, внезапно сделавшей вылазку и ударившей в хвост 4-й колонне. Суворов немедленно выслал резерв и вынудил турок отойти в крепость. Первой взошла на вал 5-я колонна, а за ней и 4-я[1428].

В наиболее трудном положении оказалась 6-я колонна Кутузова, которая атаковала новую крепость. Войска этой колонны, достигшие вала, подверглись контратаке со стороны турецкой пехоты. Однако все контратаки были отражены, войска овладели Килийскими воротами, что позволило усилить наступавшую артиллерию. При этом «достойный и храбрый генерал-майор и кавалер Голенищев-Кутузов мужеством своим был примером подчиненным…»[1429].

1, 2 и 6-я колонны, «исполня мужественно, храбро и с удивительною быстротою по данной диспозиции первое стремление, положили основание победы»[1430].

Больших успехов добились 7, 8 и 9-я колонны Маркова, Чепиги и Арсеньева. Между седьмым и восьмым часами они высадились у измаильских укреплений у Дуная. 7-я и 8-я колонны быстро захватили действовавшие против них батареи на укреплениях. Труднее пришлось 9-й колонне, которая должна была вести штурм под огнем с редута Гоби. После упорного боя 7-я и 8-я колонны соединились с 1-й и 2-й колоннами и ворвались в город.

Содержание второго этапа составляла борьба внутри крепости. К 11 часам русские войска захватили Бросские, Хотинские и Бендерские ворота, через которые Суворов двинул в бой резервы. Многочисленный турецкий гарнизон продолжал сопротивляться. Хотя турки не имели возможности маневрировать и без поддержки артиллерии их борьба была малоэффективна, все же они упорно дрались за каждую улицу и каждый дом. В середине дня крепость по существу уже находилась в руках русских войск. «жестокий бой, продолжавшийся внутри крепости, чрез шесть часов с половиною с помощию божиею, наконец, решился в новую России славу. Мужество начальников, ревность и расторопность штаб- и обер-офицеров и беспримерная храбрость солдат одержали над многочисленным неприятелем, отчаянно защищавшимся, совершенную поверхность и в час пополудни победа украсила оружие наше новыми лаврами»[1431].

Однако в ряде мест турки засели в каменных зданиях и продолжали сопротивляться. Но вскоре и они капитулировали, когда в дело была введена артиллерия.

«Таким образом, — писал Суворов, — совершена победа. Крепость Измаильская, столь укрепленная, сколь обширная и которая казалась неприятелю непобедимою, взята страшным для него оружием российских штыков»[1432].

Противник потерпел тяжелое поражение. Из 35-тысячного гарнизона 26 тыс. было убито и 9 тыс. взято в плен. В крепости захвачено 265 орудий и 42 судна. В число трофеев русских войск также входило 345 знамен и 7 бунчуков. Потери русских войск составили убитыми 1815 и ранеными 2445 человек[1433]. Одна из самых сильных крепостей Европы, усовершенствованная накануне войны французскими и немецкими инженерами, была взята штурмом. Применив метод ускоренной атаки, Суворов доказал нецелесообразность метода постепенной осады.

Штурм Измаила явился примером полного использования каждого рода войск. Здесь было прекрасно осуществлено взаимодействие сухопутных войск с флотилией. Войска применили во время боя новые методы борьбы. Они вели штурм в колоннах, а в городе действовали в рассыпном строю. На основе получаемых данных по донесениям, Суворов своевременно подкреплял штурмующие войска резервами на наиболее важных направлениях и создавал перелом в критический момент.