В завершении беседы гостеприимный хозяин, словно в насмешку, прочитав мои мысли, предложил остаться в замке на празднование Нового года. Наверняка это лишь дань вежливости, поэтому я невозмутимо ответил:

— Благодарю вас, лорд Гэбриэл, — улыбнулся, я, не подавая вида, как напрягла эта перспектива. — Однако у меня уже имеются планы на ближайшее будущее.

— Конечно же, у Джори Ансело сердечные дела и в этой части света, — он слегка усмехнулся, внимательно глядя в глаза. — Разумеется, мое приглашение распространяется и на твою даму.

Проклятье! Ему что, нечем заполнить скуку? Спасло только отточенное годами умение сохранять лицо в любой ситуации.

— Увы, я все-таки вынужден отказаться, — я постарался быть непринужденным. — Боюсь, иначе могу не успеть выполнить другое поручение Женевьев, а мне бы не хотелось огорчать патронессу. К тому же, я обещал присутствовать у господина Ольсена.

— В таком случае не смею задерживать, — согласился Гэбриэл, упоминание Женевьев пришлось как нельзя кстати.

В другой раз я с удовольствием бы пообщался с ним, но не сейчас, когда эльфийка дожидается одна в незнакомом месте, в непосредственной близости от Изначального.

— В отличие от тебя, я отклонил предложение Ларса. Хотя он и считает своим долгом ежегодно присылать мне приглашения, прекрасно знает, что я предпочитаю уединение шумным сборищам. С Рождеством тебя, Джори, с наступающим Новым годом, и наилучшие пожелания отцу и друзьям. Благодарю за визит.

Ну, вот и все. Я испытывал огромное облегчение. Попрощавшись с создателем, преисполненный надежд, я двинулся в обратный путь, благо полярная ночь позволяла не задерживаться. Миссия выполнена, и передохнувший жеребец бодро нес меня к Эль. Надеюсь, малышку не сильно тяготило одиночество, ведь, получается, хоть и не по моему желанию, но больше времени ей приходилось проводить без меня. Хорошо хоть не посвятил ее в свои опасения и тревоги, не хватало еще этим испортить каникулы.

К вечеру я въехал в Бьерквик. В пансионате меня ожидала идиллическая картина, стирая страхи и трудности сегодняшнего дня. Моя умная девочка, набросив на плечи плед, устроилась с книгой у окна. Роскошные локоны свободно струились по плечам. Кажется, так и просидела с утра, возможно, даже не обедала. Было еще не слишком поздно, поэтому необходимо накормить добровольную узницу знаний. Сытно поужинав в ближайшем пабе, мы решили немного прогуляться.

— Милая, неужели ты так и провела весь день за книгами?

Отнюдь, я переоценил степень ее послушания. Эль тут же честно и охотно поведала о своих впечатлениях от проведенного дня. Допустим, в прогулке по городу и посещении местной церквушки ничего страшного нет. А вот рассказ о встрече на окраине с лисичкой удивил и насторожил.

По возмущенным и расстроенным словам моей девочки, рыжая охотница пыталась пробраться в курятник, как часто бывает, в поисках добычи. Но вместо этого, завидев эльфийку, смело и доверчиво приблизилась, ластясь, словно домашний пес. После чего девушка едва не получила метлой от разгневанной горожанки, которой та гнала прочь коварную разорительницу насестов.

Я прекрасно знал, что вблизи человеческого жилья животные не отличаются доверчивостью. Понимают, с кем живут в непосредственном соседстве, и обычно ведут себя крайне настороженно и пугливо. А тут то ли хищница попалась с суицидальными наклонностями, что так опрометчиво подошла к человеку, то ли это удивительная эльфийская сущность так повлияла, вызвав полное расположение.

Долго сомневаться не приходилось, конечно, все дело в Эль. Ее доброту, очевидно, даже дикие звери чувствуют. И все же, желательно ей быть поосторожней, надеюсь, с волками обниматься не придет в голову? Не стал высказывать пока эти мысли вслух. Не стоит портить такой замечательный вечер замечаниями, она и так переживает, что из-за нее лисичка осталась без ужина.

Завтра нам предстоит длинный день — новогодний бал у Ларса Ольсена, на который обоим, хотя и по разным причинам, идти вовсе не хотелось.

Глава 4

Наряжаясь к предстоящему банкету, Эль засомневалась в правильности выбранного в Париже праздничного туалета.

— Джори, я не уверена, что буду соответствовать здешней обстановке. А вдруг северяне соблюдают какие-то традиции и издревле заведенные правила? Не хотелось бы выглядеть белой вороной в бальном платье от кутюр, — встревоженно вертелась у большого зеркала моя красавица, облаченная в нежно-розовый шелк, струящийся по фигуре.

— Вовсе нет, не переживай, — усмехнулся я ее предположениям. — Может, местные дамы и отстают слегка от моды центральной Европы, но все же, не столь устарели. В любом случае, ты затмишь всех, даже если явишься в шкуру лося закутанная.

Отсмеявшись, Эль успокоилась на этот счет, а у меня имелся более веский повод для тревоги.

Сегодня полнолуние, а оборотней в северных странах подавляющее большинство. Условия весьма подходящие, тогда как вампиров крайне мало. Думаю, мой создатель, да семья Ольсена — едва ли не единственные кровопийцы в округе. Однако Ларс уверял, что законы у них соблюдаются очень строго, и хвостатые не нарушают категорических запретов в эту ночь. По крайней мере, за истекающий год в Норвегии не было зафиксировано ни одного случая нападения.

Я предпочел бы провести праздник в тишине и покое за стенами гостиницы, а не подвергая девушку риску, полагаясь на чьи-то слова, но отказаться от приглашения, усомнившись в заверениях норвежского старейшины, означало нанести серьезное оскорбление.

— Посмотри, как красив заснеженный лес! Каждая веточка искрится, словно причудливые серебряные кораллы, — не уставала восхищенно восклицать в пути «сестренка», хотя, казалось, мы за прошедшие дни рассмотрели все северные необычности. — А алые грудки снегирей просто горят на этом фоне!

Никогда прежде я не замечал за собой особой любви к природе, но Эль близка к ней, как никто, и ее настроение передалось мне.

Господин Ольсен вместе с сыном Локи встречали нас в просторном холле большого благоустроенного особняка на окраине города. Прихожая, как и остальные помещения в изобилии украшена хвойными венками и еловыми лапами. Однако новогодние традиции в Норвегии отличались от привычных во Франции. Рядом с хозяевами у входа стоял символ праздника, «ответственный за угощение», — карлик с длинной бородой в вязаной красной шапочке, изображающий Юлениссена — местного домового. Возле него, к огромному изумлению Эль, меланхолично жевала колосья, выдергивая их из снопа, настоящая живая коза, на спине которой привязана корзина со сладостями.

После обмена приветствиями и поздравлениями Ларс, как и прочим гостям, церемонно вручил мне… спички — символ домашнего очага, как он пояснил. Оказывается, здесь так принято, и все очень серьезно относились к подобному обычаю. К счастью, в кармане у меня нашелся аналогичный коробок с Эйфелевой башней на этикетке, которым я, старательно сохраняя приличествующее выражение, также торжественно одарил «викинга». Приглашенные уже съезжались, звучала музыка и царила атмосфера уюта и радостного ожидания. Мы раскланивались с присутствующими, знакомились, и приглядывались к собравшейся публике. Эль пребывала в восторге, чему я искренне радовался. Предполагался обычный скучный прием, которыми она успела пресытиться в Париже, а оказалась на диковинном национальном празднике, где все дышало местной экзотикой.

Вскоре нас пригласили за накрытые столы. Помимо многочисленных мясных блюд, колбас и жареных свиных ребрышек, подавались традиционные новогодние угощения — рисовый пудинг с миндалем и весьма необычный и своеобразный «ароматный» деликатес «лютефиск» из сушеной трески, вымоченной в щелочи. После обильных возлияний, праздничных тостов и пожеланий участники торжества постепенно переместились в бальный зал.

Задолго до полуночи, часть гостей, откланявшись, покинула особняк. Как нетрудно догадаться, законопослушные оборотни спешили до восхода полной луны укрыться в убежищах. Это красноречиво подтверждало беспрекословное соблюдение правил.