Я встала, чтобы выпить воды. Артаган похрапывал за мной, его одежда все еще была изорванной и окровавленной после боя. Я уловила внизу смех женщин. Хмурясь, я посмотрела на лестницу. У ступенек три фигуры лежали под одеялами в гнезде соломы. От моих шагов они замерли.

Кинан робко посмотрел из-за одеяла, Уна и Ровена были под бокам от него. Я покраснела и оставила их с кивком. Их смех звенел за мной. Я не могла ругать их. Пусть радуются в последние оставшиеся нам часы. Наверное, глупо, что я не делала так же.

Я вернулась в свою пустую комнату, меня ждала леди Олвен. Как она прошла мимо меня? В старых башнях, наверное, были тайные проходы. Олвен криво улыбнулась, увидев мое неудобство. Артаган все еще спал на полу между нами, его грудь вздымалась и опадала со спокойствием ребенка. Я посмотрела мимо нее на солнце в окне.

— Есть новости от птиц? — спросила я.

— Я разослала воронов во все стороны. Ближе всего к этому месту Повис моего отца.

— Все еще в днях отсюда. Сколько людей он сможет прислать на помощь?

Олвен опустила голову.

— Этого не хватит. Может, Дифед или Южный Уэльс спасут нас.

Я ответила с резким смешком.

— Морган хитрый. Он не будет рисковать солдатами, чтобы спасти королевство соперника.

— Может, тогда Дифед.

— Мой отец не лучше мужа. Связь между нами давно разорвана.

Мы посмотрели на Артагана, спящего между нами. Олвен явно пришла не ради такого разговора со мной. Может, она хотела побыть с Артаганом перед тем, как нас убьют саксы. Она, казалось, ощутила мои мысли, поглядывала на меня краем глаза. Я стояла и не собиралась никуда уходить. Я не успела ответить, снаружи протрубили в рожок. Два всадника помчались к восточным вратам. Олвен звучала мрачно:

— Лис и Волк пришли предложить условия.

Артаган резко проснулся и подошел к нам у окна, протирая сонные глаза. Он плюнул при виде военачальников саксов, выхватил меч и пошел по лестнице башни. Его голос разносился над ступеньками.

— Условия? Они хотят условия? Мой меч их покажет!

Мы с Олвен побежали за ним, но он уже нашел лошадь. Он повел Мерлина к восточным вратам, его грязные черные волосы трепал ветер. Горячая кровь. Его убьют, и Лис с Волком будут смеяться над его могилой. Я запрыгнула на свою пони и помчалась за ним. Олвен не отставала, мы выбрались на поле за стенами. Я схватилась за поводья Мерлина и остановила коня.

— Убери меч, пока не стало хуже!

— Хуже, Бранвен? Хуже! Куда еще хуже?

Я не успела ответить, Седрик и Беовульф остановили коней перед нами. Они были с белым флагом, сообщая о переговорах. С ними были топоры и мечи на седлах рядом с кровавыми скальпами. Я стиснула зубы. Может, Артаган был прав, что доверять варварам нельзя, даже с белым флагом. У саксов не было чести.

Я сглотнула, я еще не видела Лиса и Волка так близко. Они пугали сильнее, чем я представляла, их щеки были в шрамах, руки были толщиной с бревна. Седрик Лис был ниже, его борода была рыжее. Беовульф Волк был высоким, как гора, в седле, его пальцы-сосиски теребили желтую бороду, другая рука сжимала топор. Он смотрел на меня.

Они мрачно улыбнулись. Сколько они охотились на меня? Я не знала, для каких темных целей. Если бы не Артаган и его меч, вряд ли они сдержались бы и не напали на меня в этот миг, даже с белым флагом. Я придвинулась к Артагану, стараясь выглядеть спокойно. Не стоил мне идти сюда. Седрик нарушил тишину.

— Прекрасная Бранвен и милая Олвен. Блэксворд, тебе повезло с ними.

Артаган поднял меч, сжимая зубы.

— Говорите быстро, или я собью ваши головы!

Седрик и его брат рассмеялись.

— Тысячи людей готовы броситься на ваши стены. Остались только вы, женщины и дети?

— Проверьте сами, псы! Мы убьем двоих за каждого из нас.

— И я все равно выиграю. Но есть не такой кровавый вариант.

— Отдать женщин в рабство и оставить мужчин гнить? Нет.

— Я прошу о двух вещах. Ваш народ поклянется в верности нам, а ты станешь нашим вечным гостем, чтобы обеспечивать мир.

— Ты о плене! И вы сразу собьете голову с моих плеч. Это не предложение!

Артаган сплюнул на землю. Братья-саксы мрачно переглянулись. Капли пота бежали по моему лбу. У нас был шанс закончить все быстро. Это было ужасно, но саксы предлагали нам вариант без смерти. Мир без резни и рабства. Олвен уловила мои мысли и склонилась в седле.

— А если по своей воле с вами пойдет одна из нас, а не сэр Артаган?

— Например, королева Бранвен? — улыбнулся Седрик.

Я побелела. Он задумывал это. Лис и Волк хотели заполучить меня. Седрик упомянул Артагана для начала торга, потому что знал, что они не согласятся. Но зачем им так нужна была я? Может, они хотели обменяться с Морганом или использовать меня для давления на Дифед. Я оставалась наследницей королевства и женой короля другого королевства. Может, один из военачальников хотел жениться на мне. От этого сдавило горло.

Артаган крепче сжал меч. В этот раз он точно собирался снести одному из саксов голову. Я подняла руку, остановив его, и Артаган потрясенно посмотрел на меня. Он был мальчишкой. Не понимал. Это был единственный выход. Я сделала голос королевским, глядя в желтые глаза Седрика Лиса.

— Мне нужно посоветоваться с людьми. Нам нужно время на обсуждение.

— Даю вам час. Если вы не ответите, я отвечу.

Седрик поклонился в седле нам с Олвен и уехал. Беовульф оскалился на Артагана, его смех гремел, пока он ехал к рядам саксов. Я вернулась к стенам Аранрода и ощущала взгляд Артагана. В стенах замка мы спешились. Артаган схватил меня за плечи.

— Бранвен, ты же не серьезно?

— Артаган, не усложняй все еще сильнее.

— Послушай себя! Они убили моего отца и твою мать. Ты отдашь себя в их власть?

— Да, чтобы спасти тех, кого люблю.

Я смотрела в его синие глаза и не возмущалась. Все смотрели на нас, но мне было все равно. Было глупо не признавать свои чувства. В конце я должна быть честной с теми, кого любила. Артаган боролся со слезами, обнимая меня. Несмотря на крепкую хватку, он лепетал, как ребенок:

— Я… я не отпущу тебя!

— Отпустишь. Потому что я так прошу.

Я обхватила его голову руками и прижалась губами к его губам. Его щеки покалывали от щетины и грязи, но его губы были раем. Мы задержались в объятиях, в поцелуе, в маленьком мире между нашими бьющимися сердцами.

Я отпустила его руку, забралась на пони и пошла к вратам. Обитатели замка все поняли и начали звать меня с башен:

— Миледи, миледи. Не бросайте нас. Останьтесь, — смелые глупые друзья бились бы насмерть, а не отдали одинокую женщину саксам.

Я не могла оглядываться на Артагана. Один взгляд сломал бы решимость. Прощай, любовь моя. Прощай.

Ровена и Уна плакали, Падрэг и Ахерн молчали. Олвен не смотрела мне в глаза. Прощайте, друзья и соперники. Моя жизнь прошла цикл. Отец мной заключал мир, а теперь мир заключала я.

Я вела пони из тени Аранрода к шлемам и высоким копьям саксов. Пусть Дева даст мне силы. Я сжала в кулаках поводья, заставляя себя делать шаги вперед. Слезы лились по щекам.

14  

Седрик скрестил руки с ухмылкой. Беовульф возвышался за ним, держась за острый топор. Я ерзала в седле и замедлила пони до шага. Лучше покончить с этим. Оставалось меньше ста шагов до саксов, каждый вдох был болью. Вся жизнь тянулась передо мной бесконечной пустынной долиной. Я буду пленницей саксов до конца жизни, может, прикованной к постели варвара. Я вытерла слезы и вскинула голову. Лис и Волк получат меня, но я оставалась королевой в сердце.

Прогудел рожок. Я остановила пони и стояла одна в центре поля между саксами и стенами Аранрода. Я хмурилась. Рожок был не саксов. Еще больше гудков из леса и холмов, трубы оглушали. Это пугало.

Седрик и Беовульф хмуро переглянулись, их люди озирались. На башнях Аранрода виднелись фигуры, все осматривались. Тот, кто гудел в рожки, не был из Свободного Кантрефа. Низкий гром полетел над долиной, хотя небо было ясным. Облака пыли появились на севере.