Волей случая Бальзамо оказался в египетской Александрии, где близко сошелся с уличными фокусниками. От них он узнал много интересного, впоследствии очень пригодившегося ему в его новых авантюрах. Он овладел приемами гипноза, изучил магические формулы, научился довольно сложным фокусам, собрал коллекцию экзотических предметов. Вернувшись в Европу, Бальзамо под разными именами (графа Гарата, маркиза де Анна, маркиза де Пелегрина, графа Фениче, Цисхиса и т. д.) продолжил свою опасную жизнь авантюриста. В Италии он свел знакомство с фальшивомонетчиками и оказался вместе со своей женой, столь же ловкой авантюристкой, как и он сам, в римской тюрьме. В Петербурге он пытается выдать себя за искусного лекаря, подменяя при этом взятого им для лечения годовалого младенца другим, здоровым. Подмена была раскрыта, и шарлатана принудили срочно покинуть северную Пальмиру. Оказавшись проездом в Варшаве, он выманил обманом у князя Понинского значительные средства. В Англии у мадам Фрей похитил дорогое бриллиантовое ожерелье и роскошный золотой ларец, убедив англичанку, что знает способы увеличить в размерах эти драгоценные изделия, предварительно закопав их в... землю. Когда же та обратилась в суд, британские присяжные вынуждены были оправдать мошенника из-за недостатка улик. Словом, шантаж, вымогательство, обман, кража, торговля поддельными завещаниями и патентами на титулы — вот основные занятия авантюриста. Он не останавливается в случае нужды даже перед торговлей собственной женой, вернее, ее телом, как это случилось в Швейцарии. Рим, Варшава, Барселона, Петербург, Вена, Женева — вот те города, где великий комбинатор ловко наживался на легковерии окружающих и откуда он должен был спешно бежать, дабы не завести слишком близкого знакомства со слугами закона.
Судьба его претерпела резкие изменения после того, как он во второй раз посетил Англию под именем Калиостро. Случилось это в 1776 году, когда он свел тесное знакомство с английскими масонами, учившими, что посредством магических церемоний и формул избранные богом люди могут управлять духами, вызывать тени покойников, превращать неблагородные металлы в золото. Трюки же Калиостро, связанные с превращением железных гвоздей в золотые, выращиванием бриллиантов и т. п., очень пришлись по душе английским масонам. Калиостро был принят в масонскую ложу. Его, в свою очередь, устраивало то, что старшие мастера в ложах не подвластны никому и никто не может контролировать их деятельность, их финансовые расходы. В срочном порядке изучив мистические ритуалы масонства, проштудировав оккультную литературу, проведя ревизию своего богатого репертуара фокусника-иллюзиониста и отобрав все наиболее подходящее для задуманного, Калиостро пустился в новую авантюру, сулящую ему золотые горы.
Он сам себя посвятил в круг «старших мастеров» франкмасонства и отправился в странствия по Европе. Везде он представлялся как инспектор масонов и одновременно как наследник древнеегипетских жрецов и их секретов, как адепт восточной магии и основатель нового, египетского ритуала. На своих магических сеансах он демонстрирует сверхъестественные чудеса, торгует эликсиром молодости. Доказывая эффективность последнего, Калиостро уверяет своих слушателей и зрителей, будто он столь стар, что был знаком с Александром Македонским, знал Иисуса Христа. Везде он собирает крупные суммы франков, фунтов, лир, значительная часть которых поступает в качестве взносов вступающих в основанную им ложу египетского франкмасонства.
И вот спустя 20 лет со дня первой в его жизни авантюры, в день въезда во Францию, Калиостро встретился со своей первой жертвой, которая его отнюдь не забыла. Не раскаяние, не сожаление о безрассудной молодости беспокоят Калиостро, когда он лежит без сна в своей спальне на улице Сен-Клод, в центре Парижа. Он боится, как бы обманутый им 25 лет назад Марано не обратился к парижским властям, а последние не занялись бы изучением его жизни. Ведь и во Франции до того, как превратиться в божественного Калиостро, он оставил следы своих отнюдь не законных деяний, за которые в свое время даже угодил за решетку. Как отнесутся к нему ого знатные покровители, когда узнают о его темном прошлом? Вот что беспокоит самозваного графа, заставляя его беспокойно ворочаться в постели, не давая уснуть.
Но зря беспокоился Калиостро. Старый Марано, испугавший его в Страсбурге, не дававший ему покоя в Бордо и Лионе, в Париже так и не появился. Очевидно, скончался или погиб. А погубила графа Калиостро его собственная жадность, бесконечная жажда наживы. Страсть к драгоценным камням и золоту толкнула его на участие в краже известного ожерелья Марии-Антуанетты. И вот уже офицер с саблей наголо и сопровождающие его жандармы внезапно появились в той комнате, где Калиостро занят подготовкой своего магического реквизита. Смелый авантюрист не растерялся и, не очень надеясь на свое сверхъестественное могущество, стал обороняться, вооружившись железным прутом.
Да, великому магу не помогли его сверхъестественные способности, духи и призраки, которыми он так недавно полновластно распоряжался на сеансах черной магии. В 1786 году вместе с главным организатором кражи кардиналом Роганом, давним, еще по Страсбургу, знакомцем Калиостро, Великий копт был заключен в Бастилию. Правда, пробыл он там недолго. Стараниями его знатных покровителей он был освобожден и вскоре пустился в новые скитания по Европе.
В 1789 году 27 сентября граф Калиостро отправился в Италию, в Рим. Это был очень неосторожный с его стороны шаг. Сразу же по прибытии в Рим он был арестован инквизицией, давно приглядывавшей за этим авантюристом, столь часто использовавшим в своих аферах имя господне. В 1791 году состоялось заседание инквизиционного трибунала. Калиостро был приговорен к смертной казни, впоследствии замененной пожизненным заключением. В крепости Сан Лео Калиостро и закончил свою жизнь. В 1793 году после продолжительной болезни он скончался в одном из казематов этого мрачного сооружения.
Таков был конец великого авантюриста XVIII столетия. А как же те чудеса, спросит читатель, которые Калиостро демонстрировал перед публикой? Что же, их не было вовсе? Да, дорогой читатель, сверхъестественных чудес действительно не было, а были чудеса ловкости человеческих рук и чудеса легковерия людей. Все, с чем сталкивались доверчивые простаки в XVIII веке, относится не к таинственным и сверхъестественным способностям Калиостро, а составляют область иллюзионизма, обычного шарлатанства и обмана.
Когда Калиостро очерчивал «магический круг», то он повторял фокусы древнеегипетских жрецов, основанные на явлении люминесценции, только те использовали примитивные средства, а Калиостро — фосфор. Когда он «на глазах у публики» увеличивал бриллианты, то в действительности подменял их путем манипуляций шлифованными стекляшками. Пеньковую мешковину превращал в шелк не только Калиостро, но и каждый бродячий фокусник того времени. Только загипнотизированная славой великого мага публика приписывала этому элементарному трюку сверхъестественное начало.
Все его «чудеса» из области вполне объяснимых трюков и иллюзионов, основанных на той технике, которая была известна многим иллюзионистам XVIII века. О приемах фокусника того времени рассказали А. Вадимов и М. Тривас в книге «От магов древности до иллюзионистов наших дней» (11, 50-52).
Превращение железного гвоздя в золотой посредством магической жидкости состояло в том, что этот гвоздь заранее был покрыт наполовину золотым колпачком. Сверху же весь гвоздь окрашивался толстым слоем краски, так что обе части выглядели совершенно одинаково. Когда же его окунали в магическую жидкость (в действительности раствор с кислотой), то краска моментально сходила и золотой колпачок начинал ярко блестеть.
Заклинания духов, появление видений на облаках дыма — все это, как мы уже видели, фабриковали еще египетские жрецы, когда они в своих храмах проецировали изображения богов на облако белого дыма. Колеблющаяся пелена выступала в качестве подвижного экрана, который создавал полную иллюзию движущегося человеческого тела или одного только лица. А проекцию заранее изготовленного живописного или скульптурного изображения человека на облако дыма было достаточно просто произвести посредством зеркал в эпоху древнеегипетских жрецов или с помощью волшебного фонаря во времена Калиостро. В процессе магических сеансов Великого копта проекционный фонарь, спрятанный под столом, посреди полной тьмы зала освещал вначале волшебный шар, затем экран, отражавшийся посредством зеркала в облаке дыма.