— Вы проиграли! — громко крикнул он, привстав на стременах. — Сопротивляться бесполезно, да вы и не можете, — добавил он с довольной улыбкой. — Убивать вас не станем, возвращайтесь по домам, к семьям, живите дальше и вбейте в головы своих соплеменников, что воевать с вампирами — опасно, орки могут исчезнуть полностью, не останется ни одного. Молитесь Эрете, воздайте ей хвалу, я решил вас пощадить!
Гриесс приказал собрать у безвольных орков все оружие и погнать их тычками и пинками прочь, подальше от границы, в родную для них пустошь. Он с довольной улыбкой посмотрел вслед уходящим, и с долей сожаления окинул взглядом поле боя. Втоптанный, вбитый тысячами ног в землю ковыль, щедро полит орочей кровью — она уже не впитывалась в напоенную до предела землю а, заполнив собою все имеющиеся впадинки и углубления, отблескивала в лучах занимающегося рассвета. Среди трупов и раненых деловито сновали вампиры-снабженцы. наполняя пустые фляги кровью еще живых орков, стремясь хоть немного восполнить сильно уменьшившиеся запасы. Другие отряды вампиров слаженно, молча собирали павших, готовя их для погребального костра — орков в одну сторону, вампиров в другую. Гриесс глубоко и печально вздохнул. На этом поле осталась почти половина его армии, а ее так неимоверно трудно и долго восполнять!
Побежденные уходили медленно, не оглядываясь. Внезапная магическая атака вампиров лишила их всех одоков, разбежавшихся в панике от вспыхнувших, как сухая трава, походных жилищ. Поймать испуганного одока пешему бессмысленно даже пытаться.
Вернувшись на холм к близнецам, Гриесс долго их хвалил и благодарил, их помощь в этой битве оказалась решающей. Свое дело они сделали, и для его дальнейших планов их присутствие может только навредить. Появление некромантов на границе с эльфами чревато вспышкой обострения конфликта — он что зря добивался перемирия? А посетить эльфийскую границу планировал, пока армия в сборе и в боевой готовности. За последние несколько столетий эльфы хорошо продвинулись на территорию Варастии, и Гриесс решил восстановить прежние границы.
— Ты замолвишь за нас словечко перед советом? — заискивающе спросила Генда.
— Замолвлю, но вы должны понимать, что этого мало, очень мало для полного прощения. Это всего лишь первый шаг.
— Мы понимаем, — прозвучало в ответ.
— Спасибо, — подал голос ее немногословный брат, — спасибо, что поверил нам.
— Это было взаимовыгодно! И я где-то читал, что можно заслужить особое расположение богини, и она исполнит любое твое желание. Не знаю, правда ли это.
— Правда! — с жаром воскрикнула Генда. — Мы сделаем для этого все возможное и невозможное! Главное, ты помни о нас и привлекай почаще.
— Договорились, — улыбнулся Гриесс и махнул им на прощание рукой.
Мара думала, что Анхель, как все остальные, придет к ней сам, но не тут-то было! Прошел день после ее разговора с Асдоком, и никто из вампиров ее не беспокоил, она даже не видела никого из них, только слуги бегали по делам. Решив, что так можно прождать вечность, она разузнала у экономки, где находится лаборатория Анхеля и отправилась к нему сама.
Холодный, по зимнему морозный воздух дохнул ей в лицо. Все небо затянуло тучами, солнце уже не показывалось несколько дней. Мара хорошо представляла расположение нужной башни, но все одно, пока добралась, успела озябнуть. Нерешительно толкнув арочную, окованную медью дверь, она очутилась в холодном сумраке каменного холла, освещенного бледным светом из небольших, высоко расположенных окон. Теплее не стало, башня не отапливалась. Поплотнее закутавшись в плащ, Мара стала подниматься по спиральной лестнице, идущей вдоль стены; перил у лестницы не было. Первая площадка встретилась на высоте третьего этажа обычного человеческого жилища — это личные покои Анхеля, а сама лаборатория находилась на самом верху под крышей. Лестница казалась бесконечной, Мара осторожно поднималась по ней, придерживаясь рукой за стену, и стараясь не смотреть вниз. Внезапно подъем закончился, она очутилась на небольшой площадке освещенной маленьким окошком, единственная дверь была слегка приоткрыта, оттуда тянуло непонятными запахами, над полом стелился синеватый дымок. Мара осторожно толкнула дверь и вошла в лабораторию. Анхеля она заметила не сразу, дыма тут было намного больше, чем на лестнице.
— Есть кто? — негромко спросила она.
— Есть, — из клубов дыма вынырнул Анхель собственной персоной. — Извини, заработался, я должен был сам зайти к тебе.
— Ничего, — Мара улыбнулась, — если гора на идет к Манфреду…
— Да, да, — рассмеялся в ответ Анхель, — я понял. Ты хотела повидать родных?
— Хотела. Асдок сказал, что пара-тройка недель у меня в запасе имеется, пока старцы готовят для меня эликсиры.
— Отлично, когда ты хочешь ехать?
— Чем раньше, тем больше времени смогу провести дома.
— Разумно, — согласился с нею вампир, — дай мне еще два дня, я закончу эскперимент, и поедем.
— А как поедем? Мне дадут лошадь?
— Нет, обычную нет смысла, а наши… Я слышал у тебя какие-то проблемы с быстрой скачкой?
— Я привыкаю, — замялась она.
— Не переживай, станешь одной из нас и все пройдет, даже летать научишься! А пока поедем на моей Крис, она у меня девочка покладистая.
— А может я надену Umhang и натяну поглубже капюшон? Мне не хочется въезжать в родное поместье вдвоем на одной лошади. Ты можешь найти мне вампирского коня?
— Вот ты задала задачку, — Анхель задумался и прошелся по комнате взад и вперед, — всех прибрала к рукам Вердоэ, но я постараюсь что-то найти.
И Анхель постарался. На следующий день Мару позвали на конюшню знакомиться со скакуном: если отношения не сложатся, то о поездке и речи быть не может. Но они сложились. Зная, что эти кони больше всего любят мясо, она заглянула на кухню и разжилась там парой тушек кроликов приличного размера.
— Молодец! — похвалил ее Анхель. — Знаешь с чем прийти.
— Я год общалась с Алодом, конечно знаю!
Рабел, далеко не молодой скакун, угощение принял и позволил ей себя погладить, одобрительно на нее поглядывая.
— Застоялся он тут, никого не хотел признавать и конюхи с ним намучились, а ты ему понравилась. Значит утром едем!
Отпустив близнецов, Гриесс повел сильно поредевшую армию к границам с эльфами. Предупрежденная при помощи кроугов Эрдика, присоединилась к ним, едва они достигли границы. Она тянется от орочьих пустошей до самого океана, начинаясь в степи и постепенно обрастая холмами, переходящими в горы. и петляет, повторяя изгибы рек, ущелий и междугорий. Вампиры не строили пограничных башен нигде, ограничиваясь каменными строениями, напоминающими бараки. За столетия мира эльфы прилично углубились на территорию Варастии, и сейчас армия вампиров следовала точно по границе, периодически встречая полуразрушенные бараки. Имея за спиной такую мощь, Эрдика зажглась энтузиазмом. Она посылала свои пограничные отряды отвлекать и завлекать эльфов в ловушки, а передовые отряды армии их методически уничтожали. Вампирам не требовался отдых, они двигались быстро, без остановок, и за неделю пути уже углубились в горы, пока невысокие, обильно заросшие лесом, иногда представлявшим из себя непроходимые дебри. Армия шла вдоль границы, сметая по пути все эльфийские разъезды, не оставляя никого в живых. Грифонов на границе с вампирами давно не использовали, с появлением кроугов грифонов берегли, и теперь некому было сообщить о появлении вампирской армии, все происходило слишком быстро и неожиданно.
— Однако надо послать к Максире гонца, а то с перепугу решит, что война, — заявил в один момент Гриесс и распорядился, — оставьте нескольких эльфов в живых и приведите ко мне.
Приказ выполнили быстро и четко, через пару часов к нему доставили трех эльфов: безоружных, со связанными за спиной руками. Армия, не останавливаясь, продвигалась вдоль границы, растягиваясь в длинную цепь, повторяя изгибы местности. Гриесс остановил Алода и поначалу не собирался спешиваться. Сколько времени нужно, чтобы продиктовать сообщение? Но скользнув взглядом по лицам пленных, изменил свое решение и махнул рукой в сторону практически круглой площадки с пожухлой низкорослой травой, окруженной чахлыми, полузасохшими деревьями, все еще борющимися за жизнь. Простые люди такие проплешины именовали "Ведьминым кругом". Пленных подвели поближе, и ловкими ударами по ногам заставили опуститься на колени.