— Да, держание меня в темном неведении очень помогло.

— У девочки свое мнение, — ответил кто-то. Она не подняла глаза, но она была уверена, что это большой сварливый Вик.

Произошло молчаливое заседание совета, на который Келли не позвали. Она позволила им это. Это дало ей достаточно времени, чтобы привести свои мозги в порядок. Кинув взгляд на сотовый телефон, она увидела, что у нее нет звонков, и был уже четвертый час утра. Она начала засыпать.

— Келли? — голос дяди Чарли вернул ее обратно. — Не хочешь прилечь, сладкая?

— Нет, — сказала она, — еще нет. Еще не все сказано и сделано.

— Вик здесь, чтобы попросить тебя описать нападающего, — подсказал Юлий. Он внимательно наблюдал за ней с долей озабоченности. На мгновение она снова стала девочкой-подростком, и ее внутренности сделали сальто. Она избавилась от этого чувства. Ей нужно было поспать. Ее мозг не будет перегружен всеми этими смешанными чувствами, если у нее будет хороший восьмичасовой сон.

— Я не знаю, могу попробовать, — она села на свое место. Келли, должно быть, задремала, так как все передвигались. — Я, правда, не знаю, я помню, что он был высоким и пах, как дешевый ликер и более дешевые сигареты. Подождите… у него были татуировки.

Она могла почувствовать, как у них обострилось внимание. Все глаза повернулись в ее сторону и сфокусировались на ней. Она поежилась. Сейчас она не хотела этого всеобщего внимания.

— Лучше, чем отпечатки пальцев, — фыркнул Юлий. — Какие?

— Католические символы. Ангелы и Дева Мария, — она пожала плечами. Ее хвостик внезапно чувствовался слишком тугим. Неосторожным жестом она стянула резинку и позволила своим волосам упасть. Ногтями почесала голову. Головная боль медленно превращалась в мигрень. Она так устала. — Это есть у многих набожных гангстеров.

— Дева набита черно-белыми чернилами или цветными? — спросил Райли. Он направил свое кресло и встал прямо перед ней.

— Черно-белыми, — объяснила она. Рукой Келли прикрыла глаза. — Все его татуировки были в серых оттенках.

— Авель, — хором сказали мужчины.

— Авель? Как Каин и Авель? Библия? Серьезно? — Келли закатила глаза, чувствуя новую волну разочарования. — Это… вау. Совсем не круто.

— Определенно, некоторые из его парней имеют татуировки, но я не думаю, что он бы доверил такого рода работу одному из новичков. Это личное, — предложил Чарли.

— Не дерьмо, — фыркнул Райли. — Он пришел за моей гребаной дочерью. Это и есть личное. Это…

Его слова были прерваны приступом кашля. Это был не сухой кашель того, кто пережил болезнь, а влажный, разрывающий тело, когда ты пытаешься избавиться от чего-то ужасного. Его плечи тряслись, стул скрипел с каждым рывком его тела.

— Джентльмены, — прохрипел он. — Я ценю, что вы пришли, но сейчас я бы хотел поговорить со своей дочерью.

Это был приказ, и неважно, насколько слабо он был произнесен, и каждый знал это. Как по команде, все встали и сбросили недопитое пиво в мусорное ведро. Стук стекла по пластику отдавался эхом.

Один за другим друзья ее отца прощались. С объятиями, поцелуями и обещаниями обеспечить ей безопасность. Она отвечала, но на самом деле даже не слышала их. Усилие, предпринятое ей, чтобы пережить этот вечер, забрало те остатки энергии, которые у нее оставались.

— Ты должна лучше заботиться о себе, девочка.

— Я буду стараться, дядя Чарли.

— Юлий, — сказал Райли, — я бы хотел, чтобы ты остался.

Юлий, как хороший солдат, следующий за другими к гаражной двери, остановился. Он обеспокоенно посмотрел через плечо. Внезапно она увидела, что патч на жилете гласил «вице-президент». Она нахмурилась. Это то, о чем говорил Чарли. Когда это произошло? Что она пропустила?

— Цезарь и я могли бы остаться у Чарли, — предложил Юлий. — Или даже вернуться к себе. Прошло какое-то время, как я спал в собственной постели.

— Это твой дом, по крайней мере, на данный момент, — ответил Райли, качая лысой головой. — И мне надо многое сказать, что касается и тебя.

— Я не вернулся навсегда, Райли. Просто чтобы помочь, — Юлий заколебался у двери в гараж. Льющийся свет отбрасывал большую тень на пол.

Это должно было стать сюрпризом, что он жил здесь, но нет. Отец не позвал ее, когда заболел, он обратился к Юлию. Почему он? Юлий был тем сыном, которого Райли Форстер всегда хотел. Покорный сын, следующий по стопам отца. Она никогда не была дочерью, которую он бы хотел. Они оба были упрямыми.

— Ты был здесь на протяжении двух лет; мне не важно, даже если ты до сих пор платишь ипотеку. Я не вышвырну тебя сегодня. Так что сядь и заткнись.

— Если ты настаиваешь, — Юлий провел рукой по лицу, явно не желая спорить. Келли не могла винить его.

Келли не была уверена, что с ней все в порядке, но никто не стал ее расспрашивать. Никто никогда не делал этого.

Глава 3

Минутой позже она услышала рев пяти оживших байков, спускающихся вниз по дороге. Интересно, сколько людей проснулось от этого рева и уже вызвало полицию из-за беспокойства? Она смотрела на них из окна, как они отъезжали, словно современные рыцари. Не такие классные, каких можно увидеть в кино, кто рискует ради спасения девиц и убивает драконов, но похожие на исторических головорезов, претворяющих законы короля в жизнь. Она решила, что никто не собирается вызывать копов.

Реальность рухнула на нее. Боль охватила шею, навалилась усталость, девушка была уверена, что вывихнула плечо, перевернув того большого мужика. Также она была поражена своей реакцией на подростковую влюбленность. У ее отца рак легких, и никто не сказал ей об этом. Убежав, она также оставила все свои вещи в квартире. И до сих пор понятия не имела, чем оплачивать следующий семестр.

Это слишком много, чтобы справиться.

Келли чувствовала взгляд Юлия на себе, но она не обращала на это внимания. Останется он или нет, это ровным счетом ничего не изменит. Девушка опустила глаза на загроможденный столик и думала, что произойдет.

— Папа… могу я сделать для тебя что-нибудь? — Келли отвернулась от окна.

Ответил Юлий:

— Вода, там куча бутылок на прилавке. Он не любит ледяную.

Келли ушла на кухню, радуясь тому, что может чем-то заняться. Она открыла бутылку и вернулась к отцу. Он прохрипел благодарность, прежде чем сделать большой глоток.

— Райли, уже поздно… или рано. Как тебе больше нравится, — Юлий поднялся. Почти спящий Цезарь скатился по его ногам, плюхнулся на пол и счастливо растянулся у ног своего любимого хозяина.

— Ты пытаешься отправить меня спать, мальчик? — спросил Райли без всякой злобы.

Губы Юлия изогнулись.

— Неа, просто говорю правду, старик.

Келли сделала глубокий вздох и медленно выдохнула. По-видимому, не только Келли устала и была разочарована. Юлий обошел комнату, собрав какой-то мусор, и отнес его в мусорное ведро.

Благодаря более яркому свету в помещении Келли увидела, что Юлий потерял в весе. Его скулы сильно выделялись, а под глазами были темные круги. Она ухаживала за животными, которые находились в больнице, и это было сложно. Так что она могла представить, что круглосуточная забота об ее упрямом отце не была простой.

— Я знаю, что уже поздно, и у меня нет права спрашивать о чем-либо, но что мы собираемся делать? — спросила Келли, отрывая взгляд от Юлия.

Взгляд Райли упал на почти пустую бутылку воды:

— У меня есть идеи. Никто из вас ее не одобрит, но я думаю, что это лучшее, что мы можем сделать.

Воображение Келли подсунуло ей двадцать ужасных сценариев за несколько секунд. Большинство из них заканчивались тем, что она в тюрьме, и ни один не казался ей привлекательным.

— Например?

Наступила долгая тишина. Не похоже, что ее отец застеснялся. Ничего из этого не было похоже на поведение ее отца, и поэтому ощущался дискомфорт. Теперь он не выглядел как король, сидящий на байкерском троне. Он выглядел как мужчина, борющийся за то, чтобы держать все под контролем. Ей это не нравилось.