— Это не единственная причина, но это то, что нужно учитывать.

— Ты хотел, чтобы она развелась со мной всего неделю назад, и теперь ты хочешь, чтобы мы завели ребенка?

— Я пытаюсь спасти ее, Пирс, и я пытаюсь спасти вас обоих. Иногда приходится идти на решительные меры, чтобы это сделать. Я не хотел отнимать ее у тебя, но развестись с ней лучше, чем знать, что она мертва, не так ли?

— Да, конечно.

— Теперь, когда мы знаем, что документ не реален, тебе нужно делать вид, как будто этого всего никогда не было. Живи с ней как обычно.

Я не отвечаю.

— Пирс. — Джек молчит, пока я не устремляю на него взгляд на него. — Я знаю, что ты хочешь детей. По крайней мере, одного ребенка точно. Прекрати себя обманывать.

— Я уже сказал Рэйчел, что мы попробуем. Я просто... я не могу перестать беспокоиться о будущем своего ребенка.

— На хрен организацию, не позволяй им собой руководить. Ты уже победил их однажды, женившись на Рэйчел, и ты сможешь сделать это снова. Ты можешь уберечь своего сына от всего этого дерьма. У тебя есть, как минимум, двадцать лет, чтобы придумать, как это сделать.

— Даже если бы я мог, я все еще боюсь. Что, если я стану как ОН? Что, если у меня будет сын, и я буду вести себя с ним, как вел себя отец со мной?

Джек выдыхает и откидывается назад.

— Ты не он. И никогда не думай, что станешь таким же.

Я медленно киваю, но беспокойство все еще есть. Я бы ненавидел себя, если бы относился к своему ребенку так, как относились ко мне. Но что, если я не смогу по-другому?

Джек встает и идет к двери.

— Нам нужно убраться отсюда. Наши проклятые телефоны могут зазвонить, и не дай бог, если мы не сможем на них ответить. — Он закатывает глаза, потянувшись к двери.

Я останавливаю его, прежде чем он ее откроет.

— Джек, если ты снова узнаешь подобную ​​информацию, я хочу, чтобы ты мне сразу все рассказал.

— Ты не сможешь с ней справиться.

— Джек. — Я встаю перед ним. — Я не уверен, что верю во все, о чем ты мне сейчас сказал.

— А я и не ожидал от тебя слепой веры, — отвечает он небрежно. — Ты всегда должен сомневаться в том, что тебе говорят. Всегда интересно, если кто-то говорит правду.

— Но тот заказ был фальшивым, правильно? Ты бы не солгал об этом, не так ли?

— Конечно, нет, мне нравится Рэйчел, и я не хочу смотреть, как ей причинят вред. Ты знаешь, как сильно я ненавижу, когда они причиняют боль невиновным. Теперь давай убираться отсюда.

Мы поднимаемся наверх и возвращаемся к работе. Когда я сижу за своим столом, все время думаю об этом тесте. Зачем они проверяли Джека? Думали, что он слишком близок со мной? Воспринимает меня больше как сына, чем своего протеже? Это правда, что он относится ко мне таким образом, но никто об этом не знает, кроме меня. И моего отца. Он ненавидит тот факт, что у нас с Джеком такого рода отношения. Так, может, мой отец предложил этот тест? Но предложение пришло от членов более высокого уровня, а моему отцу, как и мне, не дозволено разговаривать с ними.

Для теста была причина. Они не доверяют Джеку. Или, может быть, это я не должен ему доверять. Что, если заказ все же был реальным? Или эта история, которую Джек рассказал мне, была просто оправданием, почему он оставил эти фотографии для Рэйчел?

Я действительно не могу доверять никому, кроме себя. Я не могу безоговорочно верить в то, что кто-то что-то говорит. Но я верю, если они действительно захотели нанести вред Рэйчел, они бы уже это сделали. Зачем им ждать? Причин нет.

Все это не значит, что я не буду принимать меры предосторожности, когда дело касается ее безопасности. Я беру телефон и звоню в охранную компанию, делая заказ на установление сигнализации и камер во всем доме и периметру участка. Затем я звоню Рэйчел и поясняю, что это делается для того, чтобы обезопасить нашу семью, потому что преступники часто нацеливаются на людей с деньгами. Как и предсказал Джек, она не подвергает сомнению мои слова и даже, похоже, испытывает дополнительную уверенность в себе.

Что касается другой меры безопасности, которую он предложил? Ребенок? У меня все еще есть проблемы, но я много думал об этом, и я знаю, что это то, чего я хочу. Рэйчел может и не забеременеть, я очень хочу хотя бы попробовать.

Иногда ничто из этого не кажется реальным. Жизнь в нормальном доме, в нормальном районе. Женитьба на Рэйчел. Планирование ее беременности. В течение многих лет я представлял себе такую ​​жизнь, но никогда не думал, что она у меня будет. И теперь, когда я это обрел, я буду сражаться за нее, не на жизнь, а на смерть.

ГЛАВА 26

НОЯБРЬ

РЭЙЧЕЛ

Я не знаю, как успел прошлый год пролететь так быстро, но это произошло, и теперь мы с Пирсом уже отметили нашу годовщину свадьбы. Трудно поверить, что год назад я все еще училась в колледже, а теперь замужем и живу в своем первом доме.

Мне нравится наш дом. Он мне понравился, когда я впервые увидела его, но теперь я совершенно влюблена в него. И я обожаю его окрестности. Наши соседи очень дружелюбны. В доме рядом с нами живет семья с двумя детьми. Мы не часто их видим, потому что у детей множество разнообразных занятий, что семья редко бывает дома.

Наш сосед с другой стороны - учительница, вышедшая на пенсию. Ей семьдесят восемь лет, и она вдова. Я каждый день останавливаюсь у ее дома, чтобы поздороваться и проверить ее. Она всегда напоминает мне, насколько красив Пирс, а затем подмигивает. Она забавная и очень милая леди.

 Что касается нашего дома, внутренняя часть не нуждалась в какой-либо доработке, но снаружи требовалось кое-что доделать. Прошлой весной я обрезала все кусты и посадила цветы. Сначала немного, но как только начала, то не смогла остановиться. Я сажала их вокруг дома, вдоль тротуара, ведущего на улицу, и в горшки на заднем дворе. Затем у меня были установлены коробки на окнах и со временем они переполнились цветами еще больше. Пирс поинтересовался, остановлюсь ли я когда-нибудь или планирую перекопать весь двор и заменить плитку цветами. Он просто шутил, а потом сказал мне посадить столько, сколько захочу.

Прошлым летом мы с Пирсом провели большую часть времени на заднем дворе, плавали в бассейне или просто отдыхали во внутреннем дворике. Я купила ему гамак, и по выходным часто замечала, как он дремал в нем после обеда.

Пирс больше не ходит в офис по выходным, как он делал, когда мы встречались. Поскольку он работает на Джека, то только по будням, а его график - нормированный, с девяти до пяти, иногда с десяти до пяти. И это так сильно повлияло на то, как он себя чувствует. Пирс всегда был таким напряженным, все время, но теперь он расслаблен, спокойно спит всю ночь, и его ум не сосредоточен постоянно на работе. А когда он в офисе, ему там нравится. Разрешается принимать решения, выдвигать идеи, спорить, все то, что было запрещено, когда он работал под руководством своего отца.

Что касается его, то он до сих пор с нами не разговаривает. Ни он, ни Элеонора. Я чувствую себя плохо из-за Пирса, это же его родители, но потом вспоминаю, как они к нему относились, и думаю, может быть, к лучшему, если они не общаются. Мы видим его родителей, когда ходим на вечеринки или другие мероприятия, но они делают вид, что с нами не знакомы. Они проходят мимо и даже не здороваются.

Мы получали множество отзывов и приглашений от знакомых в последующие месяцы после нашей свадьбы. Посещали вечеринки, и я надеялась, что люди не будут обращать на нас внимания, или, по крайней мере, на меня. Но все изменилось. Другие женщины, жены друзей и знакомых Пирса, наконец, со мной разговаривают. Я бы не сказала, что они лучатся дружелюбием, но хоть больше меня не игнорируют. Наверное, причина в том, что я все больше и больше принимаю участие в различных благотворительных организациях. Добровольно выступаю в нескольких комитетах, и некоторые из этих женщин состоят в тех же комитетах, что и я, поэтому они должны проявлять вежливость, чтобы мы могли вместе работать.