Ее сжала уверенная рука. Калвин открыла глаза, ожидая увидеть Мику, но там стоял Халасаа.

Идемте. Сюда.

Деревья этого леса, в отличие от Спиридреля, были не так густо собраны. Свет и дождь проникали меж ними бледным туманом, что приглушал шаги и голоса. Халасаа вел их, потом шли Калвин и Дэрроу. Мика и Тонно следовали за ними, ладонь Тонно лежала на плечах Мики, защищая ее. Траут шагал последним, все время снимая линзы и протирая их. Земля была влажной под ногами, покрытой мхом, что хлюпал от шагов.

Деревьев становилось все меньше, камни торчали из земли. В нескольких местах камни сделали острова, окруженные мхом.

— Тут когда-то была дорога, — пробормотал Траут под нос.

Они шли по линии древней дороги. Когда-то она была широкой, а теперь ее захватили деревья, их тонкие стволы тянулись среди камней, словно и они медленно, но решительно шли к городу.

Вдруг Мика сжала руку Тонно.

— Что это?

— Ветер, девочка, — с тревогой прошептал Тонно. Но они все это слышали: жуткий крик, что разносился по лесу, вой, что был все четче, пока не стал людским голосом и речью.

— Что он говорит? Что он говорит?

Они замерли и слушали. Холодок пробежал по шее Калвин, жуткий вой поднимался и опадал вокруг них.

Дэрроу был бледен.

— Герон, — сказал он. — Судьба нашла его.

Вой медленно угасал. Мика, дрожа, обнимала себя руками, Тонно суеверным жестом отгонял зло. Траут сказал:

— Герон? Что это значит? Я ничего не видел.

— Так я звал Самиса давным-давно, — Дэрроу отвернулся, опустив плечи.

— Этот… голос… это был он?

— Он близко, — тихо сказала Калвин. — Очень близко.

Идемте. Не стоит тут задерживаться, — Халасаа пошел, легко ступая по остаткам камней. Траут медлил, сунув руки в карманы. Было безумием слушаться жуткого зова. Идти с открытыми глазами в ловушку. Он следовал за остальными, но отставал все сильнее.

Атака пришла без предупреждения.

Из ниоткуда полетели вороны черным облаком крыльев и хищных клювов, каркая в диком триумфе. Халасаа досталось сильнее всего, он беспомощно вскинул руки, клювы пытались выклевать ему глаза. Стоило отогнать одну птицу, налетала другая, яростная и неугомонная, и Халасаа не было видно в темной буре крыльев.

Дэрроу прыгнул в гущу, слепо бил по воронам, но не мог отогнать их. Тонно побежал вперед, сорвал куртку и махал ею перед собой.

— Калвин! — взревел он. — Пой! Ради всех богов, пой!

Рот Калвин пересох. Она отошла, сглотнула, разум был пустым, она не помнила ни слова. Яростные птицы налетали и вопили, безжалостные, Халасаа упал на колени, сжимая руками голову. Калвин сжала ладони и запела. Сначала звучало хрипло, но ее песня была сильной. Она отличалась от пения пчелам или аракинам, тогда они пели вместе, дружелюбно. Но тут был бой, ее песня была оружием, что отгоняло птиц, и она ощущала чары в воздухе, как взмахи меча.

Вороны уклонялись и каркали, они миг кружили над головой Халасаа в смятении, черная туча, а потом устремились прочь и пропали среди деревьев.

Тонно помог Халасаа встать.

Не бойтесь. Я не ранен, — глаза Халасаа были яркими, но руки дрожали. — Они не слушали меня, — он был ошеломлен, его спокойствие впервые дрогнуло. — Они не слушали.

— Нам нужно быть настороже, — мрачно сказал Дэрроу. — Это опасное место.

— И держаться вместе! — рявкнул Тонно, хмуро глядя на Траута, что только догнал их. Атака прошла, а Траут ничего не увидел.

— Что? Что происходит?

— Не важно. Не отставай, — Тонно грубо взял его за руку, хотел будто шлепнуть по уху, но Траут вырвался.

— Ладно, ладно! Не нужно распускать руки.

— Я тебе покажу руки, если снова отстанешь.

— Прошу! — завопила Калвин. — Идемте, — близость Самиса и силы вызывала невыносимую головную боль. Она прижала ладони к вискам. — Идемте.

Они пошли по разбитой дороге, Калвин вела их. Траут все равно отстал, держался вне поля зрения Тонно. Он предпочитал предсказуемый гнев Тонно, чем неизвестную опасность впереди.

Они заходили глубже в лес, Калвин двигалась все медленнее. Она замерла. Больше не было камней от дороги.

— Я не могу… найти путь, — она потерла запястьями лоб. — Тут… слишком много шума, — под деревьями было тихо, какофония была в ее голове. Она обратилась к Халасаа. — Ты знаешь путь?

Но Халасаа покачал головой.

Для меня темно. Я не вижу.

Тонно вдруг резко закричал:

— Там! — он бросился вперед, пропал меж деревьев.

— Тонно! Вернись! — в тревоге закричала Мика. Они шли, туман сгущался. Тонно пропал после двух шагов.

Они услышали голос в роще.

— Сюда! Скорее!

— Тонно, стой! — Дэрроу поспешил за ним, и когда остальные догнали, он держал Тонно за рукав. Тонно пытался вырваться.

— Я видел его, точно! — задыхался он. Пот блестел на лбу, его глаза были дикими. Он снова сделал отчаянный рывок, Дэрроу с трудом удержал его.

— Самиса?

— Нет! — Тонно покачал головой так, что капли пота летели с волос. — Не Самиса… Занни!

— Тонно, послушай! — Дэрроу встряхнул друга, но так можно было пытаться урезонить бешеного быка. — Это иллюзия! Занни мертв.

— Кто знает? Магия тут сильнее, как ты говорил. Может, по лесу ходят мертвые. Там! — он с диким криком вырвался из хватки Дэрроу, протянул руку. Они повернулись. Калвин охнула. Занни стоял чуть поодаль, кудрявый и с кривой улыбкой, протягивал руку к Тонно. — Брат! — Тонно бросился к нему, но фигура повернулась и побежала среди деревьев. Эхо смеха зазвучало в воздухе, где он был, Калвин судорожно вдохнула: это точно был Занни. Его улыбка, его смех… но не было времени думать. Тонно уже пропал за деревьями, Халасаа побежал за ним, и Дэрроу — следом.

Калвин схватила Мику за руку.

— Быстрее! Нельзя упустить их.

— Мы тут не заблудимся, пока я с вами!

Девушки побежали среди призрачных деревьев, их шаги заглушал мох. Они слышали топот Тонно, он ломал ветви, просил призрака брата подождать его. Калвин и Мика бежали, пока не стали задыхаться, туман стал таким густым, что путь вперед было едва видно.

Тонно стал замедляться, его крики звучали все реже и отчаяннее, пока не пропали. Они позвали его, слышали где-то в лесу, как зовет Дэрроу, как мыслями зовет Халасаа.

Они наткнулись на Тонно, рухнувшего на бревно, голова была в руках. Мика упала на колени и взяла его за руки.

— Тонно, Тонно…

Тонно поднял голову, его лицо было в слезах.

— Я видел его, — хрипло сказал он. — Видел.

Мика обвила руками его кудрявую голову и грубо обняла. Через миг Тонно обвил ее рукой.

— Тебе придется теперь быть моей семьей, девочка, — сказал он хрипло.

— Ладно, — тон Мики был беспечным. Калвин улыбнулась, видя радостное лицо девушки.

Она услышала сзади шаги. Это был Дэрроу.

— Халасаа! — позвал он. — Они тут! — он повернулся к Калвин. — Где Траут?

— Я не видела его с нападения птиц, — Калвин в тревоге огляделась, словно Траут мог упасть с дерева.

Халасаа появился из тумана.

Он здесь, — он толкал Траута перед собой рукой в плечо.

— Хватит уже! — раздраженно сказал Траут, стряхивая его. — Оставьте меня в покое.

— Думаю, тебя не стоит тут оставлять, — Дэрроу не улыбался.

— Может, и не стоит, — Траут поежился. — Что теперь? Мы же не будем тут ночевать?

Калвин замерла, склонила голову и зажмурилась, сосредоточившись.

— Я знаю путь.

Она уверенно пошла. В ее голове больше не было смятения, источник силы звал ее настойчиво и ясно, очень близко. Самис тоже был там, его присутствие она ощущала. Она чувствовала остальных за собой, но они были слабыми искрами, а Самис — жутким и ярким огнем.

Деревья стали тоньше, они вышли на открытую землю. Но туман давил со всех сторон, был гуще обычного, и они едва видели руки перед лицами. Калвин замерла. Свет, что вел ее, потух, словно туман душил ее разум.

Мика подняла руки и вызвала песней ветер. Ее голос звучал тихо и ясно, туман вокруг них рассеялся кусками и улетел.