— Что случилось? — собственный голос показался чужим, сердце колотилось о грудную клетку.
— Демец мертв, — тускло ответила девушка. Губы её задрожали, не выдержав нового наплыва эмоций.
Я шагнул вперед и обнял хрупкую фигурку. Впервые дручия не насмехалась, не отталкивала. Она была сейчас настоящей: девушкой, которая потеряла в жизни того, кто занял некий уголок в её сердце.
— Как? — дракон сполз со стола и похромал к нам, морщась от боли в затекших ногах.
— Слин, — коротко ответила дручия, плечики её мелко затряслись. Но лицо оставалось маской, по которому с капюшона стекали струи, скрывая соленые дорожки на щеках.
— Все-таки слин, — покачал головой Магистр.
— Он знал, — прошептал я, вспомнив лицо светлого при прощании.
Дручия кивнула.
— И ты знала, — я заглянул в глаза наемницы.
Она опять кивнула, опуская ресницы.
— Почему же ты его отпустила? — я вообще ничего не понимал. Вот так, не вмешаться в планы убийцы, а потом только сходить, подтвердить свои догадки. Страдая при этом…
— Я не имею права! — зло выкрикнула Дэйдрэ мне в лицо и, вырвавшись, убежала наверх.
— Совсем не понимаю девчонок, — повторил я, почесывая тыковку.
— Опять не то, Гром, — печально улыбнулся Магистр. — Ты просто многого не знаешь.
— А ты в курсе? — огрызнулся я на расфилосовствовавшегося дракона.
Он горько усмехнулся и покачал головой:
— Я мудр и стар, но этого не достаточно, чтобы понимать других. Но хотя бы, за эти века я научился их принимать и не критиковать раньше положенного. Со временем все проясняется и поступки, казавшиеся нам верхом неблагоразумия, становятся единственно верными.
— Не вижу здесь никакой логики: зная, что Демец шел на смерть, так легко отпустить его… — упрямо мотнул я головой. Особенно меня бесило то, что я первый бы толкнул светлого мага на это. И еще пожалел бы, что не своими руками закончил дело…
— Пошли спать, Гром, — устало вздохнул дракон, спор ему явно надоел. — Все уже дрыхнут, только мы с тобой соловело глазками хлопаем и тужимся, пытаясь понять мироосновы. Да и толстячку надо наверняка дела свои закончить, а при нас он и не шелохнется. Вон, видишь — гобелен в том углу дрожит? Ждет, родимый, когда же мы отвалим.
Тряпка на стене заколыхалась еще отчетливее и даже попыталась эвакуироваться вместе со спрятавшимся хозяином, но тот со страху запутался в складках.
Я хихикнул:
— Может, помочь?
Гобелен застыл. Что-то скрытое им, но явно тяжелое, шумно грохнулось об пол. Магистр укоряюще покачал головой, впрочем, в его вытянутых зрачках тоже плясали шаловливые огоньки.
Почему-то никто не обрадовался побудке до рассвета. Хмурые и не выспавшиеся, мы собирали натыренные с кухни продукты в седельные сумки. Помятая физиономия Волдрея показалась мне несколько странной: парень отправился спать сразу, как мы вернулись в корчму, а выглядел он так, словно не спал суток трое… Как и Динзи, которая направилась в комнату едва ли не раньше дроу.
Я хитро сощурился, заметив, как эти двое старательно избегают смотреть друг на друга. Ни взглядом, ни жестом, ни словом не показывают эмоций. Но, судя по упрямо расплывающимся в довольной полуулыбочке, губам дроу, эмоций в наличии имелось и немало.
Элмор, вскочивший первым и растормошивший всю компанию, нетерпеливо бил копытом вместе с лошадьми, то и дело выкрикивая лозунги, которые якобы должны были побудить нас на большее рвение. Не знаю, как другие, но на меня не действовало.
Толстый хозяин беспрестанно кланялся нам с высоты самой высокой балки, куда за ночь умудрился залезть. Как он это сделал — видели только стены… и, возможно еще кто-то, кому не спалось. Кроме хозяина в гостинице никого не было видно. И когда только успели ушмыгнуть? Вот так, дракон укрепил нашу грозную репутацию… То есть обогатил: ко всему прочему, дроу стали еще и обжорами! Ведь он до сих пор черный.
Наконец все расселись по лошадям. Элмор метнулся к Лейле, сознательно выбирая представителя своей расы. Мы с Магистром переглянулись и с улыбками уставились на обеспокоенных нашими хитрыми мордами Волдрея, Динзи и Дэйдрэ.
— Так, — я обвел взглядом всю честную компанию. Волдрей заметно нервничал, страшась, что я предпочту ехать с Динзи. Ревниво сверкая глазами, больше он ничего посметь не мог, ерзал в седле. — Динзи! — Волдрей окончательно скис. — Брысь к Волдрею! Уступи лошадку нашему славному золотодобытчику, не престало такой персоне на крупе трястись.
Девушка надменно передернула плечами, мол, не гоже ей беспокоиться, ведь она привыкла, что именно мужчины скачут вокруг нее. И поманила пальчиком Волдрея. Дроу, тщательно скрывая радость и забрасывая меня благодарными взглядами, которые я терпеливо игнорировал, взобрался к девушке. Ладони их мгновенно скрепились. Как бы не сверглись по дороге от любви-то неземной, усмехнулся я.
— Опять? — несчастным голосом спросила Дэйдрэ, когда я направился к Верному.
— Ну можно чего-нибудь поменять, — хихикнул я. — Давай, я поеду впереди!
— Не наглей, — слабо улыбнулась наемница, протягивая мне руку и с легкостью помогая мне забраться на жеребца.
Я притих, девушка плохо выглядела. Вблизи стало особенно заметны темные круги под глазами и искусанные губы. Либо я ничего не понимаю, либо этот ошов маг был дручии ближе, чем казалось.
— Как ты? — я осторожно коснулся плеча девушки. Та раздраженно дернулась:
— Нормально. Что может быть не так?
И ударила Верного пятками. Черный жеребец взвился, чуть не уронив мою тушку, и рванулся вперед, диким ржанием подзывая сородичей. Вскоре нас догнала белоснежная кобыла Лейлы с седоками.
— Стойте! — кричала эльфийка.
— Что такое? — удивленно спросила наемница, осаживая кона, приплясывающего от нетерпения.
— Возможно, есть короткий путь, — глаза принцессы сверкали от радости. — Я вспомнила, как мы однажды с другими студентами переместились сюда с помощью порта.
— Это, конечно, быстрее, — осторожно начал я, — но было бы безопаснее…
— Гром, — захихикала Лейла. — Ты, и говоришь о безопасности? Я тебя в последнее время вообще не узнаю!
Я разозлился:
— Когда дело касается шалостей, возможно, ты и права, считая меня безответственным типом. Но когда дело касается не только меня, но и жизни моих друзей, я не вправе так рисковать. Я видел смерть. Это не так весело, как тебе, возможно, кажется!
Лейла заморгала часто-часто. Нет, опять слезы. Я рассерженно рванул поводья из рук наемницы.
— Гром, — девушка чувствительно приложила меня по ребрам. — Это все еще мой конь! Если хочешь ехать, а не бежать рядом, словно ручной леопард, веди себя тихо и соблюдай правила безопасности движения в компании со мной. В частности: не выхватывай ничего из моих рук!
— Лады, — буркнул я, досадливо разминая пострадавший бок.
Нас неторопливо догнал Магистр, явно красующийся на казенной лошадке дроу.
— Лейла, прекрати реветь и расскажи толком, что за порт, — жестко потребовала дручия.
Но эльфийка лишь всхлипывала, уткнувшись в ладошки.
— А! — догадка озарила лицо Элмора. — Я вспомнил. Да, точно, но это было аж… даже не помню когда. Какая-то глупая проверка новичков. Но порт очень старый, сможем ли мы им воспользоваться, еще вопрос.
— А куда он ведет? — заинтересовалась Дэйдрэ.
— В место отдыха студентов. Там парк зачарованный около здания школы.
— Это в столице? — уточнила наемница.
Элмор кивнул и оглядел окружающий городской пейзаж.
— Только бы вспомнить, где он тут заканчивался. Лейла, ты не помнишь случайно?
— Случайно, помню, — ответила эльфийка, не отрывая лицо от ладошек.
— Гром? — дручия очень выразительно изогнула брови, обернувшись ко мне.
Я раздраженно передернул плечами. Глубоко вздохнул и обратился к принцессе, применив всю дворцовую выучку, что вспомнил:
— О, прекрасная принцесса! Прости неразумного и недостойного раба твоего… — дроу, не выдержав, захихикали. Я погрозил им кулаком. Дручия вернула мне этот жест. Полюбовавшись маленьким, но грозным кулачком, находившемся в опасной близости от моего носа, я поспешно произнес: