Турции не удалось собрать силы к тому времени, когда Россия еще не была готова к борьбе, и это обрекло ее план на неудачу.

Русское командование разработало конкретный план ведения войны после того, как боевые действия уже начались. По этому плану предполагалось нанести из района Киева главный удар силами 1-й армии численностью в 80–90 тыс. человек. Из района Елизаветграда ей должна была содействовать 40-тысячная 2-я армия. Для действий против крымских татар предназначался особый корпус под командованием Берга. Отдельный корпус под командованием Медема предполагалось направить на Кавказ. Наконец, в Закавказье вместе с грузинскими войсками должен был действовать отряд под командованием Тотлебена.

Русский флот получил задачу выйти в Средиземное море, чтобы методом дальней блокады сковать морские силы турок. Русское правительство рассчитывало на содействие со стороны народов, угнетенных Турцией. На Государственном совете в ноябре 1768 года обсуждался вопрос о посылке воззвания к народам Мореи, Далмации, Грузии и ко всем другим народам, «в турецких областях живущим». В этих воззваниях народы призывались к содействию русским силам, которые «принуждены вести войну с Турцией за закон»[1212]. В январе 1769 года грамота к греческому и славянским народам была заслушана на Совета[1213].

Кампания 1768–1769 годов. В октябре 1768 года Турция прервала дипломатические отношения с Россией и сразу же начала активные действия.

Южная граница России была плохо подготовлена к обороне. Система кордонных укреплений, созданная по инициативе Миниха в 30-х годах XVIII века, дополненная затем новыми сооружениями, не представляла серьезной преграды для крупных отрядов татарской конницы. Последняя могла прорвать этот кордон, слабо прикрытый войсками, в любом месте.

Еще за несколько лет до войны Румянцев предлагал отказаться от кордонной оборонительной системы и перейти к системе подвижных отрядов, способных маневрировать на всем театре. На границе же оставить наиболее важные укрепленные пункты, которые обеспечивали бы возможность наблюдения за противником и могли стать опорными для своих войск.

Это предложение Румянцева не было принято Военной коллегией, настойчиво добивавшейся совершенствования украинской укрепленной линии. Несмотря на противодействие Коллегии, Румянцев, предвидя угрозу нападения противника, стал принимать меры в соответствии со сделанным предложением, задолго до официального объявления войны.

Собранные сведения о противнике позволили Румянцеву еще в сентябре 1768 года сообщить Военной коллегии данные о сосредоточении турецких войск в Бендерах и Яссах. Он предложил не дожидаться того времени, когда турки соберут свои силы, а перейти в наступление, ибо «наступательные действия полезнее для той страны будут, а буде устроивать себя к обороне, то готовиться к тому, конечно, не место во всех тех диких степях, которые, восприяв защищать, нельзя не подвергнуть себя всекрайней опасности»[1214].

Доложив Военной коллегии свои соображения, Румянцев стал стягивать войска в три крупных отряда для расположения на зимние квартиры. Располагая так войска, Румянцев мог собрать их в кратчайший срок и отразить возможное нападение противника. Военная коллегия в общем одобрила его действия, но указала на чрезмерное «утеснение» войск на квартирах[1215].

Одновременно Румянцев приступил к организации крупных баз снабжения войск на случай войны с Турцией. Базы были развернуты в Киеве, Бердичеве, Полонном и ряде других мест. «Сии заготовления, — писал он, — как тогда не будут излишни, ниже в трату казне, ежелиб обстоятельства, наводящие опасность, успокоились, потому что запас сей сойдет по временам на здешние полки, так в случае военных крайностей мы чрез то выиграть много можем»[1216]. Военная коллегия одобрила и эти мероприятия Румянцева.

Война стала неизбежной после того, как русский посол в Константинополе А. М. Обресков отказался выполнить требование турецкого правительства о выводе русских войск из Польши. В ответ на это турецкое правительство приказало посадить русского посла Обрескова в Семибашенный замок.

Срочно созданный в Петербурге «Совет при высочайшем дворе» приступил к разработке плана военных действий и подготовке указаний командующим армиями. Разработанный Военной коллегией план развертывания 1-й и 2-й армий на Украине нарушал осуществленную Румянцевым систему обороны. Не считаясь с обстановкой, Совет требовал передать войска из 2-й армии в 1-ю. Румянцев не согласился с таким планом. Указывая Панину на неправильное распределение войск, он писал, что оно «…не сообразуется ни состоянию, ни положению… полков, ибо они поставлены уже… в позицию обороны на всех опасных местах так, что их нельзя тронуть»[1217]. Однако этот протест Румянцева не был принят Военным советом, ибо, как ему сообщили, остальные «полки все уже в движении» находятся.

Направляя план развертывания войск, Военный совет, однако, не давал конкретных указаний относительно ведения военных действий. В связи с этим Румянцев настойчиво требовал осветить положение дел. «Откройте вы мне, — писал он Чернышеву, — план существительный определенных действий, ибо я, подобно слепцу, хожу поднесь в темноте и только лишь по одному воображению сличаю обстоятельства»[1218]. Этот план был, наконец, прислан Румянцеву в январе 1769 года.

В соответствии с принятым планом 1-я армия (80 тыс. человек) стала сосредоточиваться у Киева к апрелю 1769 года, откуда в дальнейшем должна была наступать на Хотин. 2-я армия (40 тыс. человек) собиралась двумя группами: первая группа при Усть-Самаре, а вторая — у Бахмута. Запорожцы получили задачу прикрывать эту армию со стороны Крыма. Против польских конфедератов направлялась обсервационная армия численностью в 15 тыс. человек из района Луцка. На Кавказе и в Закавказье предписывалось действовать корпусам Медема и Тотлебена. Войскам с моря должна была содействовать Донская флотилия. По плану Военного совета главная роль в войне отводилась 1-й армии Голицына, 2-й же армии ставилась задача ей содействовать[1219].

Направляя этот план командующим армиями, Екатерина II предлагала высказать свои суждения, которые будут «иметь основание свое на истинной к отечеству любви, на благоразумном предусмотрении всех нужных способов и на верных правилах военного искусства»[1220].

Получив план ведения военных действий, Румянцев внес в Военный совет свои предложения, основанные на точном учете конкретной обстановки. Он предлагал нанести главный удар на Очаков, через который Турция обеспечивала Черноморский театр военных действий. Он указывал, что «сим самым Хотин бы можно обессилить как заимствующий многое от Очакова, а ежели обратимся прежде к Хотину, что, правда, легче произвесть, нежели первое, но мы не сделаем, однакож, тем границам своим защиты, хотя бы его в руках имели, столько же как и авантажу над неприятелем, которому всегда подпорою будет Очаков»[1221].

Он указывал также, что польские конфедераты не допустят появления на своей территории. 400-тысячной турецкой армии, «чтобы сохранить от разорения отечество» и что Польша всегда будет зависеть от успехов русских войск против главных сил турок, сосредоточиваемых зимой 1768/69 года у Очакова.

Предлагая свой план, Румянцев исходил из опыта предшествовавших войн и из конкретной исторической обстановки. По этому поводу он писал Н. И. Панину: «Искусство военное во основание своим мероположениям приемлет, состоит в одном том, чтоб держать всегда в виду главную причину войны, знать, что было полезно и вредно в подобных случаях в прошедших временах, совокупно положению места и сопряженные с тем выгоды и трудности, размеряя противных предприятия по себе, какое бы могли мы сделать употребление, будучи на их месте.

Вот, милостивый государь мой, правила военные, правила кратчайшие»[1222].

Предложения Румянцева и на этот раз не были приняты Военным советом, и он был вынужден руководствоваться Петербургским планом. Государственный совет решил: «Генералу Голицыну остаться при прежнем утвержденном от е. и. в. плане, с тем только дополнением, чтоб он, когда неприятель пойдет всеми силами в наши границы, всячески старался его до оных не допустить: чтож до генерала гр. Румянцева касается, то оставить ему на волю для избрания себе места при Самаре ли, или при Переволочне, ибо между сими местами большой разности нет, но чтоб обе армии способность имели во всяком случае взаимную помощь подавать, для чего необходимо надлежит иметь на Днепре готовые мосты»[1223].

На январском совещании 1769 года в Киеве Голицын и Румянцев согласовали действия обеих армий. Было решено, что в то время как 1-я армия начнет действия у Хотина, 2-я армия выдвинется к Бугу в целях воздействия на фланг и тыл турецкой армии. В случае, если турки обратятся против 2-й армии, 1-я армия должна оказать ей помощь.

Военный совет, не придавая большого значения 2-й армии, недостаточно обеспечивал ее резервами и боеприпасами. Все внимание было уделено подготовке 1-й армии.

Время сосредоточения русских войск было удачно использовано противником. Осенью 1768 года татарская конница произвела нападение на Украину. Один отряд двинулся через Ново-Сербию на Бахмут, а другой во главе с крымским ханом — через Елизаветград. Первый отряд был быстро обнаружен и разбит. Второму отряду удалось проскочить линию у Елизаветграда и вторгнуться на Украину. Хотя войска Румянцева вскоре обнаружили противника и принудили его бежать, все же татарам удалось уйти с частью добычи и увести захваченных в плен крестьян.