Фахран повела мальчика в душ, сама пустила воду, затем принесла чистое новое белье, полотняный костюм — униформу, какую носили все воспитанники дома: короткие, до колен, брюки, подтянутые узким поясом, на пряжке которого красовался герб Ватикана — скрещенные ключи, безрукавка с карманчиком на груди, легкая широкополая панама, ботинки, защитного цвета носки. Когда Мухтар все это надел, он стал похож на английского бойскаута[11] или юного мексиканского ковбоя. Затем Фахран повела мальчика в столовую, указав его место за столом, и комнату, в которой он должен был жить.

День прошел быстро. Было уже темно, когда Кумри представила мальчика настоятельнице сиротского дома миссис Шолтон. Сидя за большим столом, она что-то писала. Подле нее, облокотившись на спинку кресла, стоял белокурый, длинноногий мальчик. Он с любопытством посмотрел на Мухтара.

— Вы пока свободны, — сказала миссис Шолтон, обращаясь к Кумри.

Кумри вышла, а миссис Шолтон продолжала писать, не обращая на мальчика внимания. Мухтар ждал. Прямо против него на стене в золотой раме висел портрет какого-то важного мужчины в сутане с крестом в руке.

Яркий электрический свет, блеск бронзовой люстры, роскошное убранство кабинета — от позолоченного изображения Будды до огромного распятия Христа, вырезанного из черного дерева, — все здесь поражало Мухтара. Но больше всего его смутил пристальный и, как ему показалось, насмешливый взгляд белокурого парня.

— Иди к себе, Дик, — заметив это, сказала Мэри Шолтон. — Я занята сейчас.

Длинноногий мальчик засунул руки в карманы коротких штанов и небрежной походкой вышел из комнаты, А миссис Шолтон продолжала писать. Мухтар молча наблюдал за ней. «Наверно, самая большая начальница», — думал он и ждал, что будет дальше.

В комнате было тихо. Так тихо, что слышался скрип пера и тиканье больших часов у стены.

Закончив писать, Мэри Шолтон подняла голову и внимательно посмотрела на стоявшего у двери мальчика.

Мухтар покраснел и в смущении опустил голову.

Шолтон еще некоторое время молча разглядывала его, потом встала и неторопливо подошла к мальчику.

— Добрый вечер! — сказала она по-арабски. Она знала его имя и все же спросила: — Как тебя зовут?

— Я Мухтар из Багдада.

— Мусульманин?

— Да, госпожа! — с волнением ответил Мухтар.

Миссис Шолтон взяла его за руку и вывела на обширную веранду.

Было уже совсем темно. В воздухе, напоенном благоуханием цветов, танцевали рои ночных бабочек. Они то кружились радужными облачками вокруг зажженных фонарей, то исчезали в тени деревьев.

— Вот в каком раю ты будешь жить, — торжественно произнесла миссис Шолтон. — Здесь тебе не придется таскать камни, ты будешь только учиться, чтобы со временем стать полезным человеком для своей нации и для бога. В моей школе обездоленных детей, подобных тебе, не один десяток… Они с радостью пошли к нам, а теперь живут под сенью святейшего престола и пользуются его покровительством. Отныне ты тоже сможешь надеяться на милость земного отца. Мы окружим тебя заботой и любовью, как родного сына, как всех детей этого дома, но с одним непременным условием: ты будешь слушаться нас безоговорочно, повиноваться нам всегда и во всем. Ты понял меня, мальчик?

Мухтар покорно опустил голову.

— Да, госпожа, я понял и буду стараться.

— Ну, вот и отлично, — сказала миссис Шолтон. — Но знай, что ты будешь служить богу и его рабам. И солдат, которому хочется быть генералом, должен сначала сам научиться повиноваться, выполнять все, что ему прикажут. Ты не должен ни о чем думать. Думать за тебя и решать за тебя будем мы…

Слова Мэри Шолтон укололи сердце Мухтара. Он ощутил в себе какой-то внутренний протест против всего того, что она говорила. Но тут же попытался сам себе внушить, что она желает ему добра. А между тем англичанка продолжала:

— Я должна с самого начала предупредить тебя и хочу, чтобы ты это запомнил. Слез я не люблю. Если кто-нибудь из ребят тебя обидит — защищайся сам. Ведь ты мужчина, да еще араб. И должен быть храбрым.

Мухтар хотел сказать, что он ни с кем не будет ссориться, но Мэри Шолтон перебила его.

— Научись выслушивать взрослых, — строго сказала она. — Договорились?

— Да, сидна.

— Ну и отлично! Я уверена, что с первых же дней ты будешь послушным учеником. А теперь ответь, почему ты хотел помочь рикше? Тебе его было жалко?

— Конечно! — быстро ответил Мухтар и поднял на госпожу глаза. — Он так устал.

— Напрасно! — оборвала его миссис Шолтон. — Жизнь людей в руках бога. Одних он делает богатыми, других — бедными. Тигр имеет свою пищу, а заяц свою. Кули должен работать, иначе он умрет с голоду. Ничего не поделаешь, мой мальчик. Так угодно небу, — большие голубые глаза миссис Шолтон стали холодными. — Предупреждаю тебя… Никаких жалостей и нежностей… У каждого — своя судьба. Запомни это.

Шолтон привела Мухтара в комнату, затем достала из книжного шкафа небольшую книжку в черном переплете и передала ее Мухтару:

— Вот тебе подарок от меня. По этой книжке ты быстро научишься читать и разговаривать по-английски и на языке урду. Здесь несколько тысяч слов, и ты должен ежедневно заучивать не менее тридцати. Тебе помогут учителя.

Книги… Учителя… Начала сбываться самая заветная мечта Мухтара: он будет учиться! И неожиданно для миссис Шолтон мальчик опустился на колени и, склонив голову в знак уважения и покорности, как это делают на его родине бедные люди перед уважаемыми и почтенными господами, с дрожью в голосе произнес:

— Госпожа, спасибо вам… спасибо за эту книжечку, за то, что вы привезли меня сюда… Я обещаю вам быть самым послушным вашим учеником, я обещаю непременно ежедневно запоминать тридцать английских слов, чтобы скорее научиться говорить на языке моих врагов.

— Как ты сказал? — воскликнула Мэри Шолтон в изумлении. — Твоих врагов?!

У Мухтара язык точно прирос к нёбу. Он покраснел, опустил голову и готов был провалиться сквозь землю.

— Ну-ка встань, — сказала миссис Шолтон, — сядь-ка сюда, — и она указала Мухтару место на диване рядом с собой. — Так расскажи мне, почему англичане твои враги, чем они обидели тебя?

Мальчик, робея и запинаясь, начал ей рассказывать обо всем, что происходило в Багдаде, когда туда вошли английские войска. Он вспомнил сцену в мечети, выступления Шейх-Саида.

— Инглизы, как и турки, пришли в Багдад, чтобы грабить арабов, — повторил он слова, не раз слышанные им на багдадских улицах.

Мэри Шолтон, выслушав мальчика, долго смотрела на него молча и думала: «Нет, мы переделаем твою душу. Со временем и ты будешь верным поборником интересов английской империи на арабском Востоке».

— Ты Заблуждаешься, — заговорила она спокойным тоном. — Ты еще маленький и не понимаешь, что англичане — спасители арабов. Ты ведь сам видел, что англичане открыли правоверным путь в Мекку, прогнали из Багдада турецких насильников. Они несут арабам истинную культуру и счастье, так же как и здесь, в Индии. Папа, земной наш отец, благословил англичан на богоугодные дела. Поучишься у нас, и ты все поймешь, мой мальчик!

Миссис Шолтон встала, подошла к столу и нажала кнопку.

— Позовите, пожалуйста, Кумри! — приказала она вошедшей на звонок женщине в одежде монахини.

— Слушаю, миссис.

Через несколько минут явилась Кумри.

— Этот мальчик будет в вашей группе, — сказала ей миссис Шолтон.

— Хорошо, миссис, — учтиво ответила Кумри.

— Ну, а теперь идите. Желаю тебе успехов в учебе, Мухтар, — отпустила его миссис Шолтон и на прощание поцеловала в лоб.

Мухтар быстро нашел свою небольшую комнатку. В ней стояли кровать, застеленная белоснежным бельем, письменный стол, стулья, небольшое зеркало, коврик, графинчик с водой, цветок на окне. Мухтару было трудно представить, что все это великолепие предназначено для него, что здесь он будет жить один.

Кумри заметила, какое впечатление произвела на Мухтара эта обстановка, и усмехнулась про себя.